Терпкий вкус страсти - Джоансен Айрис - Страница 72

Лион увидел Санчию, когда они были в трех милях от города.

Она медленно брела, не глядя на дорогу. И если бы ее силуэт не вырисовывался так четко на фоне горящей Мандары, всадники растоптали бы ее.

– Санчия! – Лион поднял руку, останавливая отряд. – Боже, что здесь происходит?

Казалось, она не слышала его. Она продолжала путь. И глаза ее смотрели в какую-то невидимую точку впереди. Коричневое бархатное платье было порвано, перепачкано, волосы растрепались и покрылись сажей и пеплом.

– Санчия, – Лион спешился и двинулся ей навстречу. – Что с тобой?

Она продолжала идти вперед.

Лион встал перед ней и схватил ее за плечи:

– Санта Мария! Отвечай мне. Что с тобой? Ее невидящий взгляд в конце концов остановился на его лице.

– Лион? – прошептала она. – Я думала, что ты умер. Я думала, что все умерли, кроме Дамари. Знаешь, это несправедливо, что он остался в живых. Ему нельзя позволить жить, если все в этом мире мертвы.

– Не все, Санчия. Ты ведь жива.

Она с удивлением посмотрела на него:

– Нет, и я тоже. Дамари убил меня, точно так же, как и всех остальных. Катерину, Марко, Пьеро, Бьянку…

Судорога прошла по лицу Лиона, когда он посмотрел поверх ее головы на Маццару.

– Все умерли?

– Конечно, – ответила она, удивляясь тому, что он спрашивает. – Все мертвы.

Он почувствовал, как слезы навернулись ему на глаза.

– Ты не умерла, Санчия. Мы оба живы.

– Да, это правда, ты живой. – Она неожиданно вздрогнула, ее глаза расширились от ужаса. – Нет!

Она вырвалась из его рук и отскочила назад.

– Не прикасайся ко мне! Ты с ума сошел? Чума…

Лион похолодел.

– Чума? Ты же сказала – Дамари, Санчия!

Но она повернулась и, как ветер, помчалась назад, к Мандаре. Накидка, изорванная в лохмотья, развевалась за ее спиной, как крылья.

Лион бросился за ней.

– Боже, Санчия, остановись! Никто не собирается причинить тебе вреда. – Он схватил ее за плечи. – Санчия, любимая…

– Ты не понимаешь. – Она принялась отбиваться. – Не дотрагивайся до меня. Это смертельно. Я не хочу убивать тебя. Позволь мне уйти.

Слезы, которые он теперь не сдерживал, побежали по лицу Лиона:

– Любимая, но… – Он привлек ее к себе и принялся гладить испачканные сажей волосы. – Шшшш…

Она внезапно приникла к нему:

– Слишком поздно. Ты прикоснулся ко мне. Даже Дамари побоялся коснуться меня. Медуза…

Он подхватил ее, когда она качнулась и начала падать, теряя сознание.

Горький запах дыма исчез. Теперь воздух был пропитан ароматом сухого дерева и перебродивших фруктов.

Санчия почувствовала приятную прохладу на коже. Она открыла глаза и увидела склонившегося над ней Лиона, который умывал ее. В комнате царил полумрак, только слабый свет струился из двух маленьких окошек над ними.

Сияющая пыль кружилась в солнечных лучах, пробивающихся сквозь щели, и она смотрела на них как завороженная.

Два танцующих солнечных луча…

Так говорил Лоренцо о Бьянке и Марко. Но танец окончился, и те двое неподвижно лежат теперь рядом в маленькой часовне на холме.

Но откуда здесь часовня? Может быть, камни не поддались пламени, охватившему Мандару?

– Огонь! – Из ее груди рвался отчаянный крик, но горло пересохло, и лишь слабый хриплый шепот донесся до Лиона.

– Огня больше нет, – сказал он спокойно. – Ты уже не в Мандаре.

– А где?

– Мы на виноградниках. В винодельне. – Он провел влажным обрывком ткани по ее вискам. – Ты помнишь, где она находилась?

– Да. – Санчия огляделась и увидела тень, падавшую от деревянного чана, и дубовые бочонки в углу. Она вздрогнула, вдруг заметив, что лежит совершенно раздетая. – Накрой меня. Так холодно здесь.

Лион укрыл ее одеялом. И она с удивлением увидела, что на нем тоже нет никакой одежды. Странно!

– Ты узнаешь, кто я?

– Лион.

Облегчение промелькнуло в его глазах.

– А что случилось с Мандарой, помнишь?

Как она могла забыть? Как можно что-нибудь забыть?

– Чума. – Она вдруг вскочила, осознав все. – Уходи от меня! – И попыталась отодвинуться подальше. – Чума!

– Успокойся. Я здесь с тобой уже больше недели, – сказал он мягко. – Если бы я заразился, то уже был бы болен.

Она посмотрела на него и вздохнула.

– Неделю? – И закрыла глаза. – Боже мой, зачем? Ты ведь мог…

– А почему ты оставалась в Мандаре заботиться о тех, кого я любил?

– Мне надо было быть там.

– А мне надо было быть здесь. Посмотри внимательно на меня, Санчия. Похож ли я на больного?

Она открыла глаза. Он выглядел сильным и энергичным, несмотря на усталость и печаль, которые застыли на его лице.

– Иной раз болезнь протекает не обычным путем.

– А иной раз люди и вообще не заболевают. Были ли в Мандаре те, кто не заразился?

– Кажется, были. – Она покачала головой в сомнении. – Одни заболевали быстрее, другим требовалось больше времени. Я не знаю, остался ли в городе кто-нибудь живой.

– Надеюсь, что кому-то все же посчастливилось выжить, если только он не сгорел в огне. Огонь!

– Дамари и его наемники подожгли город. Я видела, как он сделал это, но я не могла даже двинуться с места. А затем я подумала, что если Дамари останется в живых, то он снова повторит то же самое где-нибудь в другом месте. Нельзя позволить ему творить такие чудовищные преступления. Так много смертей… Я тебе рассказывала о Пьеро?

– Да, ты рассказала обо всем. – Глаза Лиона ярко сверкнули в полумраке. – В беспамятстве ты говорила, говорила, вырывалась, пыталась убежать, плакала – вела себя как сумасшедшая.

– А может быть, я и вправду сошла с ума…

– Нет, – сказал он с силой. – Ты должна сохранить свою душу и свой разум. Ты – единственное, что у меня осталось. Я не смогу потерять еще и тебя. Слышишь? Ты должна выстоять!

Страсть и сила, прозвучавшие в его голосе, почти убедили ее в том, что он сможет уберечь их обоих от помешательства и смерти. Бедный Лион! Он потерял все: семью, свои корабли, свой дом. Она не должна увеличивать список его потерь, если это в ее силах.

В те последние дни в Мандаре, когда на ее глазах смерть уносила близких и она не в силах была им помочь, Санчии казалось, что она никогда уже не будет прежней, что душа ее омертвела и не способна чувствовать. Но вот сейчас слова Лиона вновь пробудили в ней желание жить.

– А почему мы без одежды?

– Я сжег всю твою одежду и то, что было на мне при нашей встрече.

Когда она, недоумевая, взглянула на него, он усмехнулся:

– Кажется, это была удачная мысль. Я ведь ничего не знаю о чуме и не знаю, как с ней бороться. – Он помолчал. – Я выкупал тебя и сам мылся горячей водой каждый день. И кажется, я принял все нужные меры предосторожности. Когда ты потеряла сознание, я приказал Лоренцо и остальным не подходить близко к нам и отнес тебя сюда. Они расположились рядом с виноградниками. Лоренцо приходит каждый день и приносит свежую еду и воду, оставляя все это у дверей. – Лион кивнул на стопу одеял у стены. – Я прокипятил их и выжарил на солнце. Если хочешь, я переделаю любое из них так, чтобы ты могла его надеть.

– Чуть позже. – Она не чувствовала никакого неудобства от того, что и она, и Лион сидели обнаженными. За прошедшую неделю она потеряла нечто большее, чем чувство стыдливости. – Как долго мы будем оставаться здесь?

– Еще неделю. Если после этого ни один из нас не заболеет, это будет означать, что ты уже не можешь никого заразить.

– Разумно. – Она посмотрела на него и вдруг почувствовала, как ее охватывает дрожь. Может быть, чудовище и пощадит ее.

Но какая несправедливость! Оно уже уничтожило невинность, доброту, стойкость.

– Катерина!.. – Санчия зарыдала. – Прости меня. Я знаю, как тяжело тебе говорить о ней. Она твоя мать, и она…