Пепел надежды - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 26

Чумбуридзе рассмеялся. В номер вошли Керимов и Аракелов.

– Может, позвать и вашего спутника? – предложил Георгий.

– Нет, – возразил Дронго, – мне вполне достаточно его постоянного присутствия со мной днем. Могу я хоть вечером немного отдохнуть от него?

– Это ваш телохранитель? – спросил Аракелов.

– Скорее телодушитель. Он приставлен ко мне их государством. Так сказать, для страховки.

– Им так нужен этот их самолет, – вздохнул Керимов.

– Видимо, не только им, раз убили их консула, – сказал Дронго.

– Как вы думаете, кто это мог сделать? – спросил Керимов.

– Не знаю. Судя по тем фактам, которые мне рассказали следователи, убийца обязательно должен был пройти мимо сержанта и вахтера, причем пройти дважды. Туда и обратно. И не увидеть его они никак не могли. Либо они были с ним в сговоре, либо они его не увидели. Ни первый, ни второй вариант практически невозможен. Убийца не мог так быстро сговориться с обоими, тем более что их предыдущая смена не совпадала. Я узнал это от следователя Широкова. Получается, что сначала договаривались с вахтером, а потом с сержантом. Потом убили консула и спокойно ушли. Нет, здесь что-то не так. Что-то не совпадает.

– Вы думаете, убийца вошел через главный вход? – уточнил Чумбуридзе.

– Следователи проверяли черный ход. Он был закрыт. Там две двери и два замка. Я сам спустился и тоже проверил.

– Тогда получается, что убийцы вообще не было. Или он растворился в воздухе, – задумчиво сказал Керимов.

– Не совсем, – возразил Дронго. – Я сталкивался с двумя случаями, когда казалось, что убийца просто не мог исчезнуть. Однажды в Нью-Йорке в здании ООН была убита женщина. В коридоре, который вел в ее комнату, стояли видеокамеры, не зафиксировавшие никого постороннего. Но работавшие в соседней комнате люди слышали крики женщины о помощи и выстрелы. Когда они прибежали, она была убита, а убийцы нигде не было. Потом оказалось, что все это было очень искусно подстроено.

– Убийства не было? – уточнил Керимов.

– Убийство было настоящее. Но убийца использовал магнитофонную запись. Он застрелил женщину за пять минут до того и записал на магнитофон звук выстрелов и крики. Потом вышел к работающим сотрудникам, включив магнитофон. Через пять минут, когда раздались крики, у него было железное алиби. Он был вместе с остальными.

– Здорово, – не удержался Аракелов.

– А второй случай? – спросил Керимов.

– Еще интереснее. Я сам был непосредственным свидетелем этого убийства. Мы находились в комнате с девушкой, когда услышали крики хозяина дома о помощи. Мы прибежали на эти крики, выломали дверь, закрытую снаружи, и увидели мертвого хозяина. Я побежал за врачом, но было слишком поздно. Потом мы исследовали комнату. Выяснилось, что в нее никто не мог войти и тем более выйти из нее.

– Тогда кто же убил хозяина?

– В том-то и дело. Хозяин дома решил пошутить, так сказать, разыграть меня и своих гостей, но меня он выбрал именно для того, чтобы посмеяться над моими аналитическими способностями. Он имитировал нападение на себя, начал звать на помощь, заперев дверь изнутри. Когда мы с девушкой ворвались к нему, он был жив, но я был так взволнован, что поспешил за врачом, не обратив на это внимания. Хозяин обрадованно подмигнул девушке, которая, имея железное алиби, тут же его пристрелила. И нам всем пришлось гадать, как убийца мог выйти из этой комнаты. Я не подозревал молодую особу, ведь она была со мной, когда мы обнаружили якобы убитого.

– Вы думаете, здесь похожий случай? – спросил Чумбуридзе.

– Нет. Абсолютно точно – нет. Консулу незачем было разыгрывать кого бы то ни было. Я только думаю о том, что мы не знаем всех подробностей случившегося. Если бы мы могли более полно восстановить всю картину происшедшего, я думаю, мы наверняка смогли бы ответить, как убийца вошел и вышел из здания.

В дверь снова постучали.

– Да, – крикнул Чумбуридзе, – войдите!

Дверь открылась. На пороге стоял мужчина лет сорока пяти с несколько помятым лицом. На нем был спортивный засаленный костюм. Он подмигнул собравшимся.

– Ребята, может, соль у вас есть? А то сидим без соли. И огурцы давно кончились.

– Вы здесь в командировке? – спросил Дронго.

– Да, – сморщился мужчина, – мы здесь уже три дня.

– Нравится?

– Не очень, – честно ответил гость, – скука страшная. И телевизор плохо работает. Шумит, как пылесос. Вот человека убили ни за что. Сегодня думали погулять, а так глупо все получилось. Ничего, завтра мы заканчиваем – и домой, в Москву.

– У нас нет соли, – сказал Чумбуридзе, – вы уже про нее нас спрашивали.

– Извините, – хотел закрыть дверь мужчина.

– Подождите, – встал со стула Дронго, – а почему вы сказали: «сегодня погуляем»? Кто вам мешал гулять?

– Никто не мешал. У нас же совесть есть. Человека убили, разве можно сюда кого-нибудь приводить. Даже водку нельзя принести. У них, говорят, строго. На поминках у мусульман пить не разрешают. Да и нам неудобно. Водка кончилась. Вот и сидим на картошке. Извините. – Он снова хотел закрыть дверь, и снова его остановил Дронго.

– Подождите, – сказал он, – а вы разве с кем-то договаривались?

– Да нет, – смутился мужчина, – с кем тут можно договориться? Человека убили, – снова повторил он, – а мы даже не знали.

Он повернулся и вышел из номера, мягко закрыв за собой дверь. Дронго задумчиво посмотрел ему вслед.

– Интересный тип, – заметил Чумбуридзе, – совестливый.

– Он сказал, что у мусульман не пьют водку на поминках, – задумчиво произнес Дронго.

– Правильно сказал, – улыбнулся Керимов, – ну и что?

– У меня есть идея, – нахмурился Дронго, – но мне нужно все проверить. Извините меня. Чай был очень хороший. Спасибо.

Он поднялся и, не глядя на изумленные лица офицеров, вышел из комнаты, направляясь к номеру, где жили командированные. Уверенно постучал к ним в дверь.

– Войдите! – крикнул ему мужской голос.

Дронго вошел в комнату. Двое мужчин сидели за небольшим столиком. На подоконнике стояла пустая бутылка из-под водки. Рядом две консервные банки.

– У вас есть соль? – обрадовался второй мужчина. Он был постарше – ему было лет за пятьдесят. Он сидел в темных помятых брюках и в расстегнутой тоже мятой голубой рубашке в полоску.

– Нет, – сказал Дронго. – Вы разрешите мне присесть?

– Садитесь, – махнул рукой второй.

– Я только сегодня приехал в Махачкалу, – сказал Дронго. – Моя фамилия... – Он быстро придумал себе фамилию.

– Надолго? – спросил второй командированный, взяв со стола сигареты и протягивая их Дронго.

– На неделю. Спасибо, я не курю.

– Значит, будешь неделю здесь гнить? Только учти, пьяным в городе появляться нельзя. Неудобно. Пить можешь только здесь, у себя в номере. Один не пей, лучше позови кого-нибудь.

– Я с напарником.

– Ну тогда все в порядке, – кивнул мужчина, – тогда все нормально.

– Все равно скучно, – повторил слова его соседа Дронго.

– А мы тебе адресок дадим, чтобы не скучно было, – засмеялся первый командированный. – Садись ближе. У нас, правда, только бутылка пива осталась, ну да ничего, сейчас разольем.

– Спасибо, я не пью.

– Не пьешь и не куришь, – засмеялся второй. Очевидно, он был старшим в этой паре не только по возрасту. – А третье?..

– Да, – сказал Дронго, – третье – да.

– Тогда все в порядке, – улыбнулся его собеседник, – значит, еще не совсем пропащий человек. Я тебе телефончик оставлю. Стоящие девицы попадаются. Но платить нужно. По пятьдесят долларов. Или в российских рублях. Я когда в первый раз попал, немного боялся, но потом ничего. Правда, сегодня подвели, но это даже к лучшему. У нас тут такое ЧП случилось, не дай бог никому. Милиции понаехало, контрразведка, прокуратура. В общем, шум был страшный. И еще газетчики прибежали. Хорошо, что сегодня не вышло.

– Почему не вышло? – напряженным голосом спросил Дронго.

– Да шут его знает! Обычно все нормально бывало, а тут... Да ладно, не о том говорим. Давай выпьем за знакомство.