Араб с острова Банда (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Страница 42

То ли обвинения тамплиеров в ереси были не беспочвенными, то ли они, обиделись на Папский престол, но дальнейшие события 15-17 веков заставляют думать, что кто-то поставил перед собой цель развалить католическую церковь.

Я не сильно знал историю реформаторства английской церкви, но и того, что помнил хватало для того, чтобы понимать, в какой клубок страстей и интриг, в какой «замес» я добровольно себя погружаю.

Однако мне было понятно, что только эти люди, искушённые в интригах и целеустремлённые на восток, смогут мне помочь проникнуть в Московию.

Я просто добрался к нужному мне течению.

— Насколько вы преданы Ордену, сэр Питер? — Спросил меня Томас Говард.

— С какой целью интересуетесь, сэр? — Ответил я вопросом на вопрос.

— Вы знаете, что изображено на моём родовом гербе?

Я пожал плечами.

— К сожалению, я не настолько хорошо знаю английскую геральдику.

— Крест тамплиеров.

Я искренне удивился.

— Я мастер братства, — он медленно расстегнул горловину камзола, отдёрнул отворот и мне предстало изображение маленького восьмиконечного креста наколотого под ключицей.

Зная, что это означает, я сказал:

— Слушаю и повинуюсь.

— И так… — Продолжил лорд-казначей. — Повторю вопрос. Насколько вы, сэр Питер, преданны Ордену?

— Всем телом и душой, мастер.

— Хорошо. Вы должны знать, что титул и земли Бекингемшира переданы вам большим авансом. До вас ими владел наш брат Эдвард Стафорт, не справившийся со своей гордыней и поставивший под угрозу наше общее дело.

Мастер Ордена долго помолчал.

— Вы не спрашиваете…. Это хорошо.

Я продолжал молчать.

— У вас большое хозяйство. Мы убедили короля Жуана оставить за вами капитанство в Америке. Оно приносит хороший доход от торговли лесом. Как вы укротили индейцев?

— Я их не укротил. Это только одно племя к нам благосклонно. Мы научили их правильно обрабатывать землю и дали много разного железного оружия.

— Они продолжают ритуалы каннибализма?

— Да, мастер.

Томас Говард покачал головой.

— Ну да ладно. Папа Климент утвердил границу раздела мира между Португалией и Испанией. Вы понимаете, что это, фактически, граница владычества двух орденов: Христа и Господа[1] (Госпитальеров), но мы, да будет вам известно, Орден Нового Замка. Вас введут в круг двадцати четырёх рыцарей Ордена Подвязки. Это высший управляющий круг нескольких известных вам рыцарско-монашеских орденов. Только Госпитальеры не с нами. До 23 апреля, когда об этом будет объявлено официально, ещё далеко, да и вы к тому времени будете неблизко, — Томас Говард усмехнулся, — но это условности.

Я слушал. Про орден подвязки я знал слишком мало и хотел узнать больше.

— Что вы знаете об Ордене Подвязки? — Спросил Мастер.

— Знаю, что он существует.

Не стану же я говорить, что знаю, что кавалерами ордена были: император Японии Хирохито, король Италии Эмануил, исключённые из Ордена в 1940-ом году. А в первую Мировую Войну исключены были: Франц Иосиф и Вильгельм Второй. Рановато будет…

— Орден Подвязки создан в 1348 году королём Эдуардом Третьим, вскоре после разгрома Ордена Замка и последовавших за этим междоусобиц, причиной которых стали земельные притязания госпитальеров. В конце концов в Англии братьев осталось только двадцать четыре рыцаря и они поклялись в вечной верности королю. Все рыцари получили титулы и земли. Они вышли из Тэмпла Сити и встали на защиту Англии. И только Стафорды получили и земли, и титул много ранее. И это послужило нашему Эдварду плохим поводом для гордыни. Он год назад восстал против нашего короля, Гофмейстера Ордена Генриха Восьмого. Вот почему вы с нами.

Для меня многое становилось понятным. Что-то подобное я предполагал, как и то, что, скорее всего, это обманка, верхняя часть слоёного пирога секретной организации. Главное, что я узнал, это то, что организация, управляющая Англией, и пытающаяся управлять миром, есть.

— Чем я могу быть полезным?

— Как вы уже поняли, Орден Христа — часть нашей организации, — как бы продолжая мои мысли сказал Говард. — Именно поэтому мы высоко ценим ваш вклад в наше общее дело. Именно здесь, в Тэмпл Сити, хранится всё золото. В том числе и золотые фунты отчеканенные вами, сэр Питер. Очень хорошая работа, смею отметить. И очень правильно, что вы не отдали их в Португальскую казну. И хочу вас заверить, что имеющиеся у вас депозитные чеки в любой момент могут быть обналичены.

Томас Говард, лорд-казначей Англии смотрел на меня спокойно, но сурово.

— И мы не можем претендовать на ваши золотые россыпи в Бразилии. Однако…. Не считаете ли вы, герцог Бекингем, возможным увеличить поступление изготовленных вами монет на ваши депозиты. Можете не опасаться преследования. Мы готовы принимать их в Темпле в полцены. Без каких-либо ограничений. И с гарантией тайны вкладов.

Я мысленно ему аплодировал. Он считал, что поймал меня. Узнай король Португалии об утаивании мной найденного в Бразилии золота и не сносить мне головы. Но я аплодировал и себе. Они сами предложили мне то, что мне было нужно. У меня скопилось столько золота, что легализовать его я бы не смог никогда, не попавшись.

— Безусловно, мастер, — сказал я. — Я готов уже сейчас положить в ваш банк десять тысяч золотых соверенов.

— Банк, это, кажется, итальянское слово, обозначающее стол, за которым менялы проводили свои операции? Почему бы и нет? Банк Англии. Звучит неплохо. Как вы понимаете, я не только лорд-казначей короля, но и казначей Тэмпла.

Я вспомнил, что банк Англии до 1946 года не принадлежал английской короне. Но сейчас-то ещё и нет никакого банка. Есть королевская казна. Но, скорее всего, и казны нет. Короли всегда были по уши в долгах и посему в зависимости от баронов, графов и герцогов. А тамплиеры, со дня образования ордена, были освобождены от налогов, но были королевскими казначеями. За что и «получили на орехи» от французского короля. А вот госпитальеры финансировали только себя. Или других, но только под очень приличный процент. «Разумные ребята», — подумал я. — «Думается, тамплиеры тоже поняли просчеты и оформили свои взаимоотношении с королями Англии в письменном выражении».

— Вы начеканили столько соверенов, сколько не чеканил ни один король, — рассмеялся Говард. — Мы пристроим их, или перельём, но вам пора переходить на другую монету. Мы дадим вам другие чеканные формы. Например, старое римское золото тоже в ходу. Вам же без разницы, что чеканить? Качество вашего золота превосходное. Практически аналогичное оригиналу. Наши алхимики поражены.

Я развёл руками. Мне, действительно, нечего было сказать.

— А как вы относитесь к золотым дукатам?

— Что это?

— Это монеты Литовского княжества.

Я снова развёл руками.

— Это, сэр Питер, далеко на востоке, возле ордынских земель, ныне называемых Московия. Но там с золотом появляться опасно. У вас, случайно, серебра нет?

Я мысленно усмехнулся, но ответил спокойно.

— Есть немного.

Мои индейцы нашли самородное серебро в Потоси и трелевали его потихоньку к восточному побережью. Потихоньку, потому, что сильно далеко на западе и высоко в горах.

— Как немного? — Рассмеялся Говард.

— Около двух тысяч стоунов[2].

— Двенадцать тысяч фунтов?! Вы не шутите?

Я посмотрел на него деланно удивлённо.

— Извините, сэр Питер. Вы меня ошеломили. Не чеканили монету?

— Нет. В самородках. Но я сам с ним не справлюсь.

— Привозите.

— Уже везут, мастер.

Говард совсем оставил свою невозмутимость и смотрел на меня с изумлением.

— Вы всё больше и больше меня поражаете, сэр Питер. И я всё больше и больше понимаю, что не ошибся в вас.

Мы молча шли по дорожке вдоль периметра внутреннего двора Темпла. Он был скромен, но обширен. Одна стена самого низкого здания имела коновязь и была стеной конюшни. Три другие возвышались на два и три этажа, и практически пустовали.