Таинственный сад - Джоансен Айрис - Страница 15

Дамита резко вздохнула. Она не могла оторвать взгляд от лица Кэма. Она видела, как бьется жилка на его виске и что он больше не улыбается, а его губы распалены чувственностью. И еще Дамита поняла, что и он так же остро ощущает ее тело и то, как пульсирует кровь в ее жилах.

– Дамита. – Он протянул руку через стол и коснулся ее руки. Самое обычное прикосновение, но реакцию оно вызывало отнюдь не обычную. Она начала дрожать. Тепло его кожи, мужественная твердость его руки – это было неожиданно. Ощущение безопасности улетучилось, осталась только необходимость, которую она уже осознавала однажды.

– Я не… – Она забыла, что собиралась сказать, когда Кэм начал поглаживать большим пальцем чувствительную кожу ее ладони. Волны жара пробегали по ее телу.

– Все правильно, Дамита, – в голосе Кэма слышалось нетерпение. – Разве ты не чувствуешь?

Она чувствовала только жар, и жажду, и силу, притягивающую ее к нему. Она попыталась собраться с мыслями.

– Ничего не получится. Как в тот раз…

– Забудь про тот раз. – Кэм отпустил ее руку. Он вскочил, обошел вокруг стола и опустился перед Дамитой на колени.

– Ты не была готова к тому, чтобы принять меня. Я слишком тебя торопил. – Он встретил ее взгляд, медленно поднимая платье, намеренно неторопливо касаясь ладонью ее бедра. – А сейчас ты готова, правда?

Дамита чувствовала жар его восставшей плоти через тонкую ткань колготок. Она закусила губу, когда наслаждение пронзило ее. Она не могла дышать и приоткрыла губы – ей не хватало воздуха.

Кэм все так же медленно продолжал гладить ее бедра.

– Тебе хорошо? – глухо спросил он.

Дамита только кивнула, не в силах что-либо сказать.

– Приподнимись, чтобы я мог снять с тебя все это…

Он снял с нее колготки и трусики и задрал платье еще выше. Взгляд его был таким же обжигающим, как и его прикосновения.

– Боже, какая ты чудесная…

Дамита закусила губу, чтобы сдержать стон. Она сгорала и таяла от его прикосновений.

– Как сад, о котором мы говорили. Я хочу открыть ворота и войти в него…

Кэм склонил голову, и его жесткая щека коснулась ее живота. Он все продолжал говорить, его рука ритмично двигалась, ласки становились все чувственнее.

– Ты расцветаешь для меня, правда? Никаких шипов и колючек…

Он осторожно прикусил ее кожу, и горячая дрожь пробежала по телу Дамиты.

– Ты чувствуешь, как сильно я хочу тебя? Единственное, о чем я могу думать, – это что я хочу сделать с тобой здесь… – Его пальцы двигались, дразнили, играли. – И здесь… – Ритм его поглаживаний усилился. – А больше всего – здесь.

Она вся пылала. Раньше она чувствовала прохладный ветерок на щеках, но теперь ощущала только жар, исходящий от Кэма – от губ его, пальцев, голоса.

– Я хочу быть внутри тебя, – хрипло сказал он. – Это как лихорадка. Я хочу, чтобы ты позволила мне… – Он замолчал и поднял голову, чтобы взглянуть на нее. Его глаза сверкали. – Дамита!

Он внезапно вскочил на ноги и, подняв ее со стула, понес через террасу в гостиную. Дверь захлопнулась за ними.

– Ты хочешь меня? Если нет, скажи мне это сейчас.

Кэм одним движением сбросил с себя пиджак и небрежно швырнул на кушетку. Он был напряжен как тетива лука.

– Черт, уже поздно.

Он был так возбужден, что и Дамита не могла остаться равнодушной.

– Дамита, я больше не могу…

Он потянулся, срывая с нее платье через голову, раздевая ее с горячечной страстью. Дамита хотела помочь, но он отбросил ее руки, как если бы она пыталась сопротивляться ему.

Кэм увлек ее вниз на пушистый ковер, рывком раздвинул ей ноги, тяжело опустился на нее.

Она задохнулась.

– Твоя одежда…

– Я не могу ждать, – выдохнул он, расстегивая «молнию» на брюках. Его губы накрыли ее губы, его язык дразнил ее, разжигая и без того жгучее желание. – Я должен…

Он рванулся вперед, и его губы подавили ее тихий возглас. Когда он поднял голову, Дамита поняла по выражению его лица, что он не слышит ее. В глазах застыло слепое плотское желание. Она ощутила примитивное удовольствие от того, что в ее силах дать ему такое наслаждение, что он забывает все на свете, не осознает ничего, испытывая восторг, источник которого она – Дамита.

Он начал двигаться, сначала осторожно, потом все энергичнее, заполняя пустоту цельностью, жажду – удовлетворением.

– Дамита… как чудесно.

Да, чудесно, подумала она, словно в тумане. Тайный сад красоты – восхитительный, знойный, расцветающий с каждым движением. Ее руки беспомощно лежали на его плечах. Она хотела бы помочь ему, но он и так двигался энергично, и она могла только принимать то, что он дарил ей.

Дамита смутно воспринимала происшедшее через туманящее разум наслаждение. Принимать Кэма значило принимать силу, блаженство и тепло. И она принимала его дары с буйной радостью.

А потом услышала гортанный возглас Кэма:

– Это ни с чем не сравнимо…

Он ворвался еще глубже.

Пронизывающее наслаждение, лучезарная радость, утоленная жажда, исполненное желание.

Она услышала его глухой стон, он вздрогнул и застыл.

Дамита тяжело дышала, приоткрыв губы, ее веки трепетали, внезапно отяжелев. Это тоже приятно, подумала она, словно во сне, – чувствовать жар и мощь его тела и знать, что и она смогла подарить ему блаженство.

Дамита почувствовала, что Кэма рядом уже нет. Он встал и подхватил ее руки. Она совершенно обессилела и не могла открыть глаза.

– Куда мы?

– В кровать. – Его голос был неприятно резким. Дамита попыталась открыть глаза и посмотреть на него, но они были в ее спальне, и вокруг было слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица.

Кэм осторожно опустил ее на кровать и натянул покрывало. Его движения были четкими, почти механическими, и это нарушило сладкий покой Дамиты.

– Кэм?

– Спи. – Его голос был приглушенным. Он отвернулся и замолчал. Затем спросил немного нерешительно:

– Я могу что-нибудь сделать? Я не сделал тебе больно?

– Нет, ты не причинил мне боли.

Что-то было не так. Дамита приподнялась на локте и посмотрела на смутный силуэт.

– Что с тобой?

– Со мной? – Кэм резко рассмеялся. – О да, ничего, все просто превосходно. – Он открыл дверь. – Спи, Дамита. Встретимся в столовой в девять утра.

Дверь закрылась за ним прежде, чем она успела что-либо ответить.

Дамита свернулась калачиком под шелковым покрывалом, радуясь прохладе. Теплая, приятная сонливость исчезла, спать больше совершенно не хотелось. Кэм был так резок, даже холоден с ней. У нее не было опыта в таких делах, но одно стало ясно: что-то шло не так. Она мучительно пыталась понять, что же именно.

Возможно, она не сумела удовлетворить его, Кэм ведь привык иметь дело с опытными женщинами, а она, наверно, не выдерживала сравнения с ними. А быть может, именно так и ведут себя все мужчины после соития? Откуда ей было знать? Дамита не удивилась, если бы оказалось именно так. Она ведь всегда полагала, что большинство мужчин просто используют женщин.

Только не Кэм.

Кэм другой. Он добрый, нежный. Кэм сказал, что любит ее.

Боже, как наивно это звучит! Она же слышала, что мужчины всегда прибегают к слову «люблю», когда хотят женщину. Как глупо и наивно было с ее стороны поверить в это.

Дамита почувствовала, что по ее лицу катятся слезы, и торопливо уткнулась в подушку. Только не плакать! Выходит, она обманулась и позволила использовать себя? Нет, не надо лгать самой себе, она не была жертвой. Она сама пожелала отдаться Кэму, сама пожелала того, что произошло этой ночью. Именно этого ей более всего хотелось: чтобы они вдвоем вечно бродили в прекрасном тайном саду, который Кэм открыл ей.

Но она не будет думать о тайных садах и обещаниях. Она отбросит обиду, забудет об одиночестве и заснет. Завтра она должна быть сильной. Завтра она сможет спокойно встретить Кэма и скрыть от него свою обиду и унижение.

Завтра все будет хорошо!