(Вне)брачный контракт (СИ) - Иванова Ольга Владимировна - Страница 4

– Почти, – ответила я. И сказала уже официанту: – Несите.

– Кстати, я пек, – с гордостью сообщил Матвей.

– Да ладно! – удивился Кирилл.

– Сейчас проверим, как ты его испек, – осадила я брата. И объяснила Киру: – Для него этот своего рода экзамен. На профпригодность. И пропуск ко мне в помощники.

Кирилл наклонился к Матвею и шепнул заговорщицки:

– Она всегда такая… Деловая?

Брат со вздохом кивнул.

Я тем временем еще раз пробежалась глазами по договору и наконец поставила свою подпись. А тут и торт принесли.

– Выглядит отлично, – сразу прокомментировал Кирилл.

– На четверочку, – сказала я, оценивая. – Крем нанесен не очень аккуратно. Коржи какие?

– Бисквит и безе с орехами, – отчитался Мотя. – Крем – ванильный сливочный. Сверху тоже безе, цветы – мастика и пищевое золото. Вес – два килограмма. Ярусов тоже два. Посчитал, что больше не стоит делать.

– Давайте уже пробовать, – энергично потер руки Кирилл. – Резать будем вместе? Как на свадьбе?

Я закатила глаза, потом обратилась к официанту:

– Порежьте нам, пожалуйста.

– Конечно.

Вскоре на наших десертных тарелках лежало по куску торта. Мотя еще доедал свое горячее, а я придирчиво осматривала срез торта. Вроде, выглядит неплохо. Коржи ровные, крем тоже распределен равномерно. Орехи видны.

– Очень вкусно! – раздался голос Кирилла. – С меня пятерка.

Я тоже положила кусочек торта в рот. Прожевала, пробуя на вкус. Гармонично, букет есть, только…

– Матвей, я не слышу хруста безе, – произнесла, строго глядя на брата. – Хруст безе где? Его будто и нет.

– Это моя вечная беда, – с досадой отозвался брат. – Все очень плохо?

– Не очень, но можно было бы и лучше, – я смягчила тон.

– Так возьмешь меня к себе или уже нет? – Матвей посмотрел на меня исподлобья.

– Конечно, возьму, – я наконец улыбнулась. – Куда же я без тебя?

Глава 3

– Я отойду, – сказал Матвей, поднимаясь.

– Ты слишком критичная к брату, – с усмешкой заметил Кир, когда мы остались одни. – Ведь вкусно же!

– Вкусно, – согласилась я. – Но для шоу Ля Роша может оказаться недостаточно. Там, знаешь, какая конкуренция?

Кирилл пожал плечами.

– Это обыватель, как ты, может не понять, – продолжила я со вздохом. – А профессионал все заметит. Каждую мелочь.

– Ты так изменилась, Соня, – сказал вдруг Кирилл, пристально глядя на меня.

Я смутилась под этим взглядом:

– В худшую или лучшую сторону?

Кир усмехнулся, но ответить не успел: к нам подбежал встревоженный официант.

– Там молодой человек, который с вами, ввязался в драку.

– Мотя? – я сразу подскочила.

– Где? – спросил Кирилл, тоже поднимаясь.

– На крыльце, – ответил официант.

Мы сразу ринулись к выходу.

– Мотя! – вырвалась я на улицу.

Брата уже держал крупногабаритный охранник, но тот отчаянно пытался вырваться. С губы Матвея сочилась кровь, под глазом сверкал фонарь. Напротив, также в тисках охранника, рвался в бой его соперник – нетрезвый мужик средних лет с наколкой на бицепсе и толстой золотой цепью на шее.

– Я тебя, пацан, сейчас прибью, – рычал он. – Будешь знать, как не уважать старших, щенок! – там, конечно, было еще с десяток нецензурных слов, которые лучше опустить.

Мотя в ответ лишь воинственно пыхтел.

– Прекратите уже, хватит! – крикнула я, бросаясь к брату. – Матвей!

Я была зла и испугана одновременно. Ну что ж такое-то!

Я лишь краем глаза заметила, как Кирилл подошел к мужику в наколках, что-то тихо сказал ему, и тот вроде как обмяк. Пнул кулаком охранника, чтобы тот его отпустил, сплюнул на землю и, пошатываясь, пошел обратно в зал ресторана. Охранник, что держал Матвея, тоже ослабил хватку.

– Забирайте своего драчуна, смотрите, чтобы больше никуда не лез, – проворчал он, отступая. – Или хотя бы соизмерял силу.

– Мотя, что случилось? – я попыталась заглянуть ему в глаза, один из которых стремительно заплывал.

– Этот ханыга выбросил бычок на землю, а не в урну. И я сделал ему замечание, – пробурчал Матвей.

– Ну что ты за человек? Не мог промолчать? Видел же, что пьяный, – я вздохнула и попыталась дотронуться до его разбитой губы, но брат, поморщившись, отшатнулся. И тут же качнулся, чуть не теряя равновесие.

– Поехали в больницу, – к нам подошел Кирилл. – Надо проверить, чтобы не было сотрясения. И губу не мешало бы зашить.

– А может не надо? – попытался возразить Мотя.

Но я его тут же осекла:

– Надо!

– Вы идите в машину, я пока закрою счет, – сказал Кир, отдавая мне ключи от машины.

– Идем, мое несчастье, – я взяла Матвея под локоть и повела к машине, благо, стоянка была совсем рядом.

Брат продолжал сопротивляться моей заботе и что-то ворчал себе под нос. Я усадила его на заднее сиденье, дала влажную салфетку, чтобы вытер кровь, и стала ждать Кирилла. Мысли плясали с одной темы на другую, но все были полны тревоги.

Кир вернулся быстро, за ним шел официант с контейнером, где лежал торт, и букетом моих цветов. Все это тоже было сгружено сзади рядом с Мотей, и Кирилл наконец сел за руль.

– Но ты ведь выпил шампанского, – напомнила я с опаской.

– Увы, но полбокала, – ответил Кирилл и достал из бардачка алкометр. – Почти норма. Пока доедем, и это выветрится, – успокоил он меня. – Думаю, проблем не будет.

– Ты знаешь, где ближайший травмпункт? – спросила я.

– Сейчас найдем, – и он включил навигатор. – Смотри, как раз не так далеко. Через минут двадцать будем. Как раз и пробок уже нет…

– Как ты, герой? – поинтересовался Кирилл уже у Матвея, когда мы отъехала. – Голова не кружится, не тошнит?

– Нет, – нехотя ответил тот.

– Это хорошо… А все остальное заживет.

– Да он уже знает, не первый раз лезет в драку, моралист, – я покачала головой. – Вот вечно ему надо больше всех…

– Я за правду и справедливость, – отозвался Матвей, держась за челюсть.

– Ну, это похвально, что за правду, – усмехнулся Кирилл. – Мне это знакомо… Проезжали… В молодости. И Гоша тоже.

– Про Гошу я в курсе! Тот еще заводила! А я вот никогда не понимала, зачем вообще лезть в драку? – возмутилась я. – Любой конфликт можно решить словами. Переговорами.

– Не всегда, – ответили мужчины одновременно, затем переглянулись в зеркале заднего вида, усмехаясь друг другу.

– Умолкаю, – произнесла я, отворачиваясь к окну.

В травмпункте пришлось отсидеть еще очередь, прежде чем Матвея приняли и повели на обследование. Мы с Кириллом снова остались одни.

– Ничего, с возрастом у него это пройдет, – сказал мне Кирилл. И вдруг накрыл мою ладонь своей.

От этого прикосновения по коже в разные стороны разбежались маленькие электрические разряды, а сердце на миг замерло. Я разозлилась на себя: совсем неуместная и несвоевременная реакция. Но руку не убрала.

– А вообще, парень хороший вырос. Правильный, – продолжил Кирилл. – Таких сейчас мало. Не волнуйся, потом научится решать вопросы не только кулаками, но и словами. Через рот.

Я на это усмехнулась.

– Спасибо, – сказала потом.

– За что? – он удивился.

– За поддержку.

Кирилл хмыкнул:

– Вообще-то, я теперь твой муж.

– Кстати, – вспомнила я, переводя тему, – торт и цветы можно было не забирать.

– Чего это добру пропадать? – Кирилл на это ухмыльнулся.

Из кабинета врача наконец вышел хмурый Мотя, с зашитой губой и пластырем на лбу.

– Уже все? – подскочила я.

Он только кивнул.

– Сотрясения нет?

– Легкой степени, – буркнул он.

– Ему полежать надо, понаблюдать несколько дней за состоянием, – сказала вышедшая следом медсестра. – Если головокружения, болей или тошноты не будет, то все в порядке. Остальное само заживет.

– Спасибо, – кивнула я ей и повела брата на выход. – Ну чего ты такой бука? Все же хорошо. Обошлось, слава богу.