Право на эшафот (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 40

— А почему нет? Если человек хороший?

— Эстефания, тебе не кажется, что разговор у нас ушёл в ненужную сторону? Куда-то совсем не туда?

— Разговоры часто заходят куда-то не туда. Мне всё-таки кажется, что племянницей я могу быть только вашего мужа. На вас я не похожа, а соседи могут не знать, что вы не были замужем.

— Они считают меня вдовой, — согласилась сеньора. — Дом я купила совсем недавно, когда удалось накопить достаточно денег.

— Ну вот, значит, я — Эстефания Лусеро. Мне нравится.

— Нравится ей, — проворчала сеньора Лусеро, тем самым намекая, что ей такой вариант совсем не по сердцу.

Но больше она ничего не успела проворчать, потому что в дверь постучали. Это оказался посыльный из трактира. Моя «тётя» приняла у него несколько горшочков и выдала пустые которые стояли в прихожей, а затем расплатилась. Еду она заказывала на двоих.

— По обеду… — важно начала она.

— На обед сегодня тоже рыбный пирог, сеньора. В честь благословления пары Его Величества только еда, угодная Двуединому.

— Ещё и приготовленная с вечера…

— А как же иначе? — удивился посыльный. — Мы чтим все заветы.

Не зря меня насторожило слово «тоже» в ответе посыльного, потому что на завтрак оказался рыбный пирог, обещанный нам и на обед. Могли бы сразу принести и на завтрак, и на обед, и на ужин. Вряд ли сам Теодоро так соблюдает заветы, как его подданные, которым не посчастливилось родиться Сиятельными.

Впрочем, пирог был неплох, что меня примирило с необходимостью есть его целый день. А уж кофе, приготовленный сеньорой Лусеро, вообще оказался божественным. Я наслаждалась каждым глотком, но моё блаженное состояние было безжалостно прервано вопросом.

— Что собираешься делать?

Пришлось открывать глаза и возвращаться в реальность.

— Я хотела пойти в библиотеку. Но сегодня она не работает. Так что посмотрю, как Его Величество будет посещать Храм.

— Что в этом интересного? — удивилась сеньора.

— Я девушка, приехавшая из провинции, мне всё интересно. Чай, короли не каждый день женятся.

Она рассмеялась.

— Даже сеньориты из провинции, если они из приличной семьи, не будут толкаться в толпе. Если тебе так интересно взглянуть на королевскую невесту, то противоположная сторона дома как раз выходит на улицу, по которой поедет кортеж.

В её голосе слышалось лёгкое пренебрежение, но к чему оно относилось было непонятно. Возможно, к моему интересу, а возможно, к самому факту королевской свадьбы. В любом случае, я посчитала неразумным портить с ней отношения, не имея возможности изменить внешность.

— Разумеется, интересно, тётя. Где бы я у нас в провинции могла бы увидеть королевский почти свадебный кортеж?

Она неопределённо хмыкнула и поманила меня за собой. На противоположную сторону выходили только окна гостиной. И думаю, сеньора бы озолотилась, продавая места за нашими окнами, потому что в остальных торчали целыми компаниями, а уж народа на улице было, как будто они никогда принцесс не видели. Конечно, я могла себя утешать, что людям, в сущности, всё равно, на что глазеть, и что на моей казни наверняка было народа не меньше. Но утешалось слабо. В голову постоянно лезли мысли, что на месте этой принцессы должна быть я. В качестве компенсации за всё, что вынесла по вине королевского дома.

Ждать пришлось довольно долго. Сеньора Лусеро устроилась с книгой в кресле, показывая, что ей вовсе неинтересны вопли за окном. Я же опасалась, что как только отойду от окна, кортеж сразу проедет мимо. Почему-то казалось важным увидеть Теодоро. Очень важным.

Я стояла за занавеской, чтобы не позорить названную тётю, но от этого ждала не меньше, чем те, кто почти выпадали из окон, держа в руках охапки роз.

— Королей положено забрасывать цветами?

— На всех мероприятиях, касающихся свадеб, — неохотно пояснила сеньора Лусеро. — На всякий случай хочу предупредить: я против разорения моих горшков.

Я посмотрела на чахлую герань, которая не слишком украшала окно, и подумала, что её точно не буду бросать: посчитают за оскорбление, даже если брошу без горшка. А уж если с ним — покушением. Нет, спасибо, знаем, проходили. Обойдётся Теодоро без цветов с моей стороны. В конце концов, это девушкам дарят цветы мужчины, а не наоборот.

Шум усилился, и сеньора Лусеро неожиданно оказалась за моей спиной.

— Подъезжают, — сказала она.

Но это я уже и сама заметила. Кортеж был ещё далеко, но уже был виден его авангард. Впереди на белых конях с плюмажами ехали бравые офицеры из Сиятельных. То есть я решила, что офицеры, потому что на всех была одинаковая форма, с еле заметно отличающимися знаками, а в обычные солдаты Сиятельные не пойдут. Не солидно. Лошади шли медленно, практически гордо вышагивали, словно понимая, какую важную роль на них возложили.

— Сколько пафоса, — невольно вырвалось у меня.

— Королевская свадьба, что ты хочешь?

Коляска, в которой ехала венценосная пара, было ещё далеко, но платье невесты Теодоро, светло-голубое, с жёсткими кружевными воротником и манжетами, уже можно было разглядеть, чем я и занялась, придя к выводу, что моё, в котором я чуть не рассталась с головой, выглядело куда лучше. Можно сказать, в нём я больше походила на принцессу, чем невеста Теодоро. Лишь после этого я перевела взгляд на её лицо и удивлённо выдохнула:

— Она же не Сиятельная.

— А ты не знала? — в свою очередь удивилась сеньора Лусеро. — Про это столько говорили. Слишком много противников этого брака было, но сторонники победили.

— Почему?

Я не отрывала взгляда от пары и начинала понимать, почему сеньора Лусеро говорила с такой тоской о несбывшихся надеждах: рядом с Теодоро симпатичная девушка казалась бледной молью рядом с тропической бабочкой. Такой союз выглядел противоестественным.

— После смерти короля Теофрении страны будут объединены. Это выгодно и нам, и им.

— Нам-то понятно, а им почему?

— Как почему? А влияние Сиятельного монарха на подвластную землю?

— Там Сиятельных аристократов не хватает?

Я внимательно выслушивала ответы сеньоры Лусеро, а сама не отрывала взгляда от Теодоро. Он приветственно улыбался подданным в одну сторону, невеста не менее приветственно — в другую. Между ними словно стояла стена, незримая, но оттого не менее прочная. Они не выглядели счастливой парой. Да что там — они вообще парой не выглядели.

— Не хватает. В Теофрении их выбили, — подтвердила сеньора Лусеро. — С тех пор они постоянно страдают то от неурожаев, то от наводнений. Месть Двуединого.

— Скорее, других Сиятельных, чтобы прецедента не было, — возразила я.

— Нет, милая, именно Двуединого. Кровь Сиятельных тесно связана с их землёй, это даже маленькие дети знают.

Я чувствовала её взгляд на своём виске, тяжёлый взгляд человека, подозревающего обман.

— Я говорила, что после пребывания в королевской тюрьме у меня в голове обнаружился блок, я не помню иной раз простейших понятий.

— Но как можно забыть базовые вещи?

— Я могу только радоваться, что не разучилась есть и дышать, а то с Бласкеса бы сталось лишить меня и этого. Хотя специалисты утверждают, что это не он.

— Селия, — бросила сеньора Лусеро. — Точно она, больше некому. И специалистов наверняка своих прикормленных приглашала?

И столько было убеждённости в её голосе, что я чуть сама не поверила в эту версию, хотя точно знала, кто это сделал и зачем.

— Один — да, был от неё. А второго привёл Его Величество Теодоро.

Словно услышав своё имя, король повернулся и недоумённо начал водить глазами по стороне своей невесты, напрочь её игнорируя. Это выглядело даже неприлично. Но народ с этой стороны словно обезумел: в коляску летели охапки цветов, которые чуть не вынесли теофренийскую принцессу на мостовую. Улыбку её, которая и раньше казалась протокольной, сейчас стала совершенно вымученной. Принцесса что-то сказала Теодоро, тот напоследок мазнул по стене нашего дома взглядом и неохотно отвернулся. Невесте он так ничего и не ответил.