Учитель моей дочери (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна - Страница 6

Но тут — весьма кстати — вспоминаются его милые беседы с пышногрудой коллегой, и я, раскрасневшись от злости и чудовищно приревновав, до посинения слушаю экскурсовода, старательно избегая учительского взгляда.

— Мы сегодня приехали в место для умных и любознательных деток, — громко произносит экскурсовод, размахивая руками как заправский тамада на свадьбе. — Это экскурсия в необычный музей, носящий название "Экспериментариум". Здесь нет полотен известных живописцев, нет статуй и предметов старины...

Притихшие школьники ведут себя вполне прилично и даже слушают, кто-то с азартом, кто-то вяло, и как бы делая одолжение. А экскурсовод в красках расписывает, что в музее занимательных наук нас ждëт более двухсот пятидесяти интерактивных экспонатов, которые увлекательно расскажут о механике, электричестве, магнетизме, акустике, а также продемонстрируют оптические иллюзии, головоломки и многое другое.

Мы переходим из зала в зал. И каждый раз я ловлю на себе неторопливый, предвкушающий и очень жадный взгляд учителя, от которого бесстыдно тяжелеет между бёдер. Было бы гораздо лучше, если бы он забыл обо мне, но голова идёт кругом каждый раз, когда он обращает на меня внимание.

Школьная экскурсия, созданная для увлекательного изучения законов науки и явлений окружающего мира подходит к концу. Детишки с нескрываемым интересом принимают непосредственное участие в опытах и экспериментах. Некоторые даже с восторгом кричат, перебивая друг друга, что наука — это интересно! А другие хулиганят, стараясь не попасться учителям на глаза.

А я плетусь в конце колонны, испытывая целую гамму чувств.

В конце экскурсии мы заходим в местное кафе и, заняв все столики, заказываем пиццу и напитки. Здесь к нашему приходу подготовились заранее, поэтому ждать долго не приходится. Учитель садится за стол с преподавателями очень далеко от меня, со своего места мне его практически не видно.

Сижу в компании мамочек, вгрызаясь в кусок пиццы, не вникая в их разговоры. Они обсуждают систему образования, уроки, продлëнку и скидки на канцтовары. Их трёп проходит мимо меня фоном, и я разглядываю интерьер, особо не вслушиваясь. Пока не заходит тема о педагогическом составе школы.

— Когда я училась в школе, у нас таких симпатичных учителей не было, — тушуясь, оглядывается на преподавательский стол блондинка в ярко-розовом спортивном костюме. — Привлекательный мужчина.

— Галантный, — смущается полноватая шатенка в объёмном чёрном свитере.

Невидимый обруч сжимает виски. Рубашка липнет к телу, джинсы мигом становятся чересчур узкими. Я не хочу, чтобы они его обсуждали.

— И мне помог выйти из автобуса.

А если он хочет трахнуть их всех? Любвеобильный и не слишком избирательный? Любит женщин: смущать, возбуждать, доводить до эротического голода. Коллега, опять же. Резко взмокнув от пота, расстегиваю ворот, обмахиваясь рукой. Залпом пью сок, разом опустошая стакан.

— А что он преподаёт? — Снова оборачивается.

— Французский язык, он у старшего ведёт. Сыну очень нравится. Говорит, его уроки никогда не бывают скучными.

— Я бы походила на дополнительные уроки.

Совместный смех.

— Можешь предложить ему быть репетитором у своего сына. И пока сына нет, будет приходить к тебе домой.

— Очень смешно. Моему мужу это не понравится, — закатывает глаза блондинка, — хотя я, конечно же, была бы не против.

— Да за ним небось очередь на репетиторство стоит. Фигура какая. Мммм, — краснеет мамочка и, оборачиваясь, неожиданно обращается ко мне:

— А вы что думаете, Ольга? Что-то вы молчите и отрываетесь от коллектива. Неужели не хочется выучить грамматику, лексику, фонетику, письмо, говорение и чтение? Что там ещё надо?

Они обе смеются, переглядываясь.

— Скоростное раздевание.

— А я в молодости ходила на стрип-дэнс.

— А Ольга молчит.

— Я не обратила внимание, — улыбаюсь, глядя то на одну, то на другую.

— Как не обратила? — гогочет блондинка. — Вы же с ним рядом сидели, когда сюда ехали?

— А, — чувствую, меня подловили, лицо горит сильнее. — Ну да, он интересный мужчина, — выдавливаю из себя сухими губами, как будто эти двое могут залезть ко мне в голову и прочесть мысли.

— Дала б ему? — неожиданно выдаёт пухленькая и громко ржëт, блондинка её поддерживает.

А у меня лицо кривится в гримасе, хотя честно пытаюсь улыбаться.

— Отстань от человека. Извините, Ольга, она сама не знает, что несёт.

— Да я шучу, Ольга это прекрасно понимает.

— На улице подожду. — Встаю, отодвигая стул.

— Ну вот, — косится на пухленькую блондинка, их имена я забыла, и весь этот разговор выбил меня из колеи. — Испугала человека.

— Просто подышать хочу перед дорогой назад. — Ставлю стул на место и иду к выходу.

В сторону учительского стола не смотрю специально.

Нарезая круги вокруг автобуса, я не могу унять пульс и невесть откуда появившийся озноб. Я так разволновалась от пустого трёпа скучающих домохозяек, что появилось лёгкое недомогание. Всё нормально, просто мои мысли заняты им, а мамки, обсуждая учителя, застигли меня врасплох. Вряд ли они догадываются, что меня к нему тянет и в его присутствии моя кардиограмма не поддаётся прочтению. Но мне всё равно надо быть осторожнее и гнать от себя запретное как можно дальше. Весь этот испытываемый мной трепет — просто глупая женская фантазия. Придут каникулы, и обязательно пройдёт. Должно пройти!

Спустя какое-то время шумной стайкой на улицу вываливают сытые и довольные дети. А позади них — он. И мы тут же взглядами утыкаемся друг в друга. И хотя я отворачиваюсь, спутанность сознания никуда не делась и мучает меня любовными судорогами. В этот раз я захожу в автобус одной из первых. Быстренько занимаю своё место и стараюсь ни о чём не думать, но при этом не могу не искать его глазами. Тайком наблюдая за тем, как учитель беседует с завучем, я искренне надеюсь, что он сядет с ней. Вдруг у них масса неотложных дел, и нужно обсудить совмещения и замены?

Ребятишки галдят, постепенно наполняя автобус и обсуждая экскурсию. Я утыкаюсь носом в оконное стекло и просто жду, когда мы наконец отъедем. Но все мои надежды на спокойный обратный путь разлетаются прахом, когда кресло рядом со мной прогибается.

— Как вам поездка, ребята?! Понравилась? — кричит в микрофон экскурсовод, оглушая скрипом помех и привлекая детское внимание.

И пока все смотрят на неё, выкрикивая с мест впечатления и перебивая друг друга, учитель наклоняется ко мне и, нагло убрав волосы с плеча, губами припадает к ямке на шее.

— Соскучилась? — сладко шепчет в кожу, лаская языком, и меня от неожиданности, жажды и волнения пронзает таким сладким удовольствием, что я пугаюсь.

Дëргаюсь, начиная поправлять одежду, натягивать воротник, прятать шею под волосами и суетиться, не зная, куда себя деть. А он спокоен. Властный и определенно очень умный, раз так легко скручивает меня в тугой узел. Знает, куда нажать, где поцеловать, как именно прикоснуться, как жарко посмотреть, чтобы я сошла с ума окончательно.

Я до сих пор не понимаю, что со мной происходит. Очевидно помешалась рассудком, хотя и оказываю сопротивление, но на самом деле хочу прикасаться к его телу и стонать от удовольствия. Да откуда это, чёрт возьми, взялось? Манящее, сумасшедшее искушение. Химия тела, где мой организм безошибочно распознаёт его феромоны и с диким азартом тянется к нему.

И хорошо, что мы сидим в самом конце салона и все слушают финальную речь экскурсовода, потому что я будто напилась допьяна вишнëвой наливки с тёмным элем и просто не знаю, как сидеть прямо и не стечь с кресла от вожделения.

— Поедем сюда ещё раз?! — гремит в микрофон.

А мы снова встречаемся глазами, и я всё ещё дëргаю воротник, а он кладёт руку на моё бедро, начиная приятно массировать, скользя плотоядным взглядом по моему телу.

Это всё невыносимо! Счастье, что нас прячут кресла и на город уже спустились вечерние сумерки, а в салоне отсутствует свет, скрывая нас полумраком. Потому как, несмотря на то что я старательно убираю его руку, меня аж скручивает в сладком спазме.