Друг твоего разума (СИ) - "Швепса" - Страница 14

Она развернулась к нему и замерла, чувствуя, как по коже побежали мурашки от такого тёплого взгляда серых радужек и еле заметной улыбки на его губах. Гермиона прочистила горло, собираясь сказать то, что просто не могла держать в себе.

— Спасибо! За всё, что ты сделал… Для меня это очень важно. Спасибо тебе, — зашептала она.

Малфой сплёл их пальцы, крепче сжимая её ладонь.

— Благодари себя, Гермиона, — отчего-то грустно усмехнулся он. — Поверь, я ничего не сделал, чтобы заслужить твою благодарность.

Она хотела возразить, но Драко потянул её дальше вслед за родителями. И Гермиона решила, что обсудит это позже.

Её отец всё-таки собрался воплотить задуманное в реальность по дороге на ярмарку. И когда Джин отошла достаточно далеко вперёд, он опустил дочку на землю и встал в стартовую стойку, словно готовился к забегу.

Они с Гермионой бросали друг в друга озорные взгляды, пока Этан еле слышным шёпотом вёл обратный отсчёт до начала импровизированного нападения.

— О, я, кажется, понял, в кого ты такая, — протянул Драко, чуть поглаживая тыльную сторону её кисти большим пальцем.

И вот десятилетняя Гермиона вместе с отцом рванула вперёд с боевым криком, а Джин обернулась слишком поздно, чтобы успеть хоть как-то среагировать, и была стремительно повалена в снег.

Гермиона засмеялась, смотря на маму, что так растерянно сидела в сугробе, будто не понимая, как она вообще там оказалась, а после бросила прищуренный взгляд на отца, предупреждая, что он ещё поплатится за свою шалость. И тот лишь улыбнулся и отвёл глаза, помогая жене подняться на ноги под заливистый смех дочери.

— И откуда у тебя такая нездоровая страсть к забрасыванию людей снегом, мне теперь тоже кажется вполне очевидным, — невозмутимо продолжил Малфой, припоминая ей всего-навсего один снежок в его сторону.

— О, да что вы говорите?! — брови Гермионы поползли вверх. — Это ведь даже не я начала!

— А я учился на Слизерине, не забывайся, — коварно улыбнулся он и резко потянул её за руку, видимо собираясь отомстить.

Гермиона вмиг раскусила его замысел и тут же развернулась, не оставляя спину открытой для толчка. Уж что-что, а в том, чтобы кого-то закинуть в сугроб, она была настоящим мастером. И потому такие простые трюки с ней ни за что бы не сработали.

Она схватила немного растерявшегося Малфоя за плечи, притягивая к себе, и крутанулась вокруг.

— Ты точно хочешь этого, Грейнджер? — он ухмыльнулся, явно что-то затевая.

Но Гермиона не обратила на этого никакого внимания. Ведь — о да — она точно знала, чего сейчас хотела. И когда она всё-таки толкнула Драко в снег, мысленно собираясь танцевать свой победный танец во второй раз, он тут же обвил её талию, утягивая за собой в сугроб.

Гермиона зажмурилась и вскрикнула, готовясь к падению. Но его не последовало.

Она раскрыла глаза, сидя на диване в квартире Драко, а на её губах всё ещё сияла счастливая улыбка.

Она чувствовала себя потрясающе, окрылённо и так по-детски счастливо. Будто ей наконец-то купили ту самую игрушку, на которую она засматривалась много месяцев. Или прибавили несколько баллов факультету, когда она вскочила с места с высоко поднятой рукой, зная ответ на такой невообразимо сложный вопрос.

Наконец-то у неё получилось. У них получилось.

Перед глазами всё ещё стояли радостные лица родителей, по которым она так сильно скучала. Слышала звон в ушах от ласкового отцовского «мартышка». Его смех и приглушенные заговоры против мамы. Она так глубоко погрузилась в воспоминание, что почти ощущала на кончиках пальцев тепло папиной спины.

Действительно помнила, каким оно было в тот день.

И это было так ценно, так важно для неё, что ещё чуть-чуть и она бы вновь расплакалась.

И как бы ей хотелось верить, что всё не напрасно. Что совсем скоро настанет миг, когда родители вспомнят её и их дни наполнятся такой же беззаботной предновогодней радостью. Гермиона, как никогда, верила в победу.

А ещё она до сих пор видела перед собой лицо Драко. Прямо перед моментом падения, когда они были так близко друг к другу, что соприкасались носами.

Гермиона часто заморгала, пытаясь прийти в себя. Но нет, её наваждение не испарилось. Лицо Драко было всего в паре дюймов, а его руки преспокойно продолжали обнимать Гермиону, чуть поглаживая пальцами по спине.

— Ты это специально? — тихо проговорила Гермиона.

И от тёплого дыхания, что она ощущала на щеках, всё внутри неё связалось в тугой узел, не давало хоть немного пошевелиться. А запах неизменной Амортенции беспощадно проникал в лёгкие, напрочь сбивая дыхание.

— Нет, — усмехнулся Драко, приподнимая уголок губ. — Это ты вышла из воспоминания, Грейнджер. Переволновалась, наверное, — прошептал он, приправляя каждое слово ощутимым сарказмом.

Гермиона тяжело сглотнула, и всё внутри неё крошилось прахом от прищуренного взгляда серых радужек. Она таяла, плавилась растопленным воском, обжигалась. А потом обращалась в лёд от мелкой дрожи, что волнами катилась по телу от движения его пальцев по спине.

И так по замкнутому кругу за считаные секунды, что растянулись для неё до нескончаемой вечности.

Кедр, апельсин, герань.

Всё ближе и ближе, как и его дыхание. Как его подрагивающие ресницы, когда Драко закрыл глаза.

Когда он обрушился на её губы чувственным поцелуем, притягивая Гермиону ещё ближе.

И она потеряла себя, нет — отпустила, закидывая руки на его шею и проходясь пальцами по мягким волосам. Отвечая ему и откликаясь всем телом на каждое движение так, как мечтала ещё со старших курсов. Чувствуя, как его дыхание сбивается точно так же, как и её собственное.

Губы Драко были так же совершены на вкус, как и с виду — твёрдые и мягкие одновременно. И Гермиона медленно сходила с ума. Она скользнула языком по его нижней губе и сорвалась на еле слышный стон, когда Драко углубил поцелуй и подался вперёд, укладывая её под себя.

Его руки были словно повсюду: на её щеках, шее, талии, груди. Они обжигали горячими прикосновениями, вынуждали окончательно потерять рассудок и задохнуться от переизбытка эмоций. Она ещё никогда не целовалась так — чувствуя каждый изгиб, каждый уголок и каждое несдержанное движения языка, доводящее до исступления.

И да, чёрт побери, это стоило почти десяти лет ожидания.

Ощутив улыбку Драко сквозь поцелуй, Гермиона чуть отстранилась, пытаясь привести дыхание в норму.

— Знаешь, целовать тебя мне нравится гораздо больше, чем стирать слёзы с твоих щёк, — прошептал Драко.

— Согласна, — улыбнулась Гермиона в ответ.

========== Глава 4 ==========

11 декабря 2000 г.

Сквозь сон Гермиона почувствовала, как солнце светило в глаза. Она высунула руку из-под одеяла, и ей тут же стало холодно. Грейнджер поспешила укутаться обратно, чтобы поймать ещё хоть несколько минут прекрасного сновидения. Отсрочить момент возвращения в реальность, в которой её, как всегда, поджидали серые скучные будни.

Она свободно перевернулась на другой бок, спрятавшись от ярких лучей. И по привычке хотела сдвинуться чуть назад, чтобы не упираться в спинку дивана.

Но её не было.

Гермиона резко раскрыла глаза и провела ладонью по чёрной простыне. Просто, чтобы удостовериться, что это не сон. Но нет, материя была мягкой и приятной на ощупь, наверняка шёлковой. И слишком дорогой, чтобы принадлежать Гермионе. А звонкое тиканье часов, которых просто-напросто не было в её доме, заставило убедиться в своей теории.

— Чёрт, — тихо прошептала она, начиная оглядываться по сторонам.

Без сомнения, она находилась в спальне Драко. Она помнила их поцелуи, дальше которых они пока что решили не заходить, помнила, как они разговаривали до поздней ночи, обсуждая сначала её родителей и барьеры в разуме, а после — всё на свете. Малфой даже пристыдил её за удар на третьем курсе.

А ещё заверил в том, что теперь вспоминать станет гораздо легче. Что у них действительно, чёрт побери, получилось преодолеть все сдерживающие ограничения и страхи. Что до возвращения памяти родителей осталось всего чуть-чуть. Но, похоже, Гермиона уснула прямо во время беседы, раз так и не дошла до своего дома.