Сама дура виновата (СИ) - Хаан Ашира - Страница 36

— Я тебе сейчас дам ссылку на одну девицу, которая хайпится на бесячих видосах, — бросил он Нике, набирая что-то в поисковой строке. — Вот обязательно посмотри, как она в комментах общается, богиня просто. Вот.

Он повернул к ней экран телефона, и та списала ник «богини».

Но мне все равно было не по себе. Все еще. Вроде и съехал на тормозах, но…

Егор засунул телефон обратно в карман и повернулся ко мне. Увидев мое лицо, сразу насторожился:

— Ты чего, Дарин? Ты не на самом деле не веришь, что у нас с ней что-то есть?

Я бы и хотела ответить «не верю», но Станиславский из меня был никакой.

— Нет, погоди, ты серьезно? — Егор двумя пальцами приподнял мой подбородок, чтобы посмотреть в глаза. Его же глаза, такие сияющие и смешливые на всех видео, сейчас прятались под насупленными бровями. — Дарина? Серьезно думаешь, что я с Агатой?..

— Ты с Агатой — что? — спросила я спокойно.

Точнее — мне казалось, что спокойно, но Егор почему-то еще больше заволновался.

— Я же тебе говорил, что хочу только тебя! — он вжал меня в стену, обжигая ухо горячим шепотом. — Сколько раз я должен это доказывать? Пойдем, еще раз докажу!

Он отступил, дернул меня к себе и толкнул дверь в мою комнату.

За дверью обнаружилась Элка. И ее курьер.

Они внаглую целовались, сидя на моем подоконнике.

Любимая подруга и соседка, видимо, постановив, что уже сделала для демографии страны все, что могла, пожертвовав свою комнату народу, решила, что имеет все права на мою!

— Кыш! — сказал Егор так грозно, что Элка как открыла рот, так и закрыла его.

— Только потому, что ты именинница, — заявила она, проходя мимо с задранным носом и волоча с собой на буксире нашего «сына полка». Интересно, его на работе не потеряли? Он туда вообще ходит?

Стоило им скрыться за дверью, как Егор молниеносно придвинул к ней мой комод и развернулся, скрестив руки на груди.

Вообще-то, я хотела намекнуть, что на двери есть щеколда, но посмотрела на его заигравшие после внезапной тренировки мышцы, которые еще после подтягиваний не успели сдуться — и передумала.

Пусть ходит туда-сюда красивый. У меня даже в пубертате на стенах комнаты не висели плакаты с красивыми качками, так хоть в тридцать компенсирую.

— Дарина… — начал Егор грозно, но вдруг передумал и шагнул вперед, ловя мою ладонь и укладывая на свою ширинку. В принципе мог бы не стараться, я и без того видела там неслабый такой бугор, но потрогать все равно было приятно. — Чувствуешь? Я весь вечер со стояком хожу. Думаешь, у меня на фоточки Агаты стоит? Или на Элку твою дурную? Или еще на кого?

— Чего это она дурная? — возмутилась я. — Ты про своего Бориса рассказывал — вон он дурной, а Элка…

— Дарина…

Егор надавил на мою ладонь, и сквозь жесткую джинсовую ткань в нее толкнулся горячий пульс. И жаркое дыхание Егора на моем виске, и его запах — всегда очень мужской, а сейчас, после физических нагрузок еще немного звериный, мускусный и одновременно свежий — меня мгновенно повело.

Но нас, духовно богатых девушек, так просто красивыми мышцами и заводным сексом не возьмешь! Мы пять лет на филфаке учились любить за глубокую душу, а не безупречный пресс.

Поэтому руку я вырвала и заявила:

— Хочешь, может быть, и меня. Но отношения у тебя — с Агатой. Ты с ней гуляешь, ты с ней целуешься, ты ее друзьям показываешь, шесть миллионов человек уверены, что вы вместе! У тебя с ней даже Эрмитаж был! Это гораздо круче, чем секс, между прочим.

— Дело только в Эрмитаже? — вздохнул Егор. — Так давай сходим.

— Давай! — согласилась я. — Когда у вас там съемка с другими тиктокерами? Я в уголке посижу посмотрю, а потом останемся и я тебе все-все покажу.

Я внимательно на него смотрела с каким-то отчаянным злорадством отмечая, как он скривился от этого предложения, как взъерошил волосы обеими руками, отворачиваясь от меня, а потом снова поворачиваясь и сквозь зубы сообщая:

— Нет, это неудобно.

— А почему?

В этот раз ему деваться некуда. Никаких такси, никаких поездов, никаких звонков… я надеюсь. Я стояла и смотрела, как судорожно мечутся его мысли под черепной коробкой в надежде найти выход.

— Потому что… — начал он, как нерадивый ученик у доски, тянущий время в ожидании чуда. — Потому что…

— Я знаю все, что ты можешь соврать, — сообщила я Егору. — Что тебе нельзя жениться, как корейскому айдолу, а то дамочки разлюбят. Что бережешь меня от злых слов в комментариях. Что счастье любит тишину. Я это уже все сама придумала, без тебя. Но это все ерунда, Егор! С Агатой это все не работает почему-то!

— Да пойми ты! — Егор сплел пальцы на затылке и мучительно скривился. — Мы это все делаем ради хайпа! Романтическая история двух топовых блогеров — народ такое обожает! Сначала сошлись, потом поругались, потом снова сошлись — и вся толпа бегает с одного аккаунта на другой, обсуждает в комментах, пишет в своих телеграм-канальчиках! Охваты растут, просмотры растут, популярность — как на дрожжах! Это для дела, Дарина!

— Ну да, ну да, — согласилась я. — Понимаю. Она для дела. Я для постели.

Глава тридцать восьмая, не смешная

Егор притормозил немного, обрабатывая информацию — и не чувствуя сарказма в моих словах. Такой он наивный и молодой еще. Сейчас разница в возрасте между нами ощущалась особенно сильно.

— У нас и правда отлично в постели, — мягко сказал он, снова делая шаг ко мне и обрисовывая ладонями силуэт платья. И взгляд — снова этот восхищенный взгляд. — Ты меня заводишь безу-у-у-умно!

Я ахнуть не успела, а он уже подхватил меня под попу и вжал в себя, коснулся губами шеи под ухом, где самая нежная кожа. Мурлыкающий полушепот прокатился вибрацией по коже:

— Я тебя хочу вообще без передышки. Вместо этой болтовни еще разок развел бы твои бедра и… — ладонь нырнула под платье и легла на бедро обжигающим клеймом. — Вылизал тебя всю. Обожаю твой вкус, обожаю твою задницу, такую сочную, обожаю, как ты кончаешь…

Вот как он это делает? Что в Егоре такого, что рядом с ним я мгновенно самовозгораюсь от самых простых слов? Это та самая харизма и все бы девушки рядом с ним так горели? Или между нами что-то особенное?

— Никогда от тебя не откажусь, такого крышесносного секса больше нигде на свете не найти, — продолжал он шептать, скользя губами по шее и потихоньку буксируя меня в сторону постели. — Придумаем что-нибудь, чтобы встречаться чаще, а то я руки по локоть стер за эту неделю, думая о тебе…

Лучше бы он молчал. Потому что нас, филологов, из розетки не выключишь. И слова мы привыкли разбирать по косточкам в самом неадекватном состоянии — если вы когда-нибудь сдавали экзамен по русскому с дикого бодуна, вы даже в маразме не потеряете эту способность. Дом перестанете находить, трусы забудете, как снимать, родных перестанете узнавать, а вот язык останется с вами навсегда.

Люди и не подозревают, как проговариваются между строк.

Но я пока только слегка напряглась — меня что-то царапнуло, но я еще не поняла что.

Все могло бы быть иначе, если бы Егор не продолжил убаюкивать меня сладкими речами.

Думать, что убаюкивает.

Медленно опуская меня на кровать, он все выше задирал платье, пальцы уже ныряли под тонкую ткань белья, что-то твердое и горячее терлось о бедро…

— Хочу попробовать с тобой все-все… Все самое острое и горячее, Дарина, — Егор с трудом ловил сбитое дыхание, голос срывался, но эта искренность заводила только сильнее. — Связать тебя, отшлепать по сладкой попке, глубоко вытрахать ее, залить воском твой животик — все, о чем я раньше только фантазировал… С тобой воплотить.

— Со мной? — переспросила я сквозь розовое марево, проводя языком по сухим губам.

— С тобой… — мурлыкнул он. — Только ты готова на все эксперименты, которые приходят мне в голову, другой такой нет…

Вот оно.

Вот.

— То есть, я для тебя такой сексуальный тренажер? — мой голос тоже сорвался, но совсем по иной причине. — Ты приезжаешь ко мне, чтобы потрахаться самыми затейливыми способами, да? А все остальное — с кем-то другим.