Лавандовые тайны (СИ) - Хаан Ашира - Страница 1

Лавандовые тайны

Глава 1

Эта гостиница, наверное, тысячная на их пути.

А может, сотая. Или пятьдесят девятая. Кто знает?

Тимира потеряла им счет еще в болотных краях. Все равно они все одинаковые.

Конечно, лучшая комната: шелковые обои — хоть и вытертые рядом с дверью и закопченные у камина; бархатные шторы — хоть и пыльные настолько, что Тимира чихнула уже с десяток раз; дубовая кровать с балдахином — хоть и поеденная жучком. Даже ванна есть — медная, сияющая, явно начищенная к их прибытию.

Вот только окно немыто бог знает сколько. Снаружи пыльное, изнутри покрытое разводами — за ним почти не разглядеть внутренний двор. Не то чтобы там есть на что смотреть. Шевелятся какие-то темные фигуры, да и все. Это Тимира знает, что там расседлывают лошадей и выносят багаж из кареты. Чтобы назавтра занести обратно. Но иначе нельзя: вдруг понадобится новое платье госпоже или письменный прибор господину.

Тимира медленно стягивает перчатки с рук и устало роняет их на козетку перед окном. Раньше она носила их редко, только по необходимости. Но теперь положение жены советника обязывает появляться перед публикой при полном параде.

Полном — это при всех слоях магической защиты. Включая перчатки, вуаль и два килограмма амулетов на поясе, от которого уже ломит спину. Никому и в голову не придет нападать на советника или его жену, в народе их любят куда больше императора, но протокол нарушать нельзя.

Да советник и не смог бы. Не такой он человек.

— Расскажи мне еще раз, почему мы не могли облететь все эти крепости на драконах? — просит Тимира, услышав, как открывается дверь в комнату. Шаги мужа она узнает всегда и везде.

— Потому что драконы нужны армии. Это слишком ценный ресурс, чтобы тратить их силы на рутинную проверку. Ты устала? Спустишься на ужин или приказать подать сюда?

Тойво обнимает ее за плечи, и Тимира откидывает голову ему на грудь. От него веет спокойствием и теплом — как всегда. Он приглушает, усмиряет ее взрывной нрав, сглаживает углы — держит в рамках. Его огонь — это пламя очага. Ее вода — это бешеное цунами. Непривычные роли; вот у Иржи, его брата, — там да, там бушующее пламя пожара. Впрочем, возможно, за прошедшие с их последней встречи годы он изменился.

— Вообще не буду есть, ужинай без меня. Душу растрясло по ухабам, тошнит, — жалуется она. — Ты ведь доложишь императору о состоянии местных дорог?

— Мое дело — военные крепости, — с усмешкой отвечает Тойво. — За дороги отвечает другой человек. Как и за сельское хозяйство, лесные угодья, вежливость крестьян и все остальное, чем ты была недовольна в пути. Я не всесилен.

— Можно было бы совместить. Заодно дракона бы дали! — капризно говорит Тимира и разворачивается к нему лицом. — И конечно ты всесилен! Иначе зачем я выходила за тебя замуж? Мне и сам император намеки делал.

Императору далеко за семьдесят, и его «намеки» — куртуазные привычки старой гвардии, так что Тойво лишь смеется. А потом обнимает жену и нежно целует в самую серединку губ, сложенных бантиком.

— Скоро южные рубежи, дорогая. Там с дорогами будет полегче.

Тимира чувствует себя виноватой за свое раздражение.

Ее дело — улыбаться и поддерживать его. Именно у него самая сложная работа: проверки, договоры, укрепление магической защиты. Он должен возвращаться к жене и восполнять силы рядом с ней, а не выслушивать ее нытье про неустроенный быт.

Но полгода в дороге вымотают нервы даже чистому ангелу.

Тимира совсем не ангел. Тойво знал об этом с самого начала, с момента, как стал получать ее письма, пропитанные ядом и ненавистью. Нет, даже раньше, намного раньше — когда она кричала, как ненавидит его за убийство ее отца, а за ее спиной в высоких залах Экзаменациума вставала яростная волна.

— Точно не хочешь поесть? — спрашивает Тойво, отходя и стаскивая мундир. — На первом этаже аппетитно пахнет, есть надежда, что здесь умеют готовить.

— Точно. — Тимира отходит от окна и бросает молниеносный взгляд на медную ванную, которая начинает наполняться сама по себе. — Согрей мне воду, пожалуйста.

— Хорошо, — кивает муж, и над ванной начинает подниматься легкий парок. — Принесу тебе пару яблок, на случай если передумаешь.

— Спасибо.

Тимира поворачивается к нему спиной, и Тойво отводит в сторону ее волосы, чтобы расстегнуть длинный ряд крючков на платье. Их маленький ритуал, понимание друг друга без слов.

— Через неделю будем в Черной Крепости — главном фронтире южных рубежей, — небрежно говорит он, помогая спустить тяжелое лавандовое платье с плеч.

— Хорошо. — Тимира реагирует равнодушно.

Черная Крепость, Южный Заслон, Драконье Гнездо — когда-то она выучила весь бесконечный список приграничных фортов, которые им предстояло посетить во время традиционного рейда советника после вступления в должность. За долгие месяцы путешествия они все перепутались у нее в голове.

Осталось воспоминание только о Зябликовом Яблоке — смешной башне на границе леса и болота, где жили исключительно женщины. Она упросила Тойво провести там неделю и с удовольствием отдохнула душой, коротая вечера за болтовней и сплетнями о столичных знаменитостях. Заодно оставила там половину своего гардероба: мятежные магички соскучились по модным платьям.

Тойво, кажется, ждал от нее другой реакции. Он постоял, глядя на то, как Тимира выбирается из платья и заходит в ванну в тонкой сиреневой сорочке, выдержал долгую паузу, но ушел, так больше ничего не сказав.

Глава 2

Утро Тимиры, как обычно, начинается с писем.

Они догоняют обоз советника каждый день — лучшие курьеры империи везут самые срочные, курьеры попроще доставляют личную почту. Специальный человек проверяет все, что адресовано Тойво и Тимире, на предмет магического вреда, другой специальный человек сортирует разноцветные конверты, помечая неотложные вести и послания от близких. Белые складываются в отдельный сундук: до них дело дойдет, когда будет свободное время.

Все равно остается так много, что мальчишка-слуга сгибается под тяжестью подноса, который ставит на стол в комнате. Золотые письма императора приносят отдельно — на специальном блюдце с гербом.

С тех пор как Тимира стала женой первого советника, писем у нее много. Старые подруги, родственники, одноклассницы, дети друзей родителей, сами друзья родителей, все, кого она встречала хоть раз в жизни, — все считают своим долгом время от времени написать ей, чтобы спросить, как дела, напомнить о себе и о чем-нибудь попросить. От вороха конвертов пахнет старомодными духами для бумаги, а оттенки магических писем сливаются в неопрятно-грязное пятно.

Иногда она наугад берет какой-нибудь конверт и читает надоевшие ей витиеватые строчки восхвалений и лживой заботы. И дело даже не в том, что люди начинают искать выгоду в отношениях с тобой, когда встаешь выше по социальной лестнице. А в том, что даже те, кто не ищет, ощущают себя все более неловко рядом. Будто ты стала другим человеком, и к этому человеку надо относиться с осторожностью, как к ядовитой змее или раздувшейся дохлой жабе.

Тойво на этот счет куда спокойнее. Он принимает людей такими, какие они есть, и бесконечно терпелив и мягок с ними. Даже самые странные начинают доверять ему буквально через пять минут разговора. Неудивительно, что его любят едва ли не сильнее императора.

Долго, очень долго Тимира ждала писем от своих былых соседей по ссылке. В Ильдауме остались ее коллеги, и она надеялась, что их переписка не прервется. Но ей ни разу не написала даже Гельта, а ведь она была уверена, что с магичкой они останутся подругами. Насколько можно быть подругами при явном запрете на общение ссыльных магов.