Последний реанорец. Том VII (СИ) - Павлов Вел - Страница 42

Однако твердый и решительный голос альвы раздался почти сразу, та ответила тотчас без каких-либо колебаний и раздумий, а её глаза попросту сияли тёмным пламенем уверенности.

‒ Я согласна, если ты исполнишь все сказанное. Если ты поможешь мне и моему дому, то до последнего своего вздоха, мой разум, моя жизнь, моя верность и… моё тело. Всё это в конечном итоге будет принадлежать лишь тебе. Стихия тьмы будет мне свидетелем и как принято говорить на Земле: клянусь Катаклизмом.

‒ Чудесно, Калира, ты не пожалеешь о своём решении, ‒ расплылся я в холодной усмешке. ‒ А теперь послушай кое-что. Одну историю. Рассказ об одном существе. Но перед этим позволь представиться, ‒ ухмыльнулся я, и встав с кресла, как и подобает дворянскому этикету в империи уважительно поклонился альве. ‒ Моё настоящее имя в прошлой жизни ‒ Зеантар Ар-Ир Ор'Реанон. И я последний в своём роде реанорец…

Весь рассказ занял около часа. Само собой, многое пришлось скрыть, утаить и интерпретировать на свой лад и манер. Однако стоило мне замолчать, как мёртвая тишина в кабинете затянулась на долгие-долгие мгновения. Лишь только обескураженный и бледный вид Калиры, а также её учащенное сердцебиение и подрагивающие пальцы могли передать всю гамму чувств и эмоций девушки, которые она испытывала в данный момент.

‒ Ушам не верю… ‒ прошептала альва, не сводя глаз с моего лица. ‒ Твой мир чем-то схож с нашим. Значит, наш язык… тех альвов, которых вы убили… ваше отношение к нам во время встречи… вы…

«Вы?» Ладно, так и быть. Это забавно.

‒ Всё так, ‒ подтвердил я её догадки, а затем, неспеша на листке бумаги стал карандашом чертить скользящий символ малого потока тьмы.

Правда, хоть это и была реанорская руна, но без должного управления силой, внутренним чувством такта и ритма. Без выверенного владения искусством начертательного мастерства, такое было не повторить.

‒ Языки разнятся. Альвы разнятся тоже. И да, я вас спутал. А теперь постарайся повторить вот этот ряд, ‒ попросил я девушку, подтолкнув к ней листок и карандаш. ‒ Это очень важно. Даю тебе… полчаса.

Все труды Калиры заняли порядка часа, а руки её то и дело с каждым разом вспыхивали краткими сгустками мрака. Но уже на тридцатой по счету попытке магиня стала выдыхаться, тьма на её пальцах была уже еле заметна, а изначально заинтересованное увиденным лицо альвы под конец стараний наполнилось диким непониманием и тревогой. Но даже так, она весьма косо, рвано и до жуткого скверно умудрилась повторить треть формулы.

‒ Как такое возможно? ‒ бесцветно отозвалась она, а после с шоком взглянула на меня. ‒ Не получается. Но как ты… вы… и еще в столь расслабленной манере… Что это?..

‒ И не получится, ‒ подтвердил я, довольный увиденным и, подхватив оба листка, при помощи своей молнии превратил бумагу с рунами в тлеющий сгусток, но даже так он успел вспыхнуть густым мраком у меня в кулаке, а лишь позже распался пеплом, вливаемой магии Калира, видимо, не пожалела. ‒ Что это такое и для чего это нужно узнаешь позже, но с данной секунды ты будешь единственной помощницей моей поверенной. Через три дня отбываешь в Москву вместе со мной, Леной, Ритой и Лизой. Советую собрать вещи. Твоим обучением я займусь лично. Маргарита подберет тебе замену, хотя я уже знаю к кому обратиться. Есть одна кандидатура.

‒ А моё лицо? ‒ смущенно прошептала девушка, медленно приходя в себя после истории и всего увиденного, между делом касаясь шеи и ушей.

‒ Это не проблема, ‒ отмахнулся я. ‒ Попрошу Хельгу, и она доставит тебе мою маску альбиноса. Так что не переживай.

Но если честно, всё это насмешка судьбы не иначе. Кто бы знал, что я в итоге когда-нибудь смогу обзавестись ученицей. Бездна, порой мне и вправду начинает казаться, что мастер Уартерат умел видеть будущее.

Первое кольцо. Москва.

Главная резиденция князя Лазарева.

Если честно, то галоп дней промелькнул подобно вспышке света того святоши Степана. В течение трёх дней после обретения первой в жизни ученицы я безвылазно находился на полигоне корпуса по восемнадцать-двадцать часов в сутки, продолжая неустанно вдалбливать в ребят силой прописные для реанорцев истины и не совсем понятные методики для людей.

К моменту моего отъезда, в аэропорту те уже еле стояли на ногах, да и были похожи во многом на мертвецов вечного поля битвы. Но главное было в том, что все стояли и были живы, натянуто улыбалась и механически махали руками в знак прощания. Думаю, скорее всего, лишь через пару-тройку декад упорных тренировок они поймут, что происходящее истязание и мои труды не прошли для них даром. Хотя признаться честно в Мерраввине за такое обучение до реанорской охоты меня могли бы осыпать парой тонн чистейшего золота.

К тому же после недолгих поисков была найдена замена Рите и Калире в лице Маши, потому как после кратких бесед к такому мнению пришел как хитрожопый Борислав, так и Устинов. Но в целом внедрение клана Гамбит в рабочий процесс будущего рода Лазаревых начало свою работу.

Да и по приезду в усадьбу пришлось отвечать на ворох обыденных вопросов Алины и Прасковьи. Потому как в Царицын я умчал без их ведома и спонтанно, но обрадовал один неоспоримый факт — обе княжны даже не думали лезть в мою разборку с Давыдовым и хоть как-то о ней упоминать. А также ни одного вопроса касательно хольмганга я так и не услышал. Благо обе боярышни прекрасно понимали мои посылы и мало по малу стали осознавать своё место подле меня, как и подобает будущим княгиням. И за это я был им безмерно благодарен. Вот только их встревоженные и нервные взгляды, которые они обращали на меня в те моменты, когда я их якобы не видел, что называется, говорили сами за себя.

Из всей же суеты мельтешащих дней до предстоящей дуэли с Давыдовым выбивался один возникший аргумент, который я осознал очень быстро. Три или четыре дня спустя ко мне пришло важное осознание, что Прасковья оказалась без ума от маленьких детей, но еще больше позабавил случай знакомства Феофана с Лизой и Анжеликой. Ведь после нашей неофициальной помолвки надутый, будто заправский индюк мелкий сопляк не отходил от Куни и Алиши ни на шаг и стал их негласным телохранителем. Негласно тот охранял девчат от меня. Правда, охранять что-либо было поздно. Обе княжны уже принадлежали мне. Но совсем скоро поведение Потёмкина изменилось, когда юнца в простецкой манере стали называть и обзывать просто Феней обе малышки при каждой их встрече. Отчего мелкий прыщ постоянно злился, после смущался и от нахлынувших чувств пытался найти в резиденции пятый угол, напрочь позабыв о своей первоначальной задаче охранять сестру и подругу от безумного маньяка и убийцы в моём лице. А еще неделю спустя на смену постоянному крикливому смеху двух малюток, который преследовал мой чуткий реанорский слух, прибавился еще и учебный менторский тон младшего Потёмкина, ведь некое время спустя этот пройдоха каким-то образом смог подружиться сразу с двумя простолюдинками.

Первое кольцо. Москва.

Недалеко от магической и наистарейшей арены «Вавилон».

Декада спустя.

2 октября 2024 года.

Около двух часов дня…

Серо, пасмурно, дождливо. Всё как дома. Всё как я люблю. Как по мне это был воистину замечательный осенний день, и он как нельзя заслуживает того, чтобы именно в эту среду пролить кровь одного зарвавшегося боярского князя. Ну, или сегодня просто сдохнет хамоватый, эгоистичный и до жути эксцентричный реанорец. Хотя этот вариант будет правдивым, если Давыдов во время нашей схватки покажет нечто экстраординарное, к чему я не буду готов от слова совсем.

Забавлял также момент с устроенным тотализатором сразу от нескольких родов на противоборство двух князей, но еще более удивило количество аристократов, которые спешно прибыли в столицу со всех уголков обширной империи. Как оказалось сражения подобно моему с Давыдовым хоть и бывали в государстве, но происходили они довольно-таки нечасто. Один случай рассматривался на три или более лет. В иных моментах до дуэлей доходило редко, ведь просто-напросто объявлялась война родов, и уже там разношерстная компашка из числа представителей участников с удовольствием и оттяжкой резала друг другу глотки.