Любовь против (не)любви (СИ) - Кальк Салма - Страница 31

— Отправимся через Солтвик, — говорил Джон, — а там дальше видно будет. Если придёт оттепель, то дороги развезёт уже через неделю. Конечно, тебе, Робби, неплохо бы уже быть к тому времени на месте, но — как повезёт. Кэт, останешься пока в Солтвике, с Анной. И ей повеселей, и тебе попроще.

— Почему останусь? — не поняла Катерина. — Это же вроде как моё имущество?

— Да, но — оно не подходит для того, чтобы там жить благородной даме.

— Это надо ещё посмотреть, — сказала она. — Насколько велики разрушения, сколько нужно вложить в починку, и что там вообще есть.

— Кэт? — Роберт смотрел на неё, не мигая. — Ты что, вправду собралась в этот твой Торнхилл?

— Конечно, — снова не поняла Катерина. — А почему нет? Нас в кои веки никто не станет удерживать. И ты уже будешь хозяином, а не мальчиком на побегушках. Честно, ты не станешь хуже от того, что сам будешь управлять замком и окрестностями. Джон, есть ли там рядом деревня? Жители?

— Домик управляющего цел, — вдруг откликнулся Чёрный Палец. — Мы там ночевали перед Рождеством, когда патрулировали те края.

— А сам господин Айви? — спросила Грейс. — Он жив?

— Был жив, — кивнул парень, — и жена его, и дети — двое, кажется.

— Он будет рад принять миледи с супругом, — не усомнилась Грейс ни на минуту.

А Джон только качал головой.

Он потом предпринял ещё одну попытку образумить Катерину, уже наедине.

— Кэт, зачем тебе ехать в грязь и разруху? Подожди до лета, Роб устроит хоть какое-нибудь жильё для вас, потом приедешь.

— Ты о чём, Джон? Роб-то устроит, конечно. Ты сам-то в это веришь?

— Может, ты и права, но — неужели ты готова сама заняться делами разорённого поместья?

— Джон, если ты помнишь, это — моё поместье. И случись что с Робом, мне больше деваться некуда. Поэтому я хочу, чтобы там можно было жить — ему, мне и не только мне.

Ну вот ещё, дачу же строили, и потом ещё после пожара восстанавливали, значит — и здесь прорвёмся!

— Ты не знаешь, о чём говоришь, Кэт, — качал головой Джон.

— Если не попробую — то и не узнаю. И конечно, мне понадобится помощь и советы. Я думаю, Робби справится с конюшней и псарней, и с охраной границ. А вот об остальном, как мне кажется, придётся думать мне.

— Да ты как будто рада, — Джон смотрел на неё с изумлением.

— Не как будто, — вздохнула Катерина и опустила взгляд на коленки. — Просто хочу уже быть хозяйкой, а не комнатной собачкой.

— Хорошо, разберёмся, — улыбнулся он и отправился по своим делам.

Конечно, не обошлось без леди Маргарет. Когда она узнала о решении своего супруга, то от её крика едва не обрушились перекрытия второго этажа — во всяком случае, Катерине казалось, что стены дрожат, как при землетрясении, которые в её родных краях нет-нет, да случались. Сиятельная леди известила весь замок о том, что её супруг — чудовище (с чем Катерина была отчасти согласна), её невестка — ведьма, отродье ведьмы и шлюха (с чем она согласиться уже не могла никак), а любимый старший сын — несчастная жертва подлых интриг (сыночка-корзиночка, да). Роб услышал, плюнул и спасся бегством, то есть — укрылся в спальне Катерины, там мать не стала его искать. Но ей удалось изловить Майка, и бедный парень был вынужден слушать — какие вещи брать с собой, чем кормить милорда и как за ним ухаживать. И тот потом потихоньку плевался — можно, говорит, подумать, миледи хоть раз собирала милорда Роба в поход, что так говорит. Правда, Катерина подозревала, что о сборах в поход леди Маргарет никто не сообщал, во всяком случае, она на месте Роба не сообщала бы.

Эй, стой, вдруг одёрнула она себя. Давно ли ты обижалась на Наталью, что та не говорит — куда поедет в отпуск, где там будет жить и когда вернётся? И что едет в такие места, где не ловит сотовая связь, и не звонит по вечерам? Но глядя на леди Маргарет, Катерина понимала, что тут и сотовая связь не помогла бы. Эх, где ты, сотовая связь, водопровод, электричество, центральное отопление и всё прочее, что казалось даже иногда излишним, а на самом деле — нужное и полезное?

Собираться оказалось не так уж и долго. Вещи Катерины легко вернулись обратно в сундуки, вещи Роба тоже были запакованы. С собой на всякий случай взяли посуду — котлы и сковородки, и припасов — Катерина пошла с Джоном и управляющим Гаррисом в кладовые, и прямо сама лично отобрала и муку, и мёд, и копчёности, и солонину, и рыбу — копчёную и солёную, и сыр. Джон заверил, что молоко и прочее подобное достанем на месте, не в пустыню же едем. Вот и Катерина думала — не могли же убить там вот прямо всех, и где-то же эти люди живут, и что-то едят. Значит, задача должна иметь решение.

Лорд Грегори не возражал, более того — вообще покинул замок, отправившись с большим отрядом куда-то на границу. Наверное, ловить ещё каких-нибудь перебежчиков. И когда четыре телеги с вещами и четыре десятка всадников покидали Телфорд-Касл — никто особо и не обратил на это внимания — кроме отца Мэтью, который тоже отправлялся в путь, только в другую сторону. Он благословил отряд и пожелал удачи. Леди Маргарет страдала очередной немощью и не вышла их провожать, Джеймс попрощался разве что с братьями и обещал по возможности заехать и посмотреть, как там и что, и только Энни и Фанни горевали от того, что уезжает Катерина. Они горько плакали — обе, и немного успокоились только после того, как Джон обещал летом свозить их в гости. И дороги будут посуше, и в самом поместье уже какой-никакой порядок наведут.

Видимо, что наведут, никто уже не сомневался.

До Солтвика добрались в два дня — к счастью, погода стояла солнечная и безветренная. На ночлег остановились у одного из людей лорда Телфорда, вроде того господина Джеральда, который разводит лошадей. У этого была пасека, и его мёд, говорят, слыл лучшим в округе. Но после груш в меду от леди Маргарет Катерина уже не могла спокойно слышать про мёд и его производные, хоть и понимала, что лучше с ним, чем без него. А к вечеру следующего дня отряд обогнул холм — и увидел Солтвик.

Четыре башни — не такие мощные, как в Телфорде, этажа на два с половиной, и двухэтажные строения между ними. Меньше Телфорда раза в два, и больше похоже на жилой дом, чем на военный лагерь.

Джона встретила его супруга Анна — а потом подошла обнять Катерину. Она оказалась глубоко беременной миловидной блондинкой — вот так, а Джон-то прав, что не привозит её в родительский дом, здесь ей и вправду лучше и спокойнее. Анна с искренней радостью распорядилась размещать гостей, и подавать ужин, и греть воду, чтобы всем помыться с дороги.

— Вы ведь задержитесь у нас, дорогая сестра? — спросила она после ужина у Катерины. — Пока мужчины поедут в Торнхилл, мы с вами прекрасно проведём время здесь.

— Не могу обещать, — вздохнула Катерина.

Она уже слышала, что дорога отсюда в Торнхилл — это от рассвета до заката, если хорошей рысью. Но какая же ей хорошая рысь? Разве только — надеть штаны под юбку и сесть в седло по-мужски? Ладно, что-нибудь придумаем.

В комнате, куда поселили их с Робертом, было тепло — её весь день прогревали жаровней, которую убрали только перед тем, как им лечь спать. Можно даже немного высунуться из-под одеяла, и не укрываться тяжёлым плащом. Придвинуться мужу под бок и уснуть.

Наутро оказалось, что Роб вовсе не горит желанием куда-то ехать из Солтвика. По крайней мере, пока его не припёрло. И пока его никто не погнал дальше. В Солтвике было тепло и сыто, а на что похож Торнхилл, он представлял себе слишком хорошо — так и сказал.

— Кэт, ты не знаешь, о чём говоришь. Ты там когда была в последний раз? Три года назад, летом? Вот. Я тоже — летом, в прошлом августе. И то под конец было неуютно. А сейчас, зимой, думаю — и вовсе. Давай подождём весны, потом поедем.

— К весне хорошо бы уже понимать, что нам нужно и где это берут, — покачала головой Катерина. — Что там придётся перестраивать, что можно оставить так, что там растёт, что едят, какие есть люди и на кого мы можем рассчитывать.