Эмерит 2 (СИ) - "Titus" - Страница 62

В доме Дашковых раздался телефонный звонок.

— Привет, Вероника! — молодой княжне звонила её подруга Долгорукая.

— Привет, Алён!

— Слышала новости? — было слышно, как на том конце провода девушка сгорает от нетерпения поделиться. — Ярик объявился!

— Да-а-а? Нет ещё. А где?

— В Варшаве! Помнишь заметки в «Чижике»? Представляешь, он и в самом деле развивает там какой-то уникальный ювелирный бренд. Интересно, а то, что он фаворит у Грабовской — тоже правда?

— Да нет, наверно. Скорее всего, газетная утка. А с чего ты взяла, что Ярик в Польше?

— Так мне Митя звонил, видел его с Юсуповой. Приезжал к Разумовским в гости в Варшаве вдвоём с Машкой!

— Как, с Машкой?!? Они же в контрах!

— Вот так, успела первая его найти и извиниться! У Мити глаз выпал, когда увидел их вместе!

— Стоп! Надо срочно туда выдвигаться! Если Ярик попал под влияние Юсуповой, надо быть рядом и подставить крепкое женское плечо товарищу! Не верю, что он добровольно с ней!

— Правильно мыслишь, подруга! Короче, я завтра выдвигаюсь, с мамой уже всё согласовала! Поеду с кортежем тремя машинами, если хочешь, присоединяйся!

— Договорились! Побежала, со своей согласую. Перезвоню, — Вероника отключилась и рванула к Главе клана Дашковых.

Поскольку Митя Разумовский был общительным мальчиком, похожие разговоры сейчас были во многих домах из первого десятка российского Попс. Сами того не зная, все девушки с Лидеров империи из команды молодого Шонурова одновременно собрались выдвигаться в Варшаву.

___

Сегодня интерлюдия, продолжение через неделю. Всем пятницы и хороших выходных!

Глава 20. Испанка

«Как мучительно дается этот геополитический выбор… Избрать ли латиноамериканский вектор и отдать предпочтение Чили или Аргентине? А может быть, обратить взор в сторону Китая? Но ведь и европейцев не надо сбрасывать со счетов — Франция, Италия, Португалия, Испания. А ведь есть еще Америка с Австралией… Голова идет кругом!»

— Слушай, ты уже почти час ходишь вдоль витрин с бутылками! Выбери, наконец, вино да пошли домой!

Когда на меня набросились гвардейцы и схватили за руки, я немного растерялся. Нет, я не думал о том, как бы поудачнее сдаться, а о том, как бы не прибить кого ненароком. А то ведь рядом королевишны с мужьями. Неудобно получится, если я одним махом всю монаршую тусовку побивахом. Пары воздушных линз хватит, чтобы всех по углам раскидать. Ситуацию разрядила Испанская королева. Она налетела, как курица-наседка на коршунов, пытающихся утащить её единственного цыплёнка. Начала ругаться на языке басков и охаживать гвардейцев веером. Веер был непростой, и парням было больно. От такого бурного напора они выпустили свою жертву, и Исабель потащила меня вон из зала, тараторя на ходу. Кроме пары ругательных я ничего не понимал по-испански. Наконец она затормозила на выходе из замка, и нас догнал её сопровождающий.

— Королева предлагает воспользоваться её гостеприимством и приглашает к себе. Поедем на её личном автомобиле, — перевёл он для неместного. Я посмотрел на сгрудившуюся у выхода напряжённую гвардию и решил не рисковать.

Испанская монархиня прошла сквозь охрану, как раскаленный нож сквозь масло. Хватило всего нескольких электрических разрядов, ударивших по протянутым ко мне рукам гвардейцев, чтобы они передумали — никто из них в здравом уме не захотел связываться с рассерженным магистром магии. Мы запрыгнули в её лимузин и успели первыми на выезд. После нас в воротах столкнулись два автомобиля, не уступив друг другу, и начался дурдом — горячие польские водители повылазили из самоходов и начали громко приводить аргументы, чья повозка главнее. Аргументы быстро закончились, и в ход пошли кулаки. Наконец, Мазовецкий замок скрылся за поворотом. Я посмотрел на сидящую около меня женщину и почувствовал себя не в своей тарелке: она держала меня крепко за руку и смотрела восторженными глазами, изучая каждую чёрточку моего лица. В эмоциях чистая радость без всякого следа вожделения — так смотрят на идеальную скульптуру или на своего ребёнка. Так, стоп! Как там она говорила? Мой ихо? Сын, кажется, на гишпанском? Бля-я-я, вот я попал! Ну, Мухина, ну, Варя! Знал бы, что так её газетная утка обернётся, то ни в жись бы не согласился даже в шутку побыть испанским принцем!!!

— Бель, зачем я вам? Я же не ваш сын! — мы сидим в гишпанском консульстве и по-простому пьём чай. Доехали быстро, и испанцы забаррикадировали здание по приказу своей королевы, превратив его в маленькую крепость. Исабель отправилась приводить себя в порядок, а мне выделили комнату передохнуть. Через час тот же самый сопровождающий вежливо стукнул в дверь и пригласил в переговорную, где не было стекла и стали, но был аутентичный средневековый стиль из каменных стен и дубовой мебели. За окном стояла поздняя ночь, горел камин, около него стоял столик со скромным угощением и два кресла. В одном из них сидела переодевшаяся в удобное женщина, которая запросто попросила звать её сокращенным именем. Понимаешь, Исабель — это для приёмов, для близких я — Бель. Очень приятно, Бель, тогда зовите меня Яриком. Так и познакомились.

— Ярик, какой у тебя ранг? — перевёл её вопрос сопровождающий, оказавшийся секретарём. У породистого парня лет тридцати был ранг ученика, что выдавало в нём принадлежность к аристократии. Она поймала мой изучающий взгляд, брошенный на секретаря и усмехнулась. — Можешь говорить при нём совершенно спокойно, десять поколений этого достойного гранда служат испанской короне, — опять перевёл секретарь и поклонился королеве, благодаря за лестную рекомендацию.

— С какой целью интересуетесь? — я перестал обращать внимание на переводчика и сосредоточился на собеседнице.

— Ты веришь в пророчества?

Я невольно вздрогнул — после гадания Аниты Багратион вся предсказанная дичь сбылась, и я потерял Дашу.

— Не то, чтобы я верю, — ответил уклончиво, — просто считаю, что сильные сами создают себе судьбу, а слабые плывут по течению. Не люблю гадания.

— Тем не менее, предупрежден, значит, вооружен. Я тебе просто расскажу о нескольких пророчествах, сделанных для нашего королевского рода. Ты знаешь, я последняя Бурбон, и детей мне Бог не дал, — она поудобнее устроилась в кресле и начала рассказывать. — В середине восемнадцатого века жил такой правитель на территории Испанского королевства — Фердинанд Шестой. У него был придворный шут. Ну, шут-не шут, а блаженным он точно был. Впадал в беспамятство, катался по полу и вещал утробным голосом. Он мог говорить про погоду на завтра, а мог про отдаленное будущее. На удивление, его пророчества сбывались. С момента, когда король приставил к шуту писаря, все его слова тщательно записывались, и хранились в личной библиотеке Бурбонов, передаваемой из поколения в поколение. Так вот, на основании одного из пророчеств в 1830 году Фердинанд Седьмой изменил закон о престолонаследии и предоставил право на него женщинам. Благодаря этому на трон взошла его дочь Исабель Вторая, первая из одаренных королев с кровью Бурбонов, и у Испании был впереди целый век процветания. Если бы король этого не сделал, то трон перешёл бы к простаку — его брату дону Карлосу, и Испания пришла бы в упадок. Поэтому, всего лишь на основании слов одного полоумного шута поменялась политика и вектор развития целого государства… — она замолчала и засмотрелась на огонь в камине.

— Кхм, это всё очень интересно, но при чём здесь я? — прервал созерцание пожилой женщины.

— Да. Последнее предсказание было о молодом самозванце, который назовётся отпрыском королевского рода, — она остро глянула на меня, и моё сердце дало сбой — настолько был пронзительным её взгляд. Мама дорогая, я же не выйду живым отсюда, если она захочет меня здесь удавить по-тихому — я видел в здании с десяток одарённых. Самой сильной из них была королева в ранге магистра, но я не обольщался. И льва в Африке может запинать охотничье племя пигмеев с кривыми копьями. С другой стороны, хотела бы прикончить, то мы бы так спокойно сейчас не разговаривали. Чего-то ей от меня надо, поэтому сохраняем похер-фейс.