Повелитель теней. Том 3 (СИ) - Куницына Лариса - Страница 33

Так он и сидел в тишине, прислушиваясь к тому, как переговариваются где-то неподалёку его товарищи, свободные от караула. Они устраивались на ночлег и буднично обсуждали итоги стычки, а где-то рядом с ними лежали тела погибших алкорцев и двух землян, мужчин, честно выполнивших свой долг и отдавших жизнь за свои идеалы. Но что значили эти идеалы по сравнению с их загубленными жизнями? Что такое Алмазное Сердце, существует ли оно или это всего лишь местный аналог Священного Грааля? За что погибли Клеман и Лурье, выжившие в застенках луара и многочисленных стычках? За короля, которому наплевать на их судьбу, потому что у него таких рыцарей ещё несколько тысяч? За процветание Сен-Марко, и без Алмазного Сердца доминирующего в этом мире? За Алмазное Сердце, от которого им самим ни тепло, ни холодно? Карнач понимал, что никогда и ни при каких обстоятельствах он не сможет принять мировоззрение этого мира. Ему важны были его ребята, Марк, может, Делвин-Элидир, как человек, проявлявший к ним дружеские чувства. Но остальные… Этот король, которого ненавидят собственные подданные… Это чужой мир, и чем дальше, тем больше он понимал, что хочет вернуться домой и забрать отсюда своих ребят.

Что-то мягко коснулось его плеча. Он был удивлён. Что здесь могло коснуться его? К тому же прикосновение было таким ласковым и в то же время ощутимым. «Как касание ангела», — вдруг подумалось ему. Он поднял голову и замер. Было довольно темно, но не узнать её было невозможно, несмотря на кольчугу и мягкие отблески на красивом, отделанном золотой гравировкой нагруднике. Её лицо было отчетливо видно в полумраке, словно оно излучало внутренний свет, и казалось, что от её кожи даже исходит мягкое золотисто-белое сияние.

— Командор? — Карнач привычно вскочил и вытянулся по стойке «смирно», но чем больше он вглядывался в знакомые черты, тем больше ему казалось, что это сон. — Дарья Ивановна…

— Да, Саша, это я, — деловито кивнула Северова и окинула его быстрым взглядом.

Ему показалось, что ей понравилось то, что она увидела. Что ж, доспехи всегда ему шли.

— Вы?.. — он невольно поднёс руку к своему лицу, намекая на это странное свечение, но она только усмехнулась.

— Неудачный выбор тонального крема. Не обращай внимания. Лучше объясни, что за бардак здесь происходит?

— Бардак?

— Ты понял, о чём я. Мне известно, что король Сен-Марко ведёт своё войско к Грозовой горе, и я догадываюсь, что его интересует Алмазное Сердце…

— Оно существует? — тут же перебил он.

— Я его не видела. И никто не видел. Возможно, кроме Олдриджа, но он не распространяется на эту тему. Так что происходит, и что вы здесь делаете?

— Мы давно поступили на службу к королю Ричарду… — внезапно смутился он. — И просто выполняем свою работу.

— На чужой войне? Карнач, у тебя проблемы с головой? Почему здесь твои люди?

— Я по порядку всё расскажу, ладно, Дарья Ивановна? А потом вы будете решать, правы ли мы, находясь здесь.

Он сам знал, что неправы, но когда начал рассказывать о Делвин-Элидире, о Марке, о старпоме де Мариньи и той вылазке к замку барона фон Деррека, ему показалось, что они действовали вполне логично и обоснованно. До тех пор, пока не сдали трёх захваченных в горах алкорцев. И потом тот бой на горной дороге, в котором они вместе с де Сегюром перебили два десятка рыцарей противника. И здесь…

— Я понимаю, что мы нарушаем устав, — устало проговорил он. — Но мы действуем во спасение других жизней…

— Ну, конечно… — с явным осуждением в голосе кивнула она. — Как насчёт запрета на убийство? Впрочем, ты итак всё понимаешь, но ничего с этим не делаешь.

— Я за всё отвечу, — покаянно кивнул он.

— Можешь в этом не сомневаться, если доживёшь. А теперь — к делу. Что ваш король собирается делать, если дойдёт до цитадели?

— Насколько я знаю, он собирается взять её штурмом.

— Цитадель? Штурмом? Это как?

Карнач смущённо посмотрел на неё, она вздёрнула тонкую бровь, выжидательно глядя на него.

— Простите, Дарья Ивановна, у меня уже, похоже, паранойя. Боюсь выдать военные секреты противнику. Вы ведь связаны с цитаделью?

— Да, у меня там друзья, — спокойно кивнула она. — Но я, как прежде, заинтересована в предотвращении кровопролития. Так что?

— Они собираются взорвать ворота и ворваться в крепость, — сдался он. — У них есть какие-то осадные машины, которые позволят им преодолеть пропасть и зафиксироваться возле ворот.

— Занятно, они не в курсе, что им придётся пройти по коридору смерти?

— Что это? — насторожился он.

— Там несколько ворот. Между ними опускаются решётки, которые будут рассекать авангард на группы. Каждая из групп окажется в темноте в отдельном отсеке. В потолке устроены люки, через которые будет сыпаться раскалённый песок, попадать под доспехи и сжигать нападающих заживо. А в боковых стенах расположены бойницы, и через них их будут расстреливать стрелами. Как видишь, я тоже выдаю тебе военные секреты, с одной единственной целью. Я запрещаю тебе принимать участие в штурме и тем более вести туда наших людей. Нарушишь и выживешь, я тебя лично отдам под трибунал и добьюсь самого жестокого наказания, которое только возможно в нашем гуманном обществе. Ты меня понял?

— Так точно, — проговорил он, подавленно опустив голову. — Я сам не хочу этого кровопролития, но не знаю, что делать. Всё решает король, а он никого не слушает. Может, послушает вас?

— Хочешь, чтоб я пошла к нему и запретила нападать на цитадель?

— Я не знаю, — покачал головой он. — Но вас тут почему-то считают воплощением святой Лурдес. Местные боятся, что вы возьмёте цитадель под своё покровительство, и тогда, напав на неё, они нарушат вашу волю. А вы почитаемы в Сен-Марко, не менее чем в луаре. Я хотел сказать: святая Лурдес почитаема.

— Они так же суеверны, как алкорцы? — заинтересованно уточнила она.

— Я не в курсе, насчёт алкорцев, но земляне поклоняются своим богам и святым и боятся впасть к ним в немилость.

— Я поняла, — кивнула Северова. — Подумаю, что с этим можно сделать. А потом вы пойдёте на Грозовую гору?

— Да, туда мы точно пойдём, но что будет там, я не знаю. Никто не знает. Мы проверили дорогу до замка, но не обследовали его. Потому, как его попытаются захватить, будут решать на месте. Там есть гарнизон?

— Да, — задумчиво кивнула она.

— И Бен там?

— Конечно…

— И он применит магию?

— Можешь в этом даже не сомневаться.

— И что это будет за магия?

— Понятия не имею, но думаю, что вам будет очень страшно.

Карнач, не отрываясь, смотрел на её серьёзное лицо. Наконец, она вздохнула.

— Ладно, Саша, мне пора. Твоя задача — сохранить людей и как можно скорее вернуть их в расположение звездолётов. Ты меня понял?

— Я понял, но всё не так просто…

— Считай, что это приказ. Ты, конечно, можешь пропустить его мимо ушей, но в случае людских потерь ответственность полностью ложится на тебя. И передай Делвин-Элидиру, что если он хочет заплатить свой долг передо мной, пусть сделает всё, чтоб избежать обоих штурмов. Пусть считает, что это и есть цена его жизни.

— Он может ею поплатиться, — заметил Карнач.

— Он слишком умён и влиятелен, и не станетдействовать настолько топорно, чтоб подставиться под топор. Скажи, что я в него верю.

— Он будет в восторге, — усмехнулся Александр.

— В тебя тоже.

— Я понял, — улыбка угасла на его лице. — Я итак стараюсь, Дарья Ивановна…

— Старайся лучше. До встречи.

И следом случилось то, после чего он уже твёрдо уверовал, что это всё ему лишь приснилось. За спиной командора Северовой вдруг возникли огромные белоснежные крылья, излучающие яркий белый свет. Она взмахнула ими, стремительно взмыла в ночное небо и мгновение спустя исчезла за вершинами ближайших скал, устремившись на восток. Он невольно мотнул головой. Вокруг было всё так же тихо и темно. Он обогнул обломок скалы и вышел на площадку, скудно освещаемую двумя вставленными в расщелины факелами. Его подчинённые и рыцари де Сегюра давно спали. Он сам сел у скалы и, прислонившись к ней, закрыл глаза. Перед его мысленным взглядом всё ещё светилось лицо командора Северовой в обрамлении сияющих золотых локонов и эти красивые белые крылья с нежными, полупрозрачными, как белый нефрит, перьями. Уже засыпая, он подумал, что, чем бы это ни было, но Дарья Ивановна всегда снится к хорошему.