Проклятье (СИ) - "Shampoo" - Страница 12

Ей внезапно пришло в голову, что он слишком хорошо угадывает ее мотивы.

— Чего ты хочешь, Малфой? — устало ответила Гермиона, отложив, наконец, нож.

Она нашла в себе силы посмотреть на Малфоя, и тот, поджав губы, смотрел на нее в ответ.

— Ты знаешь, что я скажу, — он сделал шаг назад.

— Я не могу подвергать нас опасности, — прошептала Гермиона, и к горлу подступили слезы.

— Тебе не обязательно, э-э, — Малфой почесал затылок и оставил руку на шее, тушуясь, — тебе не обязательно быть там одной.

Гермиона подняла брови, не до конца поняв сказанное, и Малфой, отводя глаза, продолжил:

— Я могу побыть рядом на случай, если это произойдет снова.

Если бы не темнота, окружающая их, Гермиона поклялась бы, что он бурно покраснел.

— Рядом? — уточнила она и решила, что этот вариант совершенно неприемлем.

— Ну, я не буду смотреть и все такое. Я просто постою рядом, пока ты в душе. Ты даже можешь быть в одежде, — голос Малфоя был немного выше, чем раньше, и звучал очень неуверенно.

— Ты серьезно? — опешила Гермиона. — Ты что, правда предлагаешь мне принимать с тобой душ?

— Ты неправильно поняла, — поднял он руки в защищающемся жесте. — Я бы не предложил такого. Я только имел в виду, что буду находиться внутри ванной, у противоположной стены. Ты будешь за шторкой, и ты будешь одета, и я не буду смотреть.

Это было слишком смело для нее, и неделю назад Гермиона ни за что не согласилась бы на такое. Но этот бесконечный зуд между ног ее просто доканал.

— За шторкой и в одежде? — спросила она Малфоя, и тот кивнул.

— Я просто буду рядом, если что-то пойдет не так, — пообещал он.

День: 31, 20:53

Гермиона оттягивала этот момент как могла и в то же время ждала его с трепетом.

Она сможет принять душ и снова ощутит блаженную чистоту.

Но она с ужасом думала о второй части сделки. Малфой будет там.

Гермиона не знала, почему это заставляет ее нервничать так сильно. Она! С Малфоем! В ванной!

Гермиона помнила, что уже оказывалась там с ним, но в тот раз он просто вломился к ней, тем более ей срочно нужна была помощь. Ну и до этого, когда он прижимал ее к полу в одном полотенце, Гермиона тоже была в опасности, тем более она сама просила его помочь.

Закусывая губы, Гермиона размышляла, почему все-таки она так переживает. Ведь Малфой предложил если не совсем безобидную, то хотя бы соблюдающую правила приличия идею. Он будет одет. Она будет одета.

Гермиона ведь не раз была на пляже, где, не стесняясь, носила купальник. А купальник, по сути, это нижнее белье, только из другой ткани. Сегодня она будет даже не в купальнике. Ей не о чем переживать.

Но живот все равно сводило.

День: 31, 21:00

Гермиона спустилась вниз, убедившись, что в гостиной и на кухне не было никого, кто мог бы заметить ее присутствие.

Малфой ждал ее у двери в ванную.

Когда она приблизилась, он распахнул дверь и пропустил ее вперед.

Гермиона остановилась посреди ванной комнаты, неловко сцепив пальцы и перекатываясь с пятки на носок и обратно. Она не подготовила сменной одежды, посчитав, что переодеваться при Малфое точно не будет. Наверное, она воспользуется высушивающим заклинанием.

Или просто пойдет к себе в мокрой одежде и переоденется уже наверху.

Малфой молчал. Он демонстративно повернулся к противоположной стене и с интересом изучал швы на плитке.

Гермиона вздохнула.

Она была в хлопковой темной футболке и трикотажных домашних брюках. Решив, что все-таки может снять носки, Гермиона положила их на пол рядом с ванной.

Неловко оглянувшись на Малфоя, Гермиона перелезла через бортик и задернула шторку.

Теперь она наконец-то сможет смыть с себя все, что тяжелым грузом лежало на ее плечах.

Гермиона потянулась и открыла оба крана с водой, настроив температуру.

Вода была достаточно теплой, чтобы ей наслаждаться.

Одежда промокла через несколько секунд, потяжелев, и тянула ее вниз, прилипая к телу.

Гермиона закрыла глаза и подставила лицо под теплые струи. Ее ресницы трепетали от удовольствия, и, если бы не Малфой, она стонала бы от приятных ощущений.

Вылив на ладонь приличное количество геля для душа, Гермиона начала намыливать все открытые участки тела.

Она наконец-то уделила внимание подмышкам, которые пришлось чуть ли не минуту скрести ногтями, чтобы получить удовлетворение. Когда она смогла подмыться, ощущение собственной руки на гениталиях привело ее в восторг и доставило огромное облегчение.

Ее волосы липли к шее и спине.

Гермиона сделала температуру погорячее и теперь просто стояла под струями. Ей было незабываемо хорошо.

Она успела насладиться принятием душа, когда вернулось знакомое покалывание на предплечьях.

Гермиона вынырнула из пузыря блаженства, возвращаясь в реальность. Вздохнув, она уперлась руками в плитку перед собой, желая подольше запечатлеть в памяти ощущение бьющих прямо в грудь струй.

Предплечья покалывали, но вполне терпимо.

— Это возвращается, — подала хриплый голос Гермиона.

Она прикрыла глаза на мгновение, не решаясь держать их закрытыми дольше, чтобы не пропустить момент начала приступа.

— Что-нибудь происходит? — раздался встревоженный голос Малфоя.

— Пока нет, — ответила Гермиона.

— Тебе пора вылезать оттуда, — позвал он.

— Знаю, просто дай мне минутку, ладно? — Гермиона откинула голову назад, подставляя под теплые струи воды плечи, живот, бедра, запоминая прелестные секунды наслаждения. — На самом деле, я хочу поблагодарить тебя, — протянула она и повернулась спиной к струям.

Гермиона ощущала нереальное блаженство. Она как будто заново рождалась. Казалось, еще несколько секунд, и она начнет смеяться от ощущения безграничного счастья.

— Это и вправду была отличная идея, — продолжила она, чуть не мурча, поставляясь под струи всем телом, поворачиваясь под лейкой, чтобы каждый сантиметр был обласкан этой нежностью. — Ты даже не представляешь, как мне сейчас хорошо! Боже! Я просто в раю!

— Гермиона? — она слышала обеспокоенный голос Малфоя как сквозь вату. — Гермиона, вылезай! Гермиона!

Шторка бешено отодвинулась, когда Малфой влетел к ней.

— Блять! Это же кипяток! Блять! — кричал он, закручивая вентили, когда Гермиона начала возвращаться к реальности.

Ткань футболки мокро липла к коже, неестественно красной, и медленно, но верно Гермиона начала чувствовать непрекращающееся жжение, накатывающее, как цунами.

В ушах все еще была вата, но теперь уже не от наслаждения, а от смеси испуга и ожидания боли.

Малфой стоял вплотную к ней с мечущимися глазами и перекошенным лицом.

— Черт, — прошептала Гермиона, — черт, черт…

Она ощущала жжение поврежденной кожи. Как долго она так стояла? Почти сварилась…

Малфой подхватил ее под колени и взвалил на плечо животом поперек.

Как они не поскользнулись, Гермиона не знала, потому что все вокруг стало смазанным и очень несвязным.

Она оказалась в постели — это она смогла определить по знакомо принявшему ее матрасу.

— Сейчас, сейчас, — шепот в ухо, пока Гермиона готовилась откусить себе язык, чтобы не кричать. — Надо срезать ткань. Прости…

Она не почувствовала, а, скорее, услышала, как от Диффиндо разошлась сначала ее футболка, а потом и штаны.

— Мазь… — прохрипела Гермиона.

Мазь от ожогов, которой было в избытке. В ее шкафу. Надо добраться…

— Я сейчас, я скоро, — Малфой накрыл ее простыней и пулей вылетел из комнаты.

Она не ориентировалась во времени.

Боль заставляла секунды тянуться дольше улиток.

Гермиона горела всей поверхностью кожи. Ее охватывал пожар, и она не могла успокоить его.

Когда Малфой вернулся, Гермиона увидела только его смазанный силуэт и поняла, что извивалась на кровати, мотая головой.

— Я не нашел обезболивающее, — его голос трясся. — Где оно, Гермиона?

— Последнее… отдала Рону, — прохрипела она, и Малфой грязно выругался.