Дети Солнца (СИ) - "Гаранс" - Страница 96

Скъегги задул костер, уселся у бочажины и стал что-то монотонно напевать. Очень скоро он прервал песню и скомандовал:

— Скорее! Ныряй. Только головой вперед, а то запутаешься. И как можно глубже.

Хельга вскочила. Раньше в бочажине сквозь дрожащую воду просматривалось близкое песчаное дно, сейчас же здесь темнел омут.

— Скорее! — повторил Скъегги.

И она нырнула, как была, в одежде и с мешком за плечами. И поплыла вниз, вытянув руки над головой, работая только ногами. Ей казалось, что она в глубоком колодце. Она не боялась. Все страхи забрала у нее Асдис. Хельга ожидала, что коснется дна, но дна не было, а грудь уже ломило нестерпимо. Тогда она попыталась подогнать себя, развела руки — и удивилась свободе. Получилось развести их во всю ширь. Хельга поплыла вниз — и вдруг выскочила из воды по плечи.

Открыла глаза и сквозь резь в них разглядела недалекий травянистый берег. Выбралась, села, стуча зубами, на мокрую траву — и увидела дом Ларса. Она, оказывается, всплыла в озере Дага. Рядом с ней на берег выбрался Скъегги. Вода стекала с него ручьями, он весь напоминал утес с водопадом.

— Беги скорее в дом, простынешь! И скажи Ларсу, что я его жду.

Жена Ларса сразу повела Хельгу к очагу. Ларс отправился на берег со своими ближайшими советниками, и прошло много времени, прежде чем они вернулись вместе со Скъегги.

Дом закипел от новостей: Растус собирается напасть, с ним идут воины Туммахойнена. Из уст в уста передавалось это имя: «Туммахойнен, Туммахойнен!»

— Это те самые нелюди, которые разбили войско лагмана! — пугали друг друга домочадцы Ларса.

Хельга вымылась в бане, а потом, чистая, в чистой одежде, села со всеми за трапезу. Она странно чувствовала себя здесь после лесного одиночества и общения с колдуном и богиней. Все казалось чудным, полузабытым, словно она много лет провела в волшебной стране.

Проводники и Раннвейг еще не вернулись. Хельга надеялась, что они доберутся к вечеру.

Она умолчала про то, что Скъегги прятался под личиной Акселя. Соврала, что Аксель и Ансельм остались на Чистом.

Скъегги рассказал Ларсу о воинах Туммахойнена:

— Они сделаны, в общем, наспех, и как у всего сляпанного наспех у них куча уязвимостей. Они не очень умны. Изготовляя их, Арзран рассчитывал в первую очередь на физическую крепость. Зато бьются они не зная усталости и боли. В открытом поле вы бы их не победили. Здесь, среди болот, можете попробовать.

— Что нам делать? — спросил Ларс. — Говорят, их несметные толпы. Что с ними будет, если Ансельм убьет Арзрана? Сгинут они или останутся?

— Сразу не сгинут, — отвечал Скъегги. — Но и жить самостоятельно без Арзрана они не смогут, распадутся со временем, если не питать их силой. И без Туммахойнена им не выжить. Постарайтесь в первую очередь достать его. Может быть, у вас будет союзник.

— Какой союзник? И справится ли Ансельм с Арзраном? Сегестус отправился к нему с кинжалом. Ты видел Сегестуса?

— Нет. Но мы шли не совсем обычной дорогой. А про союзника я пока не уверен. Просто знайте, что вы не одни.

Скъегги сидел за высоким столом дорогим гостем, женихом. Хельга мучилась. Еще недавно, в лесу, она считала правильным, что колдун помогает бороться с колдуном. Люди сами не справятся. Теперь же она видела колдуна среди людей и была в ужасе. И ведь это она его привела. Впрочем, и в лесу, у себя дома, он будет связан с миром людей — через нее. И никуда от этого не деться.

— Сколько у нас времени на подготовку? — спрашивал Ларс.

— О, это я могу сказать точно, — отвечал Скъегги. — Они будут здесь не раньше, чем послезавтра утром. Пойдут на лодках по Комарихе.

— Я не хотел бы пускать врагов к своему дому.

— Ту! Отошлешь баб подальше, а дом я тебе помогу сберечь. Считай, что это свадебный выкуп за дочь лагмана. Потом заплатишь ему что полагается. Думаю, построить новую усадьбу будет не дороже.

Ларс смотрел с недоверием:

— Богатый дар. Но как ты сбережешь мой дом?

— Они просто его не найдут. А ты в награду замени отца на нашей свадьбе с Хельгой, а потом заступись за меня, чтобы он признал наш брак.

Ларс долго молчал. Оглянулся на жену, покусал губы. Потом заговорил медленно, весомо:

— Я бы и больше сделал, чтобы укрыть дом от врагов. Но согласна ли Хельга выйти за тебя?

Скъегги рассмеялся:

— О, она была согласна, еще когда пришла к нам с братом в дом. Верно, Хельга?

— Согласна, — сказала Хельга поспешно.

Она понимала, что хорошего выхода нет. Ее все считают любовницей колдуна. Откажи она сейчас — и будет ославлена на всю жизнь. «Ну и пусть, — подумала она. — Пугала бы домочадцев тем, что умею колдовать. Старая тетка-колдунья с темным прошлым интереснее, чем просто старая тетка».

Однако от таких размышлений было тошно.

Поле трапезы Ларс повел Скъегги осматривать болота, а жена Ларса подошла к Хельге поговорить. Она казалась нездоровой. Веснушки на бледном лице были как нарисованные, а взгляд такой, что Хельга невольно вся сжалась.

— Все, кто не будет сражаться, уходят в лес за Комариху, — сказала жена Ларса. — Там у нас убежище как раз для таких случаев. Пойдешь ли с нами?

— Это уж как решит Скъегги, — ответила Хельга. — Пока же… я могу просить тебя и Ларса благословить меня от имени моего отца?

— Да, конечно. Завтра устроим вашу свадьбу. Если ты решила…

— Я решила. А ты бы мне что посоветовала?

— Честно? — жена Ларса отвела глаза. — А что ты посулила колдуну? И что… что ты ему уже отдала?

— Ничего, — сказала Хельга. — Пока еще ничего. А посулила замужество. Но эту ночь дайте мне провести одной. Не хочу, чтобы это случилось в вашем доме.

— Как захочешь, госпожа.

Жена Ларса поклонилась Хельге. И Хельга заметила, что бледность ее исчезла, а взгляд стал ласковее.

За вечерней трапезой Ларс от имени лагмана объявил о помолвке Хельги и Скъегги. По его словам, она продолжалась с осени, когда Хельга пришла в дом к колдунам.

Хельга посидела с женихом ровно столько, сколько показалось ей приличным, и ушла в свой закуток. Раньше она спала здесь с Раннвейг и ее сыном, теперь же осталась одна. Долго не ложилась, ходила из угла в угол, расправляла постель, переставляла посуду на полке. Даже когда в лампе, которую дала ей жена Ларса, выгорело всё масло, Хельга шарахалась в темноте, потому что лечь в постель было всё равно что в гроб.

Время тянулось и тянулось. Она думала об Асдис, о маленькой лесной богине. «Мы постараемся остановить Арзрана…» Когда-то дом Асдис тоже сожгли, отца и брата убили, а мать ее умерла от горя. Ужасное зло, которое поднялось тогда, снова бросает вызов Скогару. Но недолго ему вселять ужас в людей. Преемница Лесной Матушки обещала, что дома больше не будут гореть из-за Арзрана.

Каково это — чувствовать лес, весь, целиком? Каково это — изменять лицо земли и природу существ одним движением души? Хотела бы Хельга такого для себя? Конечно! «Любви во мне — словно ветра в костре, — вспоминала она слова из давнего сна. — Ах, слишком много ветра!»

Она отправится в домик на сваях, но не к Скъегги, а к лесу. Мир людей будет закрыт для нее? Ну что ж, пусть так. Она попробует срастись с озером, с лесом вокруг озера и с небом над лесом, со звездами и облаками, с растениями, ручьями, зверями. Конечно, у нее нет столько силы, что у Асдис. Но ведь сила есть в каждом человеке.

Да, Асдис же не только лес чувствует. Все чаяния, заботы, страхи, восторги и мольбы людей Старого народа — в ней. Хельга, может быть, со временем научится распознавать в лесу силу людей, когда-то живших в Скогаре. Ведь она везде, и там, где дом Скъегги. Хельга не станет копить эту силу, создавать с ее помощью божков на час и амулеты. Не станет тянуть в себя. Только попытается понять…

Она подскочила от испуга, когда дверь чулана растворилась, и оттуда пролез человек со свечой в плошке. Ее не предупредили, что в комнату два входа.

«Нет, нет! Еще не сейчас, не сегодня!» — хотела она крикнуть, но тут поняла, что ночной гость в два раза меньше Скъегги.