Ужас Дикого Леса (СИ) - Горъ Василий - Страница 38

— А вы не говорили, что у нее есть колокол! Кстати, неслабый: придется провозиться порядка полутора ча-…

«Не придется…» — мысленно буркнул я и атаковал. Первым же ударом кастета проломив ему кадык. Затем переместился к скрытнику, опрокинул его навзничь в момент ухода под отвод и продолжил вбивать стальной аргумент в покров. А после того, как услышал характерное потрескивание, первый раз испытал в реальном бою воздушную удавку: накинул этот навык на чуть коротковатую бычью шею и перестарался с количеством вложенной Силы. Поэтому оставил безголовый труп в покое, добил менталиста и вернул Сашу в сознание очищением разума.

Девушка пришла в себя за считанные мгновения, дождалась, пока я перережу стяжки, вскочила на ноги, переместилась к Михаилу Игнатову, уже вырубленному Рыжей, и от всей души пнула парня в область селезенки.

— Солнце, потерпи еще минуты три, ладно? — мягко проворковала Лада. — Сейчас я закончу накладывать на него печать обрыва связи — и твори все, что заблагорассудится.

— Впусти Натку. Она там, небось, извелась… — посоветовал я, подтащил ближайшее кресло к сестренке и ее «пациенту», сладко посапывающему под целительским сном, сел и вытянул ноги.

Оболенская ворвалась в помещение, как ураган, огляделась и нехорошо прищурилась:

— А Мишаня-то скурвился по полной программе!

— Угу. Заманил Сашу к скрытнику и мозголому… — усмехнулся я. — А зря — мог бы жить и жить.

— Мозголому?! — переспросила девушка, гневно раздула ноздри, сжала кулаки и выдала ту же самую догадку, которая посетила и меня: — Значит, ее решили запрограммировать так, чтобы она добровольно ушла из Академии? Типа, поняла, что это не ее, захотела домой и все такое?!

— Сейчас узнаем… — буркнула Рыжая, пообещала закончить с печатью минуты за две и немного перевыполнила план. Затем приложила блондина шепотом, чтобы не смог заорать при всем желании, и предложила девчатам позаботиться о «гарантированной иммобилизации» пленника.

«Соседки» радостно метнулись к бессознательному телу, перебили ему все конечности, а затем попросили вернуть Мишаню в сознание. Методикой экстремальных допросов, естественно, не владели, но благодаря подсказкам Лады быстро привели парня нужное состояние. Кстати, не поленившись повернуть так, чтобы обезглавленный труп оказался в поле его зрения.

Игнатову, еле слышно орущему от боли, поплохело еще и морально. А через пару мгновений Саша добавила еще немного негатива:

— Смотри внимательнее, Миш: это один из вариантов смерти, которая тебя ждет. Правда, есть нюанс — урод, вырубивший меня дезориентацией, сдох мгновенно. Но этот же самый навык может отрывать голову несколько часов, медленно растягивая позвоночник и позволяя жертве чувствовать все грани столь изысканного удовольствия.

Парень сломался еще на втором предложении и захрипел:

— Меня поставили перед выбором: получить сто тысяч рублей, выманив тебя из Академии добровольно, или превратиться в куклу мозголома, а потом сделать то же самое, но под его управлением.

Назарова коротко кивнула и потребовала назвать имя любителя ставить ультиматумы. Кстати, предварительно взяв с парня клятву Силой. Услышав ответ, несколько мгновений потрясенно смотрела на подругу детства, затем вытаращила глаза, чтобы не расплакаться, скрипнула зубами и приступила к одному из самых главных пунктов «обязательной программы» допроса. В смысле, разблокировала комм Игнатова с вынужденной помощью хозяина, скопировала весь фото— и видеоархив, в удаленном режиме подключилась к домашнему серверу ухажера и по очереди отформатировала оба устройства.

Закончив избавляться от компромата, задала деморализованному уроду еще несколько вопросов о каком-то Демьяне Ивановиче, грязно выругалась, скачком переместилась к дивану, села, откинулась на спинку и в отчаянии закрыла глаза.

Я взглядом отправил к ней Ладу с Натой, а сам вытряс из Мишани все необходимые признания. Конечно же, с предельно четкими формулировками, под клятвы Силой и на камеру. А после того, как прикрыл нас от любых попыток в чем-либо обвинить, поинтересовался у Александры, что она собирается делать с этим ублюдком. Честно говоря, пребывая в уверенности, что девчонка уже остыла, а значит, не сможет его не простить. Ан нет, не успел я договорить, как она выскользнула из объятий подруг, подошла к парню, присела на корточки и холодно усмехнулась:

— Спасибо за прививку от доверчивости…

Он в панике протараторил слово «Извини» и умер. От ледяного шипа, пробившего правый глаз и воткнувшегося в мозг. А Назарова, словно забыв о существовании Игнатова, встала и поймала мой взгляд:

— Я все. Можно вызывать СБ-шников. Все остальное расскажу дома…

…Группа быстрого реагирования прибыла к гостевому домику менее, чем за пять минут и отнеслась к нам с очень большим пиететом. Старший внимательно выслушал мой рассказ о чрезвычайном происшествии и вежливо поинтересовался, нет ли у нас соответствующей видеозаписи. Просмотрев ролик, подтверждающий попытку использования ментальных навыков против студентки МАО, предвкушающе ощерился, заявил, что мы были в своем праве, и состыковал меня с «лучшим юристом» Академии.

Фролов Тимофей Остапович, невысокий, но практически квадратный дядька лет пятидесяти с гаком, тоже вел себя крайне предупредительно. Все время, пока вслушивался в мой рассказ. А после того, как ознакомился с полученной записью, радостно потер лапы, густо поросшие черным волосом, и пообещал, что вывернет Назаровых с Игнатовыми наизнанку, то есть, возьмет с них виру по самой верхней планке возможного.

Я ответил ответной любезностью, заявив, что за мной не заржавеет, и многозначительно посмотрел не только на него, но и на СБ-шников, чем вызвал у последних приступ недетского энтузиазма. В результате до дому нас прокатили на служебном конвертоплане, скинули личные контакты и попросили обращаться при любой необходимости. Я мысленно отметил, что сотрудники Академии потихоньку перевоспитываются, помахал рукой улетающей машине, чтобы лишний раз порадовать пилота, а потом включил режим самодура и дал команду подниматься к нам.

В том же режиме вел себя и дома — не успев закрыть за собой дверь, заявил, что не мешало бы расслабиться в джакузи, отмел робкие возражения Назаровой и отправил девчонок готовиться к отдыху, совмещенному с завтраком.

Такие мероприятия мы проводили не первый раз, так что эта троица разбежалась в разные стороны. Лада и Натка умчались скачками в сторону ванной, а Саша, пребывавшая в подавленном состоянии, поплелась на кухню. Хозяйничать в холодильнике. Пока резала хлеб, сооружала бутерброды и заваривала чай, не сказала ни слова. Зато минут через пятнадцать, натянув купальник, забравшись в воду и усевшись напротив меня, заявила, что они с Натой хотели бы с нами серьезно поговорить.

Я, естественно, предложил начинать, и девушка грустно усмехнулась:

— Меня будут пытаться выдернуть из Академии и дальше. Дело в том, что я запала в душу старшему внуку главы рода Ирецких, плотно сидящих на антрацитах Горловского бассейна, а мой дед спит и видит себя владельцем хотя бы крошечной «делянки». Это желание настолько сильное, что он вынудил выступить против меня единственного человека, который относился ко мне с настоящей любовью. У Наташки схожие проблемы, а значит, от нас не отстанут. Увы, отправляться в самостоятельное плавание по жизни не вариант: как оказалось, мы настолько слабы, что любой мастер второй звезды способен вырубить нас дезориентацией, передать в руки менталиста и превратить в «куклу». Прибиваться абы к кому мы не станем: это не в нашем характере. Поэтому еще раз просимся под твою руку, Яромир. Но уже не на два года, а на всю оставшуюся жизнь. Причем в любом качестве и под любые клятвы!

Прекрасно зная, что эта парочка всегда выступает единым фронтом, я перевел взгляд на Оболенскую и не ошибся — свое мнение захотела высказать и она:

— Все сомнения и колебания в прошлом: мы определились с желаниями, уперлись рогом и ляжем костьми, но обязательно станем Нестеровыми. Пусть даже через пять или десять лет. Кстати, мы считаем, что в род нас целесообразнее всего принять уже сегодня. Тогда ты со спокойной душой перестанешь смещать акценты с себя на Ухтомскую, сможешь развивать нас с использованием всех личных наработок и поднимешь на более-менее достойный уровень не через вечность, а через год-полтора. Знаешь, играете вы с ней здорово. Но Ольга Валерьевна уже под тобой: это чувствуется во взглядах, в готовности согласиться с твоим мнением и во внутренней потребности прикасаться. Кроме того, во время медитаций в кольце ты ощущаешься намного более сильным, цельным и, что самое странное, родным, чем она. В общем, бери нас в род — не пожалеешь!