Complete Maximum (СИ) - "Pocket Astronaut" - Страница 73

— Ой бля, я думал тебе мозги тогда отбили, а нет.

— Да ладно, щас кофе допью, пойду разберусь, ему нужно иногда повыпендриваться, у меня тоже такое бывает, ты просто не заставал.

— Так а че вы за тачку то взяли, я так и не понял?

— Да АМГ обычный, не спорт даже.

— Ааа, да? Я думал вы после авентадора агеру вообще возьмёте.

— Да ну, зачем она, — кивнув головой в сторону комнаты, в которой скрылся Чонгук.

— Ну сам бы погонялся.

— Да ну ты брось. Мне не настолько это нравится, я больше ровно отношусь, ты представь, что с моей наседкой случится если я таким займусь. — тихонько смеётся.

— Это да, с фобией этой его… Не думал попробовать бороться? Не знаю, прокатить его пару раз быстро там, я раньше часто думал предложить ему, тип клин клином вышибает.

— Неее, братан, ты че, это так не работает. Я даже представить такое боюсь, не гони.

— Ну тоже верно, мало ли что. Ладно, я погнал, там Суран ждёт.

— Давай, заходи, — Юнги тоже купил квартиру в этом ЖК и, приезжая в Нью-Йорк, останавливался в ней.

Тэхён закрыл за ним дверь, потопал в комнату и остановился, облокотившись на дверной косяк, вперив взгляд в свою маленькую обиду.

— Малыш.

— Никого нет дома.

— Тебе снова пять? — подходит и присаживается рядом на корточки, заглядывая в лицо.

— Да.

Тэхён выдыхает совершенно мученически, словно и не забавляют его эти выходки вовсе. Он ведь и сам любитель поистерить на ровном месте. Но каждый раз, когда такое происходит у обоих стойкое ощущение, что это просто какая-то игра, чтобы веселее было. Один истерит почти натурально обижаясь, иногда действительно обижаясь, а другой берёт яйца в руки и решает проблему по-взрослому. Тэ встаёт, поднимает Чонгука с кресла, отнимая кружку с кофе и всё, что в руках держит, и усаживается сам, устраивая обиду у себя на бёдрах.

— Ну, Тэхён, отпустиии. — брыкается.

— Меня Винсент зовут, уже год почти вместе, а ты имя выучить всё никак не можешь, — приближается к губам.

— Очень смешно.

— Вообще-то да.

А потом целует его запустив руку под футболку, заставляя прогнуться навстречу и углубить поцелуй.

— Ну кошка, так кошка, перестань сцены устраивать. — выдохом в губы, лизнув нижнюю напоследок.

— И лысую можно?

— И лысую, — поморщившись.

— Я знал, что ты сломаешься, — и зацеловывает всё лицо до смерти под недовольное бормотание.

— Ребёнок, ей богу, когда я тебя упустил и ты вырос таким провокатором?

— Я уже нашёл, какую хочу, Тутанхамоном назовём.

— Господи, ещё и мумией назвать решил?

— Не мумией, а фараоном, тупица.

— Мне одно интересно. Когда все в очереди за нормальными парнями стояли я бухал где-то или где меня носило?

— Не нравится что-то?

— Всё нравится, ты самый лучший.

— Вот и не пизди, — в самые губы.

about quarreling

Раньше они часто вспоминали события, произошедшие в начале их пути. Но со временем всё улеглось, восприниматься стало проще. Чонгука отпустило. Тэхён смог выдохнуть окончательно, потому что очень переживал, что его таки поломает исход. Сейчас всё вспоминалось, как страшный сон, который и забывать никто не собирался и вспоминать часто тоже никто не торопился. Они, к слову, периодически навещают Джуна, тот особо не хочет никогда разговаривать, но Чонгук всё равно продолжает это делать. А Тэхён не может не поддерживать. И пускай он не хочет разговаривать, пускай на контакт не идёт. В настоящем он никакой боли не приносит. А прошлое оно… Было и было. Главное ведь то, что сейчас.

А сейчас у них дома появилось лысое чудо, которое Чонгук величаво называет Тутанхамоном, а Тэхён ласково Чудовищем.

Чимин его, к слову, обожает.

about Jimin

Прошло два месяца с тех пор, как они обосновались в Японии. Юнги снял потрясный дом на окраине Хокодатэ.

Рёбра Тэхёна давно зажили, как и плечо Чонгука. Дни вместе летели так быстро, что буквально страшно становилось. Через две недели они вроде бы как собирались поехать путешествовать вдвоём по Японии. У Чонгука какой-то пунктик на то, чтобы всё тут Тэхёну показать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Собираться то собирались. Но Чонгук допросится и никуда с ним Тэ не поедет, сомневаться не приходится, его рук дело, он же топил тогда за этого придурка в самом начале ещё. Вот и сейчас по-любому сам его притащил.

Других объяснений тому, что на пороге дома стоит Чимин с выражением максимального нахождения не в своей тарелке на лице, попросту нет.

— Отлично, Чонгук, а со мной ты посоветоваться не хотел? — повысив голос, чтобы разбудить засранца.

— Он не при чем вообще-то, я сам прилетел.

— Да уж конечно.

— Не хочешь — не верь, он мне телефон только оставил, когда вы уезжали.

— Ммм, и что же ты сделал? Отследил меня через какое-нибудь приложение, тебе же это так нравится.

— Я просто позвонил и спросил адрес, Тэхён, ну не надо, я просто извиниться же.

— Просто извиниться пол-планеты облетел?

— А что, нельзя?

Тэхён выдыхает, прикрыв глаза.

— Внутрь зайдём или прогуляться хочешь? — через себя.

— Если можно, то я бы прогулялся.

— Да уж можно, чего уж там. — прикрывает дверь и спускается по ступенькам, поздоровавшись на ходу с Юнги, который почему-то шарахается по улице в семь часов утра с сигаретой в зубах.

— Привет? — бросает Мин парнишке, что явно чувствует себя неловко, пытаясь догнать Тэхёна.

— Здрасти, — краснеет весь и бежит догонять.

— Здрасти? Мне что, пятьдесят семь? — пожимает плечами в ответ самому себе.

— Ну выкладывай.

— Что выкладывать?

— Ну ты всё вроде знаешь о том, что со мной произошло. Тебе мой прекрасный парень всё растрындел, а вот я твою тру стори так и не слышал ещё.

— Перестань издеваться, Тэхён, я понимаю, что виноват, я дал тебе время остыть, приперся хрен пойми куда извиниться, а ты дрочишь меня, как вот с тобой разговаривать? — резко тормозит и смотрит обиженно.

— Чимин, а как я должен себя вести?

— Просто выслушай.

— Я слушаю.

— С нормальным лицом.

— Ну, ёбаный ты рот, всё, у меня нормальное лицо, говори.

— Нет, не нормальное, я даже начинать не хочу, — тянет уже совсем как-то потеряно.

Тэхён снова выдыхает. Вот как на него обижаться?

«Что ж ты со мной делаешь, маленькая ты продажная задница».

Берёт его за руку под испуганный взгляд и продолжает уже совсем мягко, сжав ладошку.

— Видишь, слушаю, не издеваюсь, ну, что ты хотел рассказать? — склоняет голову в бок.

— Тэхён, прости меня, пожалуйста. Прости, я очень виноват. Я не должен был брать деньги, должен был сразу к тебе пойти и рассказать. Всё. Это всё, что я сказать хотел, — опускает глаза в пол.

— И ради этого летел сюда из Калифорнии?

— Угу.

— Ну у тебя же были причины, я хочу их знать.

Тот протестующе головой машет.

— Чимин?

— Не расскажу, это неудобно.

— Неудобно в задницу вставлять без смазки, сладкий.

— Тэхён! — и покраснел снова.

— Я жду.

— Ты не жалей меня только. Обещаешь?

— Обещаю.

— У меня у мамы хроническая депрессия. Она каждый год в больнице лежит по два месяца на терапии. А папа не работает давно и я оплачиваю стационар. Там не пятнадцать, конечно, тысяч, но тоже немало. Поэтому и взял, навалилось всё тогда просто.

— Ну ёптвоюналево, а сразу сказать, — и тянет в объятия.

— Ты обещал не жалеть, — приглушенно в плечо.

— Да кому ты нужен жалеть тебя, я радуюсь, что у меня хоть что-то от прошлой жизни осталось, а то не честно, у Чонгука Юнги, а у меня никого.

— Это значит, прощаешь?

— Ну, а что с тобой ещё делать… Нет! Не смей при мне реветь!

Но поздно, тот уже уткнулся носом в плечо и шмыгает им так отчаянно, что сердце щемит.

— Вот развелось вас нытиков. А с Джином что, не знаешь?

— Неа, уволили точно, вроде по профессии пошёл работать, не знаю наладилось у него всё или нет.

— У него либо член отвалился и ты по-мужски его жалеешь, либо вам нужно придумать очень серьёзное оправдание почему он зажимает моего парня.