Доля ангелов (СИ) - Брай Марьяна - Страница 12

— Лора, сколько можно, швеи ждут тебя уже давно, и все служанки, вместо того, чтобы заняться делами, ищут твою милость, — на крыльцо вышла моя мама. Она была так зла, что ее подбородок подрагивал.

— Миссис Гросарио, хватит орать, я не ваша служанка, возьмите себя в руки, если меня нет в комнате, значит у меня есть дела, — тем же тоном ответила я и заметила перемены в ее лице — она моментально стала адекватной.

— Лора, дочка, идем, нужно в последний раз примерить платья — завтра мы едем на бал. Это последняя примерка. Если что-то нужно поправить, у швей останется только ночь, — она улыбнулась и вошла в дом.

То-то же, надо людей глушить их же оружием. Со скромными вести себя тихо и спокойно, а с хамами не бояться быть хамкой, иначе сядут на шею и будут погонять, да еще и орать при этом. Жизнь меня научила этому очень поздно — когда я потеряла все что могла — слишком доброй и доверчивой я была, и примеряла каждого к себе, боялась обидеть. Здесь я снова эту ошибку допустить не могу — у меня больше может и не быть шанса.

Глава 9

Платья были чудесные — плотная ткань держала форму, рукава с легким фонариком у плеча только подчеркивали тонкие запястья, идеальные вытачки повторяли верхнюю часть словно вторая кожа. Самое главное, они не стесняли движений.

Я примерно такие шила для кукол Барби, вернее, на одну куклу, которую мне купил дед уже годам к восемнадцати — они только пришли к нам. И я тайком от подруг сидела вечерами, и шила кринолины. Но шила я чаще саму куклу, чем платья, потому что китайская подделка расходилась по швам спайки. На этом мои швейные навыки и закончились.

Глубокий вырез декольте густо украшает вышивка гладью, но нити такие фактурные, что она кажется отдельным элементом ткани. Юбка как наша юбка-солнце — держит форму благодаря крою по косой. Три нижних юбки придают низу объем, но не сковывают движений. Единственное — очень тяжелый набор для танцев, которыми мне придется заниматься весь вечер. Нет, шесть вечеров без выходных. Это не праздник — это работа какая-то!

Радовало, что это место не знает корсетов — эта мысль заставила улыбнуться, потому что, попади я сюда в своем прошлом теле — его стоило придумать, и вот тогда я стала бы самой богатой женщиной. Тетеньки везде одинаковые, и дай им возможность выглядеть тоньше, они ее непременно используют.

Каждый наряд был по своему удивительным, и речь здесь не о цветах — они все идеально шли как к цвету волос, так и к лицу. Я стояла перед своим салонным зеркалом, что установили у окна, и представляла себя Золушкой. Только вот мне совершенно не хотелось принца. Нужно обратить внимание на мистера Нотинга — я не хотела замуж, но так сильно хотела ребенка, что готова была бросить идею о замещение отца.

Нет, нет, Лали, не пора еще, не пора. У нас много времени, и с отцом все хорошо — он полон сил и здоровья. У тебя есть время, чтобы ознакомиться с жизнью при дворе, с обязанностями отца. Уж если мне Архангел обещал ребенка, значит он будет. А сейчас я должна сделать все, чтобы не зависеть от здешних мужчин — плавали — знаем, чем это заканчивается. Как в джунглях — расслабился, и вот ты уже получаешь «удовольствие».

— Мисс Лора, ты будешь самая красивая на балу! — Рита говорила искренне. — И это еще без прически! А когда ваши волосы уложит мадам Корье, ты станешь сказочной!

— Что значит, сказочной, Рита? — хм, я даже не думала о том, что здесь есть сказки. А ведь они расскажут много о народе. — Где можно почитать сказки?

— Сегодня вечером я принесу самые лучшие, и мы с вами почитаем.

— Хорошо. А твои платья готовы?

— У меня три платья, я буду менять их через день, но они тоже очень красивые.

Примерка и подгонка закончилась только после обеда — я четыре с лишним часа стояла на табурете, и спускалась только для того, чтобы снять наряд, передать швее и надеть следующий, который тут же переходил в руки швей, и так по кругу.

— Рита, неси обед сюда, у меня нет сил.

— Ваш отец ждут вас для общего обеда, у него в гостях мистер Нотинг — его заместитель. Стол уже накрыт, я принесла вам одежду и готова быстро убрать волосы, — Рита была настроена боево — слова мистера Гросарио здесь — закон.

— Ладно, расскажи мне, пока надеваешь на меня все это, он нравился мне как человек, как мужчина?

— Да что вы говорите, вам не нравится никто кроме вас самой, ой, простите, но я говорю, как было!

— Конечно, только истинную правду — что было до моей травмы.

— Так вот, он вроде хороший парень, но уж больно мягкий — как подушка. Это лучший вариант, если вы хотите выйти замуж — он будет слушаться вас, но в последнее время он сильно обижен вами.

— Что я натворила?

— Вы унизили его при всех, назвав скучным и топчущимся на месте тюфяком. Это было на собрание при его величестве, на которые вы ездите вместе с отцом раз в месяц. Когда мистер Нотинг предложил вашему отцу принять предложение какой-то очень далекой страны, не запомнила название, вы сказали ему, что нашему королевству нужно быть самостоятельным. Отец говорил с вами об этом случае, а я была в комнате и слышала все. И вы его вот так обозвали. Король даже немного подтрунивает сейчас над ним. Какому мужчине понравится такое, ну, вы понимаете! — Рита укрепила прическу, сделав ее более пышной, размотав мой пучок, с которым я хожу здесь с первого дня — не нравятся мне все эти сложные кандибоберы на голове.

— Ничего себе я дрянь, — я подумала, и добавила: — Была дрянь. Я так больше не буду, Рита.

— Ага, сегодня я слышала, как вы миссис Гросарио на место поставили, я уж думала вернулась старая мисс Лора, и хотела в леса бежать, — Рита смеялась вместе со мной.

— Рита, у меня просто закончилось терпение, — мы вышли из комнаты и прошли в среднее крыло на первом этаже. Комната была большим залом с занавешенными окнами, правильно — за окном должна быть стена крыла с кухней, но есть все же приятнее в светлой комнате. Там был накрыт стол, за которым я увидела только маман, она напевала под нос и кушала что-то вроде пахлавы — сладость блестела маслом и распадалась на слои. Свечи горели на столе и настенных светильниках — было достаточно светло, но было ощущение глубокого вечера и потерянного дня.

— Приятного аппетита, мамуля, — надо брать ее первой, пока жует, а то спросит чего-нибудь, а у меня не окажется ответа.

— Что? — она перестала жевать и уставилась на меня.

— Не стоит есть сладкое перед едой, мамуля, это очень плохо для желудка.

— Для чего? — ее ступор стал еще более занимательным.

— Лора, мы рады, что сегодня ты можешь обедать с нами, — из смежной комнаты вышел отец, а за ним молодой мужчина лет двадцати пяти. Он был неожиданно красив, и имел внешность ангела — такие очень долго остаются милыми и приятными — черты лица остаются мягкими даже в пятьдесят. Светлые, чуть волнистые волосы, немного вздернутый нос придавал ему образ задиры, полные чувственные губы открыты в приветственной, но ненатянутой улыбке — я точно нравилась ему. Его движения напоминали кошачьих — очень плавные, мягкие, словно плывущие в комнате — было приятно смотреть на то, как он шел ко мне, как откинул назад волосы, как взял мою руку в свою и чуть наклонил голову.

— Мисс Лора, я рад, что вы здоровы. Мы все очень переживали за вас и мистера Гросарио, который не мог больше думать ни о чем, кроме вашего состояния, — он отпустил руку, но у него, в отличие от меня не было вопроса куда ее деть — он согнул ее в локте и держал на уровне живота, словно ждал, что я возьму его под руку.

— Льюс, спасибо, мы сейчас, наконец, вернулись к прежней жизни. Сейчас Лора немного оправится, посетит балы, и мы вновь примемся за работу. Идемте к столу, слуги готовы подать горячий обед, а я страшно голоден.

Ага, Льюс, надо запомнить. Ну, он ничего такой, не похож на тюфяка, может просто добрый и мягкий, а Лора со своим нравом императрицы считает, что можно оскорбить человека при его начальстве. Хамка. Хамка и дрянь, ну ничего, Льюс, думаю, мы с тобой подружимся и сработаемся. Вот кто напомнит мне все детали, что касаются работы!