Мелодия любви - Джоансен Айрис - Страница 10

— Но вы потеряли мать.

— Да, но рядом со мной всегда был Чарли, который заботился обо мне, поддерживал. — Она помолчала и с нежностью в голосе тихо добавила: — Любил меня. — Она рассеянным взглядом посмотрела на горы. — Помните эту строчку из арии Фантины «Но тигры приходят ночью»?

— Помню.

— Так вот, тигры никогда не приходили ко мне. — Резкий смешок вырвался из ее груди. — Пока не приходили. — Она с любопытством посмотрела на него. — А к вам они приходили, Джейсон?

— О, да. — Согнув ноги в коленях, он обхватил их руками. — И ночью, и днем.

— Мне жаль вас.

— Знаю. — Он повернул к ней голову и поймал ее взгляд. — Как мне хотелось бы обнадежить вас, что тигры никогда не придут к вам, но рано или поздно они приходят ко всем.

— Я знаю, не такая уж я наивная, чтобы не понимать этого. — Она закрыла глаза и, нервно поежившись, прошептала: — Господи, иногда мне бывает так страшно!

Джейсон замер.

— Но почему, Дейзи?

В эту минуту у нее возникло нестерпимое желание рассказать Джейсону все. За последние несколько дней они стали ближе, лучше понимали друг друга, а она порой чувствовала себя такой одинокой и беспомощной перед грядущим горем, что ей безумно хотелось поделиться с кем-то своими переживаниями, услышать в ответ слова утешения. Но обещание, данное Чарли, останавливало ее. Возможно, это была его последняя просьба, обращенная к ней.

Она открыла глаза и натянуто улыбнулась.

— Ничего. Просто я пытаюсь объяснить вам, почему роль Фантины мне трудно исполнять.

Джейсон пристально посмотрел на нее.

— Вы чего-то недоговариваете. Все не так просто.

Неожиданно Дейзи вскочила на ноги и торопливо проговорила:

— Пора возвращаться домой. Поскольку сегодня у меня нет спектакля, я обещала Чарли позировать весь вечер. — Отряхнув джинсы, она прошла через поляну к тропинке. — Не беспокойтесь, вниз спускаться легче.

— Почему вы не хотите откровенно поговорить со мной?

— Могу задать вам тот же вопрос. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — До сих пор вы, по существу, ничего о себе не рассказали. Журналисты правы, когда пишут, что вы на удивление загадочный человек.

На его лице появилось сдержанно-холодное выражение.

— О себе мне нечего особенно рассказывать.

— Тогда не рассчитывайте на мою откровенность, если вы такой скрытный. Он криво улыбнулся.

— А если я открою вам свою измученную душу?

Она в нерешительности посмотрела на него. За всю свою жизнь Дейзи не встречала человека более сложного и более обворожительного, чем Джейсон Хейз, и ей вдруг страшно захотелось узнать, какие же обстоятельства повлияли на формирование такого характера.

Хотелось бы узнать! Но нарушить слово, данное Чарли? Нет, никогда!

По ее выражению Джейсон легко прочел ответ.

— Видно, с вами не договоришься. Значит, обмена откровенностями не последует. Ну, что ж! — Он пожал плечами. — Согласен. Будем считать, это — табу. Отныне никаких вопросов.

Она повернулась и начала спускаться по тропинке, когда он ее окликнул:

— Дейзи!

Обернувшись, она увидела, что он все еще сидит, прислонившись к скале.

— Дайте мне знать, когда к вам придут тигры, и я помогу вам расправиться с ними.

Она гордо вскинула голову.

— Когда они придут, я сама буду сражаться с ними. — Она грустно улыбнулась и добавила: — Как сражаетесь вы.

Джейсон встал и направился к тропинке.

— И все-таки дайте мне знать.

— Может быть. — Неожиданно до ее сознания дошло, как недолго им оставалось быть вместе. При этой мысли сердце ее сжалось, и душу наполнила пустота. — Если вы будете поблизости.

— Я буду… — Джейсон запнулся и с минуту молчал. — Я найду способ связаться с вами. — Он начал спускаться вслед за ней по тропинке. — Позвоните мне.

— Плохо! Все плохо! — Чарли в сердцах бросил кисть и отвернулся от мольберта. — —Не понимаю, чего ради я все еще пытаюсь? Ни черта не получается.

Дейзи одним рывком вскочила с кресла и спрыгнула с помоста.

— Что случилось? Ты был так доволен портретом.

— Потому что я идиот, — лицо Чарли исказилось от раздражения, — потому что я лгу себе.

— Мне нравится портрет, Чарли, — Джейсон встал из-за пианино, за которым что-то тихо наигрывал последние полчаса, — но я не считаю себя идиотом.

— Вам нравится, потому что это портрет Дейзи, — отрезал Чарли. — Думаете, я не знаю этого? Я устал от вашей лжи не меньше, чем от собственной. — Он быстрым шагом вышел из комнаты. Через минуту дверь коттеджа с грохотом захлопнулась.

— Пойти за ним? — спросил Джейсон.

— Нет. Пусть побудет один. В таком состоянии он не любит компаний. — Дейзи обхватила себя руками, пытаясь унять нервную дрожь. Она была подавлена и раздражена, словно терзания Чарли были ее собственными. — Время от времени у него бывают подобные приступы неудовлетворенности. Ничего не поделаешь, творческая натура. Теперь он будет долго бродить по улицам, зайдет в какой-нибудь бар, выпьет кружку пива, а потом вернется домой. К моменту возвращения Чарли успокоится. Сейчас он переживает трудное время.

— Могу я чем-нибудь помочь?

С грустным видом она покачала головой.

— Скажите, можно назвать портрет удачным?

Джейсон секунду колебался.

— Я не специалист в живописи. Дейзи огорченно вздохнула. — Значит, он плохой.

— Я не говорил этого, — запротестовал Джейсон. — Я не разбираюсь в технике исполнения, но мне кажется, что в портрете много чувства, он полон… любовью.

Слезы выступили на глазах растроганной Дейзи.

— Да, Чарли умеет любить. — Ее влажные от слез глаза сверкали как бриллианты, когда она посмотрела на Джейсона. — Какая несправедливость! Всю жизнь он хотел одного: создать поистине прекрасную, исключительную картину. А разве он мог позволить себе. — От волнения она не могла говорить. Проглотив подступивший к горлу комок, она добавила: — Чарли очень хороший человек, Джейсон.

— Знаю, — сказал он мягко. — Ваш отец мне очень нравится.

И тут Дейзи не вытерпела. Слишком долго она все держала в себе. Мучительное ожидание истерзало ее. Жизнь стала казаться ей жестокой и полной несправедливости. Ей необходимо было излить свое горе, пока оно не переполнило ее.

— Идем. — Она накинула на плечи теплую шаль и направилась к двери. — Мы не можем оставаться здесь. Он будет чувствовать себя виноватым, если увидит, что мы ждем его.

— Куда мы пойдем?

— Прокатимся на машине… Нет, лучше прогуляемся. Мне надо пройтись, а то нервы не выдержат. Пойдем в горы.

— Уже темнеет.

— Неважно. Я знаю дорогу.

— Тогда прошу вас — переобуйтесь хотя бы. Вам будет трудно идти по камням в таких туфлях.

— Неважно. Мне не терпится уйти. — У двери она обернулась и сказала срывающимся голосом: — Знаю, что веду себя как идиотка. Можете не идти со мной.

— Не говорите глупостей, — мягко сказал Джейсон. — Конечно, я пойду с вами.

Быстрым, решительным шагом Дейзи поднималась по тропинке в гору, стараясь изнурить себя физически, чтобы не думать ни о чем, не вспоминать выражение страдания на лице Чарли перед его уходом из дома.

К тому времени, когда они оказались на ее любимой поляне, кровь бешено пульсировала по венам, в висках стучало. Голова Дейзи кружилась, грудь тяжело дышала.

Она посмотрела на мерцавшие в темной долине огни. В эту минуту Чарли, возможно, уже сидел в баре, переговариваясь с барменом, попивая пиво, чувствуя подавленность и разочарование, и…

Мысль о Чарли болью отозвалась в сердце, и она отогнала ее.

Обернувшись, Дейзи увидела, что Джейсон преодолевал последние ярды подъема.

— Посмотрите, как блестит озеро в лунном свете! — тихо сказала она. — Лунный свет мне нравится меньше, чем солнечный, но не могу не признать, что он волнует, лунный свет на воде…

Почему он так притягивает человека? О нем пишут поэты, ему посвящают стихи. Вы думаете, что…

— Замолчите! — Голос Джейсона отчетливо доносился снизу, хотя он тяжело дышал. — Вы занимаетесь болтовней, что совсем на вас не похоже.