Создатель иллюзий. Начало (СИ) - "Rayko" - Страница 45

— Ну как, память возвращается?

— Еще как! Матушку твою вот вспомнил! — огрызнулся медведь, с тоской заглянул в опустевшую кружку и плотоядно покосился на принесенный бочонок.

— В трезвенники записаться решил, юморист? — проследил Рэйс за его взглядом.

— Ой не бейте, лучше в угол поставьте! — запричитал медведь, — Ты наливай давай, а то все вокруг, как в тумане.

Вскрыли бочонок. Разогнали по чаркам. Пойло, по запаху казавшееся тем еще дерьмом, после пробы подтвердило это предположение.

— Ну а что? Изыск… У богатых — свои причуды, — неуверенно протянул Рэйс, пытаясь перебить вяленой рыбой мерзкий привкус во рту, — Может это очень дорогой напиток? На ценителя, так сказать.

— Растирка это. Для суставов, на спирту, — пробурчал енот, но пустую кружку пододвинул поближе к бочонку.

— Ой! Ой, ребята! Как же суставы-то ломит! Спасайте срочно, а то загнусь от ревматизьма! — заскулил медведь противным голосом, настойчиво двигая свое пустое "ведро" поближе к Рэйсу.

Ночь далеко перевалила за середину. За открытым окном во всю "горланили" ночные насекомые. Карачун спал прямо за столом, уткнувшись мордой в тарелку. Рэйс развлекался тем, что пытался втыкать рыбьи позвоночники ему в шерсть на спине, имитирую драконий гребень. Медведь валялся на полу, с интересом разглядывая рисунок, который обнаружился на дне блюда из-под корнеплодов.

— У тебя курить есть, кожаный? — оторвался медведь от созерцания расписной тарелки.

— Ты за бухло еще не отработал. Вспомнил чего? — лениво отозвался Рэйс.

— Да хрен его знает. В башке каша вообще. В глазах картинки разные. Незнакомое все, будто не со мной, а как со стороны на все смотрю. Ну… а так что-то проясняется вроде.

— Расскажи о себе. Откуда ты вообще?

Медведь ненадолго задумался, глядя в потолок гостиной. Воспоминания давались ему с явным трудом, время от времени он морщился и тряс мордой, будто прогоняя наваждения.

— Нет, не могу. Муть какая-то лезет в башку. Только пытаюсь мысль поймать, как она тут же тает. Не за что уцепиться. Странно, да? Каких-то абсолютно левых мудаков помню. Вот этого хера полосатого, — он ткнул на булькающего соусом енота, — помню. Он тоже из Сотни, чуть ли не самый древний из нас. А себя вспомнить не могу, хоть убей.

— Значит ты Первую Сотню помнишь? — Рэйс задумчиво ковырял вилкой в своей тарелке.

— Хех! Вот это я бы с радостью забыл… — медведь недоуменно развел лапами и кивнул мордой на енота, — Он тебе чего… Так, подожди! А что, твой дружок тебе ничего не рассказывал? Вот так дела! Секретики?! Помню, помню за Первую Сотню! Хочешь послушать? Гони курево тогда, да не жмись! Это ж сколько годков я не курил-то?

Рэйс, осторожно вынув из сумки трубку и мешочек с табаком, положил их перед медведем.

— Понимаешь, мой кожаный дружок, есть среди ловцов особо древние чуваки. Брави, ловцы Первой Сотни, — медведь, торопливо набивший трубку и раскурив ее от стоящего на столе светильника, теперь с наслаждение пускал клубы дыма; каждое слово вылетало из его пасти, как облако, — Которые уже и рады бы сдохнуть, но контракт с Трибуналом не дает им этого сделать. Контракт заключался еще со старым Трибуналом, до обезличивания. Да, они владеют Аурой, имеют кучу редчайших амулетов, но… Прикинь, каково им, фактически бессмертным, живется? Они давно пережили всех своих близких. Для них остались важными только Трибунал и безоговорочное служение его принципам. Открою секрет, многие из Первой сотни мечтают заменить себя другим ловцом и уйти наконец на покой.

— Чем не идея, а? — спросил, внезапно приподнявший башку из тарелки, Карачун, — Я вот тут полежал, послушал Валкаса и думаю, что ты, Рэйс, отличная кандидатура на мою замену.

Рэйс немедленно подавился, и отвернувшись от стола зашелся в приступе кашля. Медведь неспеша вытянул лапу и слегка постучал его по спине. Слегка — по медвежьим понятиям. От его "помощи" маг рухнул со стула на пол и завопил:

— Ты мне чуть хребет не сломал, мудила! — и видя, что привставший Валкас тянет к нему лапу, заорал еще громче, — Не прикасайся ко мне!!!

— Зато уже не кашляешь, — прогудел тот, шлепаясь обратно на задницу, и растягивая пасть в улыбке.

Рэйс исчез, а позади Валкаса появилась рысь и со всей дури залепила лапой с выпущенными когтями медведю по уху.

— А-а-а!!! — взревел Белый ловец, разворачиваясь, — Охренел?!

— А ты не охренел?! — рысь присела на задние лапы, готовясь к прыжку.

— Слышьте, дети с седыми яйцами, завязывайте, — Карачун меланхолично вытер салфеткой морду и развернулся в сторону Рэйса, — Мне продолжать или вы…?

Тут енот неопределенно помахал лапой в воздухе.

— … Продолжать, — ответил маг, проявившись уже за столом в человеческом облике; рысь, стоявшая перед медведем, моментально исчезла.

Валкас, садясь на свое место, только башкой покачал — он еще не привык к мгновенным метаморфозам Рэйса.

— Ну так вот, Рэйс. Я тебя подучу до необходимого уровня и лет эдак… через пару тысяч, со спокойной душой передам тебе свое умение Ауры Обреченности и амулет-камеру. Естественно, при условии, что я до этого срока сам не покину Древо навсегда, — и отсалютовав кружкой, Карачун опрокинул ее в себя.

— Это тот разноцветный браслет, что у тебя в сумке лежит?

— Ну да. Должен заметить, что это очень нужная вещь для транспортировки задержанных. Или трупов. Для предъявления, опознания и последующей утилизации.

Рэйс снова подавился, но сдержал кашель, покосившись на медведя.

— Ладно, выпили-закусили, надо думать, как бы нам засаду на графа приготовить. Может у кого какие идеи из закоулков сознания повсплывали, а?

Граф заявился рано утром. Едва местное солнце показалось из-за верхушек деревьев, со стороны леса на юго-востоке взметнулась в небо яркая звездочка. Заклинание долетело до особняка, и высоко над крышами взорвалось снопом ярких белых искр. Проникнув в особняк, искорки нашли живых обитателей и словно наэлектризованные, начали прилипать к шерсти притаившихся ловцов и крепко связанных графских слуг.

Полупрозрачный Рэйс немедленно исчез полностью, а мелкая рысь, размером едва ли больше домашней кошки, тут же выросла до своего обычного размера. Светлячки игнорировали ее напрочь, и она стала с интересом наблюдать, как Карачун остервенело трет лапами свою шерсть, пытаясь избавиться от облепивших его с головы до пят блесточек. Снизу, из полуподвального уровня послышался рассерженный рев медведя — непонятные конфетти нашли и его.

— И что это такое? — спросила у енота пустота по левую сторону от него.

— Раз мы еще на своих лапах, значит что-то не боевое. Видимо, поисковое заклинание обнаружения жизни на большой площади. М-дя… значит наша засада пошла по письке морского ежика, и воевать придется, как обычно, лоб в лоб. Слушай, Рэйс! А почему это на твою рысь не липнет эта зараза?!

— Ну, правильно, она же не живая. Так что, твоя догадка верна на все сто.

Карачун поскреб затылок, и сморщив нос, саркастично спросил Рэйса:

— Ты все еще не хочешь никого убивать?

— Не надо путать почти беззащитный персонал усадьбы и матерых охотников за головами, — ухмыльнулся в ответ маг, — Таких я везде убивать готов, как тогда пиратов на корабле.

— Ага… тогда убери нахрен игломет, он тебе не понадобится, и слушай внимательно. Мы с медведем спалились по ходу, а вот ты — нет. Что это значит? А это значит, что если что-то пойдет не так, то ты наш козырь. Не проявляйся до самого конца, бейся только иллюзией. Граф о тебе не знает, по крайней мере он тебя не видит. А это преимущество, причем нехилое.

Спустя несколько минут, рысь, изрядно подросшая и отрастившая длиннющие когти и саблевидные клыки, углубилась в близлежащий лесок и забралась в ожидании гостей на высокое дерево. И гости не заставили себя долго ждать — на юго-восточной кромке леса показалась группа оборотней.