Непростительно молод (СИ) - "Shamal" - Страница 39

— Я не могу, — вяло отозвался я. — С деньгами напряг…

— Боже, Лешка, — закатил глаза Тимур. — Я приглашаю, значит я плачу. Считай это свиданием.

— У меня девушка есть… — попытался вразумить его я, но он был непреклонен.

— Она не узнает, поверь мне. Мы просто идем в кино как два друга, окей? Никаких приставаний.

***

— Ты с ума сошел! — зашипел я, когда Тимур прижал меня спиной к двери туалета и, щелкнув замком, запирая нас изнутри, толкнул меня к подоконнику, заставляя опереться руками.

— Мне на работу надо! — уже всерьез задергался я, уворачиваясь от его поцелуев. — Правда, Тим, мне нужно идти!

Он сорвал с моего плеча рюкзак и швырнул его на пол.

— Мы быстро, — серьезно выдохнул он и принялся расстегивать пуговицу на джинсах.

Черт, это так грязно!

— Нет, Тим, я не могу, я опаздываю!

Он раздраженно зарычал, отстранился и отрывисто спросил:

— Сколько ты получаешь, раздавая эти свои листовки?

— Сотку в день, — прошептал я в ответ, поворачивая к нему голову и почти испуганно глядя в горящие похотью глаза…

— Я дам тебе три сотни, если ты сейчас останешься со мной! — бросил он, и не дожидаясь реакции, резко сдернул с меня штаны.

Я уже и не сопротивлялся, когда смазанные пальцы скользнули в меня, грубо растягивая. А он готовился, раз даже смазку притащил.

— Тц… больно! — пожаловался я, вцепляясь пальцами в подоконник.

— Скоро привыкнешь, — просто ответил он, раскатывая презерватив по своему члену.

Я выдохнул сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как он медленно проникает в меня. Хорошо хоть не рывком!

Больно шлепнув меня по заднице, процедил:

— Расслабься.

Как же это унизительно! Я будто дешевая шлюха, пьяная девочка, которую сняли в клубе и зажимают теперь в туалете.

Обида и жалость к себе на время отвлекли от тянущей боли. Глаза защипало от непрошеных, неконтролируемых слез.

Я должен был немедленно прекратить это, одеться и убежать на работу, чтобы получить честные деньги, а не вот так, раздвигая ноги…

Положил голову на скрещенные руки, я незаметно стер слезы, но тем самым еще больше прогнувшись. Ему это понравилось. Он снова шлепнул меня по заднице, отчего мышцы непроизвольно сжались, еще плотнее обхватывая его член. Тимур застонал и еще раз ударил меня ладонью, параллельно с этим быстро двигая бедрами.

Наконец-то он кончил.

Я стоял, не в силах даже пошевелиться. Мне казалось, что этот кошмар никогда не закончится.

— Давай собирайся уже. Звонок скоро, а у меня еще один урок, — беспечно пробормотал Тимур, стягивая использованный презерватив и выкидывая его в мусорное ведро.

Я поспешно вытер заплаканное лицо и застегнул джинсы.

— Ну, чего ревешь? — уже мягче поинтересовался он, доставая из бумажника хрустящие купюры. — И лишнего там себе не надумывай, хорошо? Я просто оплатил то, что ты мог бы получить на работе. Ничего такого в этом нет, хорошо?

Но я уже не мог остановить поток слез.

Я продался за деньги. Я просто шлюха. Я…

— Боже, котенок! — простонал Тимур, заключая меня в объятия. — Ну хватит, Лешка! Не реви, ничего ведь страшного не произошло! Я просто думал о тебе все выходные, вот и не сдержался. Ну, все, не плачь. Пойди умойся, хорошо?

Он погладил меня по спине и, быстро отстранившись, покинул помещение.

***

— Мне звонила твоя учительница, — жестко заявила тетка вечером за ужином. — Почему тебя не было в школе?

— Прогулял, — равнодушно произнес я. Нужно было не так. Нужно было извиниться, сказать, что этого больше не повторится, что просто захотелось адреналина (и плевать, что прогуливаю не первый раз, просто раньше не палился), но я не мог промолвить ни слова. Язык не ворочался. Я чертовски устал бояться.

— И ты так спокойно об этом говоришь?

Тетка была в бешенстве. Она и так недовольна моими оценками, а тут еще и прогулы.

— У тебя вообще голова на плечах есть? Сплошные двойки, постоянные замечания… Пока не подтянешь свои оценки, на гульки даже не рассчитывай!

— Я не гуляю, — слабо промямлил я, незаинтересованно ковыряясь ложкой в супе.

— Тогда где ты шляешься после школы?! — гневно фыркнула тетка. — Не пудри мне мозги, Леша!

— Да правда! — в отчаянии, едва ли не крича, выпалил я.

Ну не говорит же ей, что я устроился раздавать листовки, чтобы хоть какие-то деньги приносить в семью, потому что нам за долги по коммуналке скоро отключат электричество! Теткиной зарплаты едва хватало на еду, а скоро зима, скоро начнутся простуды…

Но я не мог признаться ей, что работаю. Она всегда говорила, что моя работа — это учеба, что я должен поступить в хороший ВУЗ и получить образование.

— Почему ты прогулял? Отвечай!

На этот вопрос я тоже не мог ответить. Я прогулял, потому что вот уже неделю бегаю от Тимура. Его приставания стали слишком навязчивы и неприятны. Он зажимал меня по углам, а потом рассовывал деньги по карманам, объясняя это тем, что у него денег много, а мне нужнее.

Но я знал, что это плата за секс.

Меня делали проституткой. Я продавал свое тело. Нет, не так. Он покупал мое тело.

Зачем? Я же и так не сопротивлялся! Не нужны были мне его деньги!

Порой то, что он делал, было приятным, а порой болезненным. Он часто отсасывал мне и никогда не заставлял отсасывать ему, но все равно после каждого такого «акта любви» я чувствовал себя униженным и грязным.

Омерзительно…

— Леша, у тебя проблемы? — тетка встревоженно заглянула мне в глаза. — Ты себя хорошо чувствуешь?

Я почувствовал, что на глаза навернулись слезы, и кивнул, судорожно моргая.

— Может, пойдешь приляжешь? Ты побледнел, — она положила ладонь мне на лоб, проверяя температуру. — Вроде не заболел… Ну, ладно, доедай тогда и иди уроки делай. И смотри не прогуливай больше!..

Я тупо кивнул и, быстро расправившись с супом, ушел в комнату.

Мыслей то ли вообще не было, то ли они летели с космической скоростью, но в душе чувствовалась такая зияющая пустота, что становилось даже страшно. Казалось, все чувства выключили, и я будто опьяненный пытаюсь в полной темноте найти выключатель.

Только обида…

Да, какая-то детская, эгоистичная обида жгла меня изнутри.

На смену обиде пришла злость. Я с силой захлопнул дверь и закрыл на щеколду. Пнув валяющуюся на полу подушку так, что она отлетела в противоположный угол, я схватил первую попавшуюся в руки книгу и швырнул ее туда же. Злость не отпускала. Сжав руки в кулаки, я почувствовал, как все тело затряслось от клокотавшей внутри отчаянной волны энергии.

Было страшно. По-настоящему страшно. Я никогда не был так зол. Мне казалось, что эта неведомая сила разорвет меня…

…ближе к полуночи полегчало. Я лежал на кровати в позе морской звезды и думал, какой же я дурак. Обиженный маленький мальчик, не способный справиться с проблемами. Я, конечно, как и всякий подросток, порой думал, что все знаю, все умею, что мое мировоззрение уже сформировано, то, что мне нравится сейчас — будет мне нравиться всегда, что я могу со всем справиться.

Но реальность оказалась такова, что я, оказывается, беззащитен перед волей судьбы.

И дело даже не в ориентации. Оно в ориентирах.

Казался унизительным тот факт, что я на самом деле всего лишь ребенок. Да, в моем возрасте уже занимаются сексом, но ведь не за деньги же!

Я метнул взгляд на ящик стола, где аккуратной стопочкой лежали купюры, заработанные и на раздаче листовок, и грязным способом, на который я не подписывался. В общей сложности получалось около тысячи. Долг по коммуналке составлял чуть больше двух.

Вот насобираю нужную сумму и попрошу Тимура отъебаться от меня…

***

Как же больно! Черт…

— Полегче! — попросил я, когда очередной грубый толчок принес новую порцию боли.

Я сжал край парты одной рукой и прикусил кожу на второй, чтобы не закричать. Почти на сухую, почти без подготовки, да еще и на жесткой школьной парте. Спина болела, пальцы Тимура сжимали мои бока, и я уверен, что синяки останутся там значительные.