Непростительно молод (СИ) - "Shamal" - Страница 18

— А…

— Не переживай, я сам все сделаю, — он приглушил свет и, дождавшись, когда я лягу на свою половину кровати, сел рядом. — Волнуешься?

Я кивнул, чувствуя ком в горле, мешающий говорить. А когда его теплая ладонь легла на мое бедро в опасной близости от паха, то меня и вовсе затрясло.

— Посмотри на меня.

Я заставил себя оторвать взгляд от изучения лампочек на потолке и взглянуть ему в лицо.

Красивый, черт возьми! Такой, какой мне всегда нравился — немолодой, крепкий, с широкими плечами и сильными руками… Я на его фоне кажусь маленьким-маленьким.

— Есений, — позвал Павел Сергеевич, осторожно задирая мою футболку и касаясь пальцами поджавшегося живота. — Ты доверяешь мне?

Я кивнул второй раз.

— Хорошо, — тихо произнес он, а потом наклонился ниже, целуя мой оголившийся живот, поднялся поцелуями выше, мазнул губами по шее, по щеке и наконец-то опалил дыханием губы.

Поцеловал сначала мягко, ненавязчиво, давая возможность распробовать, а потом углубил поцелуй, и я прикрыл глаза, отдаваясь на волю чувств.

Это было приятно, немного кололась его щетина, а уж когда крепкая рука легла на пах, я и вовсе невольно простонал, прогибаясь в пояснице.

Черт, приятно!

Он подцепил мои домашние штаны вместе с бельем и стянул их ниже, освобождая пока что вялый член от одежды. Сжал у основания…

— Вот так, мальчик… — прошептал Павел Сергеевич, неторопливо водя рукой по всей длине. — Ты молодец…

Колючее удовольствие расползалось по телу, и я уже хотел большего, хотел попробовать по-взрослому, а еще боялся упустить это настроение, загнаться, улететь мыслями не в ту сторону.

Он оторвался от моих губ, отстранился, помог снять футболку и штаны, потом сам разделся, и я неосознанно закусил губу, вспоминая Лешкин член. У Лешки было прям произведение искусства! Маленький, аккуратный, с красивой розовой головкой и приятными на ощупь синими венками. У Павла Сергеевича был побольше, не такой ровный, с крупной головкой… Но я все равно потянулся руками, желая потрогать.

Да, и на ощупь совсем другой.

— Сожми сильнее, — попросил он, толкаясь мне в кулак.

Я сделал так, как он просил, и сам двинул рукой, получив в ответ одобрительную улыбку.

Это было странно. Всё это было как-то странно…

— Ложись на живот, — скомандовал он, положив подушку по центру кровати.

Я послушно лег, чуть раскинув ноги в стороны.

Зашуршала фольга презерватива, потом щелкнула крышка лубриканта и в меня проникли смазанные пальцы.

Холодно, черт возьми!

Я вспомнил, как дернулся Лешка, а потом вспомнил все, что он мне говорил. Это бывает больно поначалу. Нужно расслабиться.

Пока что не было больно, только очень дискомфортно. Ощущения странные, непривычные и какие-то будто совершенно неправильные.

Я уткнулся лбом в сложенные руки и выше приподнял бедра, выгодно прогибая спину. Знал, что картинка красивая, и хотел сделать еще лучше…

— Ты готов? — срывающимся от возбуждения голосом спросил Павел Сергеевич, сжимая пальцами мое бедро так, что синяки, наверное, останутся.

— Да… — прошептал в ответ я, хотя совсем не был в этом уверен.

Он устроился между моих ног и приставил головку к смазанному входу, толкнулся.

Я сделал глубокий вдох, умоляя свое тело не сжиматься. Мышцы поддавались неохотно, иногда тупая ноющая боль от растяжения становилась невыносимой, и тогда я отводил руку назад, судорожно пытаясь приостановить его, замедлить.

Черт, я и не думал, что будет так!

Это было чем-то похоже на процесс растяжки на шпагат. Больно, неприятно, но какое же моральное удовлетворение получаешь, с каждым разом продвигаясь все дальше и дальше! Так и тут, когда он вошел полностью, я едва дышал от боли, но все равно ликовал, что у меня получилось!

— Тш-ш, уже все… — целуя в плечо, зашептал Павел Сергеевич. — Ты умница…

— Больно, — пожаловался я, незаметно вытирая о простыню выступившие слезы.

— Это пройдет. Ты привыкнешь.

Я знал, что привыкну. Спустя всего десяток секунд натяжение из категории невыносимого перешло в категорию терпимого, а потом и вовсе трансформировалось во что-то иррационально приятное.

Я на пробу сжал мышцы и двинулся сам.

Павел Сергеевич понял и медленно вытащил член до половины, добавил еще немного смазки и осторожно вошел снова до конца.

Это действительно не было похоже на секс в активной позиции, и мне даже не хотелось подрочить себе. Лешка говорил, нужно учиться получать удовольствие от анального секса…

Я зажмурился, попытался сконцентрироваться на ощущениях, и вскоре мне действительно удалось прочувствовать, хотя ладони Павла Сергеевича, сжимающие мои ягодицы, отвлекали.

Он не торопился. Касался губами моей шеи, прихватывал зубами кожу, не оставляя следов, осторожно и медленно двигаясь во мне, а я не знал, чего желал больше: прекратить, заставить остановиться или просто получить поддержу, помочь пережить неприятные моменты.

Я вздрагивал, морщился, жмурился, то отталкивал его бедра, то притягивал к себе, но он не реагировал на мои трепыхания, будто машина двигаясь вперёд-назад с неизменной медлительностью.

Когда жжение показалось совсем уж несносным, я попросил:

— Пожалуйста… остановитесь.

И он действительно замер на середине и, стараясь не двигать бёдрами, наклонился ко мне, накрыл мою руку, судорожно комкающую угол подушки, переплетая пальцы с моими…

Секунда, две, три, десять, и я почти расслабился.

Да, десять секунд бездействия, и мне уже стало мало. Я подался назад, насаживаясь, сквозь колючую боль наконец-то начиная чувствовать то самое обжигающее удовольствие.

Непроизвольный стон сорвался с губ, дыхание сбилось. Сладкая волна выворачивала наизнанку, и я уже не мог сдержать вскрик, когда он начал двигаться во мне, практически лег сверху, прижимая всем весом меня в матрас.

Больно? Приятно? Черт, как разобраться?!

Ещё несколько глубоких толчков, и он кончил, откатился в сторону, а я перевернулся на спину, обхватывая свой жаждущий прикосновений член пальцами.

…Воздух вырывался из легких резко, болезненно. Судороги, наступающие после оргазма, сотрясали тело и почему-то никак не хотели проходить. Меня трясло.

Я чувствовал рядом распаленное тело Павла Сергеевича, но так же чувствовал и невыносимое одиночество. Вот он, рядом, ничего не говорит. Кажется, планирует просто уснуть. Молодец, хорошо поработал! Удружил, так сказать…

Полежав еще немного, прислушиваясь к размеренному дыханию Павла Сергеевича, я тихо, чтобы не разбудить, взял свой телефон и, предварительно выключив звук, написал Лешке:

Я переспал с ним.

Ответ пришел через пару минут.

22:47 Лешка:

Поздравляю

Подумав, я дописал еще:

И я провалил пробы.

На это сообщение ответа не было.

========== 6. ==========

— Не хочешь сегодня пойти прогуляться куда-нибудь?

Я оторвал взгляд от экрана телефона и посмотрел на Павла Сергеевича, не скрывая удивления.

— Э-эм, я бы с удовольствием, но у меня сегодня тренировка на пять, и я…

— Я подвезу, но… подожди-ка, ты же говорил, что у тебя тренировки в понедельник, среду и пятницу? — он подозрительно прищурился, склонил голову к плечу, всем своим видом выражая недовольство.

— Мне предложили попробовать позаниматься дополнительно с другой группой.

— Ладно, в следующий раз, — Павел Сергеевич поджал губы и отвернулся, возвращаясь к своему ноутбуку.

Я тоже разблокировал экран телефона, проверяя, не появились ли новые уведомления.

Черт, да что же это?.. У Лешки явно что-то произошло. За вчера ни одного сообщения, а сегодня на мое «Все нормально?!» пришел ответ из двух букв «Да».

Блять, на него это не похоже!

— С кем переписываешься? — продолжая что-то печатать, поинтересовался Павел Сергеевич.

Я поспешно свернул телегу и соврал:

— С одногруппницей. Спрашивает насчет сессии.

Не в силах больше лежать, я ушел на кухню готовить чай. Вообще я уже привык к такой жизни, да и не сказать, что мы плохо уживались. Я старался готовить в силу своих возможностей, Павел Сергеевич выдал мне ключи от квартиры, хотя обычно сам за мной заезжал, а еще он съездил к родителям и перевез мои вещи и ноутбук.