Служу Советскому Союзу (СИ) - Высоцкий Василий - Страница 47

Я скромно промолчал.

— Мне кажется, что сейчас стоит уточнить ближайшие маршруты генералитета и маршалов по территории Советского Союза, — сказал Зинчуков. — Что-то подсказывает мне, что скоро снова будет нанесен удар…

— Да, я как раз этим займусь, а ты… Бери с собой Епифанова и отправляйтесь смотреть хоккей. Мне нужен фотопортрет Орлова-Козлова, — сказал Вягилев.

— Разрешите ещё вопрос? — я снова едва удержался от поднятия руки. — А почему Живов поднимал табличку с одной фамилией, когда встречал человека с другой?

Зинчуков усмехнулся:

— А это игра в шпионов. Нужная фамилия не ставится специально. Это своего рода шифр по договоренности. Если нет хвоста и слежки, то ставится «Козлов». Если что-то идет не так, то выдвигается, допустим, «Баранов». В обоих случаях нет указания на определенного человека, чтобы не смогли его опознать. Хвоста и слежки не было, поэтому и красовался «Козлов». Но при малейшем подозрении табличка тут же бы поменялась на «Баранова». Запутывание следов, курсант Епифанов. Старинный прием спецслужб. Ладно, собирайся. Пошли хоккей смотреть. Эх, жаль пивка взять нельзя, а то бы под тараньку снова этот матч… — мечтательно закончил Зинчуков.

Глава 46

Санкт-Петербург в это время всё ещё назывался Ленинградом. Тут ещё не было яркого света неоновых реклам. Город всё ещё хранил лоск императорских построек, хотя коммунистические однотипные здания уже теснили невысокие дворцы графов и князей. Подобное соседство нисколько не смущало питерцев.

По статистике в городе в среднем бывает семьдесят пять солнечных дней. В остальном же стоит хмурая и пасмурная погода. Утренние туманы были не редкостью. Он превращал и без того мистический горд в декорации фильма-триллера. Того и гляди выйдет из тумана большая фигура в плаще и шляпе. Выйдет и направится к тебе, горя алыми глазами…

Город, воспетый в стихах и песнях, несколько месяцев назад посетил американский президент Никсон. До Никсона Советский Союз посещал только один американский президент — Франклин Делано Рузвельт. Он возглавлял делегацию США на Ялтинской конференции союзных держав в феврале сорок пятого года.

Приезду президента предшествовала секретная поездка в Москву президентского советника по национальной безопасности Генри Киссинджера. Секретная поездка Генри Киссинджера в Москву была связана с обострившейся обстановкой во Вьетнаме. По каналу Киссинджер—Добрынин шел интенсивный обмен письмами между Никсоном и Брежневым.

Восьмого мая Никсон в телевизионном выступлении заявил о минировании подходов к портам Северного Вьетнама. А вот десятого мая во вьетнамском порту Камфа попал под бомбардировку советский теплоход «Гриша Акопян». Несколько членов экипажа получили ранения, погиб боцман Юрий Зотов.

В очередном письме Брежневу Никсон выражал глубочайшее сожаление по поводу случившегося, заявлял о готовности выплатить компенсацию за ущерб и сообщал, что приказал военному командованию не допустить повторения подобных случаев.

В Политбюро ЦК КПСС активно обсуждался вопрос — принимать ли президента США в Москве в то время, когда США бомбят Вьетнам, советского союзника.

Мнения тогда очень сильно разошлись. Военное руководство во главе с Гречко вместе с Подгорным были против встречи. Сомневался главный идеолог Суслов. Косыгин с Громыко выступили за встречу. Брежнев колебался, хотя по личным соображениям ему хотелось провести свою первую встречу с президентом США. Он хорошо понимал и негативные последствия такого отказа для наших будущих отношений с Никсоном. В итоге было принято решение принять американского президента.

На встрече было подписано немало важных документов. Там были подписаны Договор об ограничении систем противоракетной обороны и Временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений. Подписанный договор вступил в силу третьего октября семьдесят второго года.

Также Брежнев и Никсон подписали декларацию «Основы взаимоотношений между СССР и США», содержавшую 12 принципов двусторонних отношений.

Мне оставалось только хмыкать, когда в самолете читал первые три принципа. Как же изменилось отношение к ним спустя пятьдесят лет…

«Первое. Они будут исходить из общей убежденности в том, что в ядерный век не существует иной основы для поддержания отношений между ними, кроме мирного сосуществования. Различия в идеологии и социальных системах СССР и США не являются препятствием для развития между ними нормальных отношений, основанных на принципах суверенитета, равенства, невмешательства во внутренние дела и взаимной выгоды.

Второе. Важное значение СССР и США придают предотвращению возникновения ситуаций, могущих вызвать опасное обострение отношений между ними.

Исходя из этого, они будут делать все возможное, чтобы избегать военных конфронтаций и предотвратить возникновение ядерной войны. Они будут всегда проявлять сдержанность в своих взаимоотношениях и будут готовы вести переговоры и урегулировать разногласия мирными средствами.

Обмен мнениями и переговоры по нерешенным вопросам будут проводиться в духе взаимности, взаимного учета позиций и взаимной выгоды.

Обе Стороны признают, что попытки получения односторонних преимуществ, прямо или косвенно, за счет другой Стороны несовместимы с этими целями. Необходимыми предпосылками для поддержания и укрепления между СССР и США отношений мира являются признание интересов безопасности Сторон, основывающейся на принципе равенства, и отказ от применения силы или угрозы ее применения.

Третье. На Советском Союзе и Соединенных Штатах лежит особая обязанность, как и на других странах — постоянных членах Совета Безопасности Организации Объединенных Наций, делать все от них зависящее, чтобы не возникало конфликтов или ситуаций, способных усилить международную напряженность.

В соответствии с этим они будут способствовать тому, чтобы все страны жили в условиях мира и безопасности, не подвергаясь вмешательству извне в их внутренние дела».

В условиях мира и безопасности…

Мда…

Мы с подполковником Вягилевым прилетели в Ленинград для того, чтобы незримо быть рядом, когда Маршал Советского союза Андрей Антонович Гречко отправится в Москву. Сам Андрей Антонович в это время посещал с проверкой Северную группу войск. Из Польши до Ленинграда Гречко должны были «вести» двое из команды Вягилева.

Следить за маршалом и защищать.

По нашим данным, маршал вылетит из аэропорта Вроцлав-Страховице и направится в Ленинград для встречи с Главкомом ВМФ адмиралом флота Советского Союза С. Г. Горшковым. После этого маршал будет держать путь в Москву. Уже там наша миссия будет закончена.

Почему так? Потому что мы так до конца и не смогли отследить — куда подевался «Орлов-Козлов» и его куратор Живов. Они могли вынырнуть у любую секунду и в любом месте.

В Польшу и обратно летел один самолет, выданный как раз под нужды проверки. Его сотрудники тщательно проверены, но вот из Ленинграда… Из Ленинграда маршал полетит уже как гражданское лицо.

С адмиралом их связывала старая дружба. Можно даже сказать — испытанная боями и бедами. Одиннадцатого августа сорок второго года Сергей Георгиевич Горшков получил приказ принять от сорок седьмой армии сухопутную оборону Таманского полуострова и немедленно занять оборонительные рубежи частями морской пехоты.

Сорок седьмой армией тогда командовал генерал-майор Андрей Антонович Гречко, а затем его назначили командующим восемнадцатой армией, предоставив командование сорок седьмой Горшкову. В то же время начальником политотдела рядом расположенной восемнадцатой армии был Леонид Ильич Брежнев. В свою очередь, Сергей Георгиевич, будучи заместителем командующего Новороссийским оборонительным районом и командующим Азовской флотилией, по ходу боевых действий находился в постоянном контакте с Гречко и Брежневым. Обе армии, восемнадцатая и сорок седьмая, длительное время воевали по соседству друг с другом.