Королева льда - Джоансен Айрис - Страница 4

– Говорю же, я буду стараться, – ответила она, защищаясь. – Тебе не надо тратить свое время, наблюдая за тренировками. Я знаю, как ты завален делами.

– Да, ты вчера нашла время рассказать об этом выскочке-комментатору, – проворчал Энтони, нахмурив брови. – Запомни, Дани, никто, кроме меня самого, не смеет рассуждать о том, занят я или нет.

– Существуют еще колонки светской хроники, – сказала Дани, пытаясь разрядить обстановку, – в которых постоянно пишут, что у таких влиятельных магнатов, как ты, время расписано по минутам. – Она на секунду смолкла. – К тому же ты не тренировал меня с тех пор, как нанял Бо и Марту и отослал нас из Брайарклиффа.

– Ты думаешь, я не способен на такую работу? – спросил он, и его губы скривила насмешливая улыбка. – Полагаю, я еще не забыл, как стоять на коньках, и смогу научить тебя.

– Я совсем не это имела в виду… – Дани запнулась и замолчала, проклиная его магические чары, от которых она не могла освободиться. Она всегда становилась комком нервов рядом с Энтони. – В своем интервью я сказала, что ты до сих пор считаешься одним из самых заметных людей в фигурном катании. Когда ты ушел из «Шоу на льду», чтобы возглавить «Дайнет корпорейшн», весь спортивный мир был в шоке.

– Значит, ты примешь мою скромную помощь в обучении? – Его глаза подозрительно заблестели: видно было, что Энтони пытается сдержать смех.

– Разве я когда-нибудь могла выбирать по своему усмотрению? – уже успокоившись, спросила Дани. – Ты все равно сделаешь все так, как сочтешь нужным. Разумеется, нужным для меня и моей карьеры. Как, впрочем, и всегда.

– Не всегда. – Его голос прозвучал глухо.

И на секунду сквозь внешнюю холодность Энтони прорвалась горечь. – Но с сегодняшнего дня я исправлю эту ошибку. Будет честным предупредить тебя, Дани. Я обнаружил, что в последнее время во мне растет нетерпеливое ожидание…

– Золотой медали? – спросила она озадаченно. – Я же говорила тебе, что буду работать изо всех сил. Это будет скорее твоя победа, чем моя, после всего, что ты сделал для меня. Ты получишь свое «золото», Энтони.

– Нет! – Слово вырвалось с такой взрывной силой, что Дани испугалась. – У меня уже есть собственная золотая медаль, и мне не нужны чужие. Когда ты займешь первое место в Калгари, это станет наградой за твой подвиг, твою работу. Запомни, это будет твоя победа, а не моя или Бо.

– Я знаю, – нерешительно сказала Дани. Почему он так ревностно к этому относится? – Я имела в виду, что понимаю, как я обязана тебе…

– Ради Бога, заткнись! – рявкнул Энтони. Увидев, что глаза Дани округлились от удивления, он, глубоко вздохнув, заставил себя успокоиться. – Ты не знаешь, о чем говоришь.

Дани почувствовала глубокую обиду.

– Я уже не ребенок и буду тебя слушаться, только если ты обещаешь не орать на меня, не срывать на мне зло и не унижать меня.

– Я знаю, что ты не ребенок, Дани. Иногда я думаю, что ты никогда не была ребенком и родилась взрослой. – Он скривил губы. – Так иногда бывает. – Он поднял ручку, которую уронил, когда она вошла, и начал бессмысленно вертеть ее в руках. – Вот почему мне временами так чертовски сложно с тобой. Может быть, у тебя есть внутренняя сила, но нет опыта, чтобы использовать ее в полной мере.

– Сложно со мной? – искренне удивилась Дани.

– Не бери в голову. – Его пальцы с силой сжали ручку. – Поговорим об этом после Калгари.

– Хорошо, – ответила Дани, недоуменно пожимая плечами. Она никогда раньше не видела Энтони таким взволнованным. Может быть, у него есть другие, неизвестные ей причины для огорчения, кроме ее второго места? Она начала подниматься с кресла. – Если это все, я думаю, что могу…

– Это не все, – резко прервал ее Энтони. – Сядь, Дани. Твое выступление вчера было катастрофой, но я вызвал тебя из Денвера по другой причине.

– По другой причине? – изумленно повторила Дани.

Энтони выдвинул верхний ящик стола и достал сложенную вдвое газету.

– Вот почему ты здесь. – Его губы были сжаты, а глаза холодны как лед, когда он передавал ей газету. – На этой фотографии ты выглядишь на редкость спокойной и счастливой. Как давно это у вас продолжается?

Дани взяла газету и внимательно посмотрела на фотографию. Это был номер «Денвер пост».

– Он всего лишь обнял меня, – пробормотала Дани, чувствуя, что краснеет, но не от стыда, а от возмущения. «Господи, с какой стати я оправдываюсь?! Разве это прегрешение?» – подумала она, все еще не до конца веря в серьезность слов Энтони. – Я же не в знойных объятиях неизвестного мужчины. Не подавать же на газетчиков в суд! Ничья репутация не пострадала, и нет ничего предосудительного в публикации такой фотографии.

– Разве? – с убийственной иронией произнес Энтони. Он протянул руку через стол и, выдернув у Дани газету, швырнул ее в корзину для бумаг. – Я нахожу ваши позы на фотографии неприличными. Но ты не ответила мне. Как долго продолжается ваша любовная связь?

– Это не любовная связь, – ответила Дани, уязвленная его грубостью. – Я только несколько раз обедала с Джеком Ковальтом.

– И все?

– Ну подумаешь, может быть, пару раз были в театре и гуляли в парке. Какая разница?

– Большая. – Энтони зло прищурился. – Неудивительно, что на этом снимке вы выглядите как очень близкие знакомые. Если ты еще не спишь с Ковальтом, то уж точно на пути к его постели.

– Мы друзья, – попыталась объяснить Дани, в темных глазах которой полыхали искры гнева. – Он спортивный журналист, которому поручили освещать работу олимпийской команды по фигурному катанию, а я член этой команды. Мы вечно сталкиваемся на различных соревнованиях и тренировках. Почему бы нам не провести вместе время?

– Ковальт – бывший футболист, и все, что он знает о фигурном катании, поместится в шипе его бутсы. Он двух слов связать не сможет, если отпустит от себя Кристи Морено. Она сидит вместе с ним в комментаторской кабине, помогает ему во всем и чуть ли не целиком озвучивает его репортажи.

– Джек понимает это, – горячо возразила Дани. – Не он выбирал себе такое задание, но тем не менее пытается выучиться всему так быстро, как может.

– Пусть его учит кто угодно, только не ты, – решительно оборвал ее Энтони. – Пусть Кристи Морено тратит столько времени, сколько хочет, чтобы этот футболист выучил, как надевают коньки. Ты его больше не увидишь.

– Не увижу?.. – Дани не верила своим ушам. – С чего ты взял, что можешь вмешиваться в мою личную жизнь? А если я тебе скажу: «Ты не должен больше видеть Луизу»? – Ее глаза сверкали. – Я не ошибаюсь, ведь пока еще Луиза, да? Или ты сейчас содержишь другую любовницу? Из твоих женщин можно составить огромную команду с полным набором запасных игроков. По крайней мере, медаль за физическую выносливость все они достойны получить.

– Да, сейчас у меня все еще Луиза, – сказал Энтони, делая вид, что слова Дани совсем его не задели. – Я рад, что ты так высоко оцениваешь мой запас жизненных сил, но уверяю тебя, в этом виде спорта нет никаких напряженных тренировок, одни удовольствия.

– Откуда мне знать, – холодно сказала Дани. Она встала и наклонилась вперед, слегка опершись руками на стол. – Но не сомневайся: если я надумаю расширить свой опыт в этой области, то сделаю это без твоего разрешения. Можешь диктовать все, что угодно, в моей профессиональной жизни, но будь я проклята, если послушаюсь тебя в том, с кем встречаться, а с кем нет.

– Или с кем ложиться в постель? – вкрадчиво спросил Энтони.

– Да, и это не твоя забота!

– Это именно моя забота. – В голосе Энтони зазвучали угрожающие нотки. – Твой бывший полузащитник столкнется со мной, если опять попытается затеять нечестную игру. – Его зеленые глаза уже не были холодными, они метали молнии, что со страхом отметила про себя Дани. – Я подожду до Олимпиады, Дани, но я бы посоветовал тебе не провоцировать меня. Больше не встречайся с ним.

– Не знаю, о чем ты говоришь, – сказала она зло. – Я не поняла и половины твоих сегодняшних намеков. Ты совсем на себя не похож.