Темный орден (СИ) - Хай Алекс - Страница 9

— Переехал? Ссылка?

— О ссылке я бы знал. Члены Ордена не совсем свободные люди, вы же знаете. Мы передвигаемся так, чтобы нас можно было найти.

Ну да, это я уже понял. Кто спрятался — за тем придет злой и задолбанный вусмерть брат Луций и надает по сусалам.

— Хорошо, я понял. Вы не смогли найти его даже при помощи своего дара, верно?

— Именно! — Прошипел дисциплинарий. — И если Эребус не нашел способа избавиться от Тьмы, то это означает только одно. Что его нет в живых.

Я уставился на темного брата. Он как раз обернулся и заметил черный фургон, свернувший на аллею в сторону нашей усадьбы. Орден.

— Я приехал предупредить вас, — протараторил он, залезая в машину. — Не понимаю, что происходит в Ордене, но мне все это не нравится. Будьте осторожны, Владимир. Боюсь, вас уже втянули в нечто, о чем мы оба понятия не имеем.

Он резко ударил по газам, и его автомобиль едва не подпрыгнул на неровной брусчатке.

Глава 5

Я озадаченно пялился вслед умчавшемуся автомобилю брата Луция до тех пор, пока Алтай не окликнул меня басовитым гавканьем. Дескать, чего встал как истукан, хозяин? Вон, по твою душу приехали. Давай, соберись уже.

Трансфер от Ордена представлял собой небольшой фургончик по типу фольксвагеновского «Транспортера» из моего родного мира. Разумеется, черный, без единой пылинки и начищенный как медный таз после сезона варенья. Автомобиль медленно описал круг перед домом, развернулся и остановился ровнехонько так, чтобы здоровенная пассажирская дверь оказалась напротив меня.

Алтай обошел меня и уселся слева рядом, как и был приучен. Я машинально погладил его по голове и выжидающе уставился на гостей. Интересно, заметили ли, что это именно брат Луций опередил их со срочным визитом?

Дверь с тихим шипением отворилась. Автоматическая. Из салона на меня уставился молодой распорядитель в соответствующей черной ливрее со знаками принадлежности к Ордену. Судя по всему, у распорядителей имелись свои ранги — я еще на Лиговском заметил, что слуги носили различные нашивки и даже броши.

— Доброе утро, ваше сиятельство, — распорядитель дежурно улыбнулся, но его улыбочка тут же погасла, когда он заметил Алтая. — Эм… Прошу прощения, но животным запрещено находиться на территории Ордена.

— Он поедет со мной, — хмуро отозвался я и демонстративно погладил пса по шее. — Я обозначил это как одно из условий моего неотлучного пребывания в Ордене.

В глазах молодого распорядителя читалась паника.

— Ваше сиятельство, прошу прошения, но у нас нет инструкция относительно пса. До нас не донесли…

— Сейчас я вам доношу, — отрезал я. — Лично. Либо я еду вместе с собакой, либо вы возвращаетесь в Орден без нас обоих и объясняете Примогену Вергилию, почему не выполнили простую задачу.

Быть может, прозвучало это несколько грубо, но настроение у меня было пресквернейшее. В душе как будто кошки нагадили, и все эти дурацкие формальности сейчас лишь еше быстрее выводили меня из себя. И так с раннего утра был злой как черт. И за Алтая переживал — пес мало того, что не любил одаренных, а уж с Тьмой у него и вовсе были непростые отношения.

Я, признаться, в определенный момент подумал, что будет лучше оставить его дома, в Аптекарской. Озвучил собаке оба варианта — появилась у меня привычка рассуждать вслух и вести с ним беседы. А пес возьми и выбери сам. Всякий раз, когда я пытался увещевать его, расписывать, как просторно и хорошо ему будет дома, он… Заливался диким лаем, прыгал мне на грудь, чего категорически не позволял себе делать в иных ситуациях и всем своим видом демонстрировал нежелание расставаться. Даже если ему придется отправиться за мной в рассадник Тьмы, которую он искренне ненавидел.

Хотя, быть может, именно поэтому Алтай так и рвался за мной — хотел защитить от этого дерьма. Может и правда чувствовал, что с каждым днем она становилась сильнее внутри меня. Что мне все труднее давались попытки заглушить ее голос.

Может Алтай и правда думал, что сможет меня спасти, если мы будем вместе.

— Ну? — я уставился на распорядителя. — Едем или как?

От перенапряжения у парня аж проступила испарина на лбу.

— Ваше сиятельство, этот вопрос будет решаться на уровне вашего наставника, — наконец произнес парень, причем явно сам страшился своих слов. — Мы доставим вас с питомцем, однако, если старшие решат, что ему не место в Ордене…

— То я сам с ними разберусь, — холодно улыбнулся я и жестом велел псу залезать. — Алтай, в машину!

Распорядитель вдался в сидение, когда пес одним прыжком оказался внутри. Я же подхватил свою сумку и закинул ее вслед собаке. Громыхнули металлические миски и пакет с кормом. Наконец и я залез, разместившись на сидении напротив распорядителя. Тот дал команду выдвигаться, и дверь с таким же тихим шипением закрылась, отрезая меня от пути обратно.

Мы ехали молча. Алтай не сводил взгляда умных карих глаз с распорядителя, а тот явно чувствовал себя не в своей тарелке от такого соседства. Но пес вел себя идеально — в конце концов, мы с ним договорились.

Прошло не более двадцати минут, а фургончик остановился. Я удивленно кашлянул.

— Так быстро?

— Нам приказано доставить вас во дворец на Лиговском, — отозвался распорядитель и нажал кнопку. Дверь отъехала в сторону, и он вышел первым, чтобы помочь нам выбраться.

— Неужели послушники живут здесь же? Мне казалось, это здание имеет больше символический смысл.

Распорядитель позволил себе легкую улыбку, хотя все равно отшатнулся, когда Алтай прыгнул мимо него.

— Некоторые занятия проходят в стенах этого здания, — кивнул парень. — Однако, насколько мне известно, ваш статус отличается от обычного послушника, поэтому и условия для вас могут быть иные. Могу я взять вашу сумку, Владимир Андреевич?

Ну конечно. Стоило это предвидеть. Я же для них одновременно черный лебедь и золотой мальчик, судя по тому, что говорили Примогены.

— Я сам донесу, спасибо, — отказался я и выбрался наружу.

И правда — уже знакомое мне здание бывшей Евангелической больницы. Красный кирпич, готические башенки и выкрашенные матовой черной краской наличники, оградки и водосточные трубы.

Нас уже ждали. Несмотря на то, что привезли меня не к парадному входу, а к одному из второстепенных, перед крыльцом выстроилась целая делегация. Двое охранников, двое распорядителей, Друзилла и еще один незнакомый мне совсем юный паренек. Сперва мне подумалось, что он был послушником, но, приглядевшись, я понял, что его форма была похожа на костюм распорядителей, однако с некоторыми отличиями.

— Добро пожаловать в Орден, Володя, — Друзилла первой выступила вперед и, заключив меня в объятия, трижды поцеловала в щеки. — Наконец-то ты там, где твое место.

Я не успел ничего ей ответить — конец фразы Примы заглушил угрожающий рык Алтая.

— Спокойно, — я высвободился из объятий и слегка дернул пса за ухо. — Мы с тобой о чем договаривались?

— Как раз об этом я и хотел упомянуть, — вмешался сопровождавший меня распорядитель. — Почтеннейшая мать… Он ни в какую не соглашался оставлять собаку. Но ведь это запрещено! Простите, я…

Друзилла остановила его властным жестом, и распорядитель тут же захлопнул рот.

— Ради нашего нового послушника можно сделать исключение, — сказала она и уставилась на Алтая. — Интересная собачка…

Пес ответил ей тихим рыком. Ну не нравилась она ему — и все тут! С другой стороны, а как вообще Примоген мог понравиться псу, чей нюх был заточен на Тьму?

— Тихо! — я одернул Алтая и украдкой пригрозил ему кулаком. — С ума сошел, пес?

Но зарубку в памяти я сделал. Алтайка никогда просто так не рычал. Даже на одаренных. Даже на носителей Тьмы. Того же брата Луция собань принял почти как родного — лишь в первую встречу обозначил настороженность, но даже рыка себе не позволил. Да и с княгиней был безупречно послушен, хотя она была одаренной.

А я почему-то верил Алтаю. Было у него чутье на людей. И если Друзилла ему настолько не понравилась, значит, и мне не стоило так ей доверять.