История одного гоблина. Два в одном (СИ) - Болотов Андрей Тимофеевич - Страница 73

Эльф уважительно похлопал человека по плечу здоровой рукой.

Пейзаж вокруг сильно отличался от окрестностей столицы. Компаньоны стояли на широком каменном плато без каких-либо признаков растительности. Футах в тридцати от них начинался обрыв. Далеко внизу виднелась извилистая горная тропинка, теряющаяся в туманной дымке, за которой смутно угадывался густой хвойный лес. Там же рядом находилось другое плато, куда больше размером. Мимо него свои воды нес стремительный речной поток, берущей начало где-то высоко в горах.

Аггрх отвернулся от края и посмотрел на скалу позади. Горный массив величественно нависал над крошечными смертными, а его вершины терялись в облаках. Среди них смутно угадывалась огромная снежная шапка, венчающая самый высокий пик. Пока компаньоны сидели в яме, ничего такого видно не было. В скале недалеко от них зиял узкий темный провал.

– Вон там его логово, – махнул рукой монах.

Все испуганно посмотрели в сторону утеса, словно ожидали появления Минору в ту же секунду. Древний титан явиться не соизволил.

– Антонио ждать будем? – поинтересовался Адинук, на всякий случай оглядываясь.

– Потом он или сам нас найдет, или на обратном пути еще заглянем в яму, – бросил Михель, не поворачивая головы. – Мы ему сейчас все равно ничем не поможем.

Воссоединившиеся компаньоны согласились с монахом и осторожно побрели в сторону неизвестности. Единороги нерешительно потоптались снаружи и вернулись на плато, дав негромким ржанием понять, что их в эту темень не заманишь даже кусочком сладенького.

Глава 30

«Живи сегодняшним днем и радуйся, что пока жив. Завтра ведь может и не наступить. Только не забывай строить планы, иначе пропадешь уже сегодня».

- Минору

Подскальное пространство не особо отличалось от подобных мест на Лумее: все тот же мрак, духота и сырость. Стойкий запах соли щекотал ноздри и облегчал дыхание. Несмотря на это долго находиться в спертом воздухе все равно не хотелось. Вскоре обнаружилась и причина запаха, когда гоблин заметил несколько соляных столбов в отдалении. Сталактиты вызвали у Гарба недоумение, потому что взяться им было абсолютно неоткуда. Вода не настолько давно появилась в этом мире, чтобы успеть сотворить такое.

Постепенно разговоры смолкли: компаньоны ступали осторожно, прислушиваясь к каждому шороху. Кто знает, где может нанести удар коварный титан. Невесть откуда взявшаяся среди скал сухая ветка хрустнула под ногой Михеля, едва не заставив взвинченные до предела нервы компаньонов взорваться бурей эмоций.

– Осторожней, недотепа! – зашипела Хиенна, толкнув монаха кулачком в спину.

– Сама такая, – буркнул парень, всматриваясь в непроглядную темень, которую не мог полностью разогнать даже шарик волшебного света, наколдованный Гарбом. Здесь его магия по-прежнему работала, давая чувство защищенности.

Наконец узкий ход расширился, и путникам открылась просторная пещера. Прорва светлячков копошилась на стенах и обеспечивала достаточно желтого света, чтобы можно было прочитать пергамент, не напрягая глаза. Мерцал тускло-зеленым и растущий повсюду мох, придавая пещере некую таинственность. Бурный ручеек, журчание которого друзья услышали еще шагов за двести, нес свои воды через пещеру, огибая лишь массивное возвышение из соли в самом ее центре. На «троне» восседал десятифутовый двурогий великан без одного уха на бычьей голове, закинув одно копыто на другое. От Каввеля его отличал разве что фиолетовый цвет глаз и периодически пробегающая между рогов искра схожего лилового оттенка.

Титан держал в правой, покрытой короткой черной шерстью руке живого саблезубого кузнечика салатового цвета размером с крупную лумейскую кошку. Древний бросил взгляд в сторону посетителей и вскинул свободную руку в приветствии застывшим от неожиданности компаньонам.

– Ахой, перворожденный и прочие смертные, и даже тебе пуута, – жизнерадостно воскликнул он, отправляя неистово сопротивляющееся насекомое в рот целиком.

Компаньоны остались на своих местах, не зная, что предпринять. Титан, очевидно, знал об их появлении заранее, но попыток сбежать не делал, явно уверенный в собственной безопасности.

– Хотите кузнечика? – гостеприимно указал он на своеобразный террариум из крупных кристаллов соли, на дне которого копошились родичи только что съеденного. – Сочные, хрустящие. Пальчики оближешь!

Не дождавшись ответа, Минору хмыкнул и потянулся еще за одним для себя. Крылья за его спиной обвисли рваными тряпочками и выглядели еще более жалко, чем прежде.

– Обожаю это место, – чавкая, продолжил он. – Все здесь получилось, как я люблю, клянусь ластами Тритона. Таков был мой собственный мир до его уничтожения пуутами. Я бы даже тут остался, если бы не громадье планов. Месть, знаете ли, сама себя не свершит. Вы, кстати, зачем, пожаловали, сухопутные? Или вам мои переделки не по вкусу?

– Мы пришли остановить тебя, древний, – прищурившись, заговорил первым Михель.

– Зачем, позвольте спросить, а главное, как? – взял еще одно насекомое титан. – Мне даже не нужно напрягаться, чтобы вас прихлопнуть, а ежели у вас есть некое секретное оружие против меня, то треугольный бом-брамсель вам на фок, а не тушка Минору. Я просто отдам швартовы, и глазом моргнуть не успеете. Я всегда умел бегать, иначе бы давно изничтожили. Не для того я возрождался с такими трудностями, чтобы сразу бездарно пережить еще одно падение.

Компаньоны переглянулись и посмотрели на Гарба. Тот отчаянно вцепился в посох, словно опасаясь, что бесценный предмет могут отнять.

– Я разумное и цивилизованное существо, – продолжил Минору. – Куда разумнее и цивилизованнее вас, между прочим. К чему насилие? У меня нет на вас обид, как пока нет и резона с вами драться. Можем договориться полюбовно, салаги! А если кто из вас подскажет, как избавиться от этих надоедливых морских словечек, еще и награжу. Я и так, и сяк стараюсь, но избавиться не получается. Что я такого съел?

– Ты переродился из пиратского капитана, приятель, – подсказал Аггрх. – Это он в тебе говорит. Верни нам минотавра, и забудешь про морской язык.

– Дело говоришь, мелюзга, – сверкнул фиолетовой молнией между рогами титан, явно вдохновленный идеей. – Вот видите, можно же нормально общаться, если захотеть.

Минору поднялся на ноги и сладко потянулся.

– Так верни нам нашего друга, – попросил Адинук, потирая место перелома, сросшегося молитвами монаха, но все еще дающего о себе знать. – Он все равно проклят богами, как кошка, на которую наступили ночью. Зачем тебе чужое проклятье?

Бычья морда древнего перекосилась от ненависти. Титан вытянул шею и оглушительно зарычал, впервые заставив присутствующих испытать страх. Было в этом рыке нечто совсем не бычье, хищное. Особенно сильно поджилки затряслись у Хиенны, для которой звук оказался не просто рычанием дикого зверя, а чем-то гораздо большим, будоражащим древние, как сам пуутский род, воспоминания.

– Дай угадаю! Так, это был минотавр… Подлец Торгарон? – рокочущий голос Минору прозвучал гораздо тише по сравнению с рыком.

– Он тоже участвовал, – подтвердил Гарб, единственный из всех слышавший историю проклятия от Каввеля целиком.

– Верну, – твердо пообещал титан, опустив голову. – С этим у меня тоже счеты. Избавить моего потомка от проклятия Торгарона будет за счастье. Только не все так просто.

– Ты чего-то не можешь, всесильный древний? – с кривой усмешкой спросила суккуба.

– У всех есть ограничения, даже у богов, – рыкнул титан. – Мне подвластно многое, но далеко не все. Вашего приятеля я не могу вытащить из себя, не заменив его кем-то из других своих потомков. Среди вас случайно не затесался достойный?

Суккуба схватилась за голову. Михель легонько потряс ее за плечо, вопросительно заглядывая в искаженное яростью лицо.

– Она пыталась нас защитить! – отвесила себе пощечину Хиенна. – От всего этого.