Гарри Поттер и варианты бытия (СИ) - "Kancstc" - Страница 10

* * *

– ...Представляешь, что это значит! – Элфиас Додж с горящими фанатичным огнём глазами рассказывал своему другу – профессору Флитвику – о происшествии с Гарри. Флитвик, похоже, не разделял энтузиазма своего товарища и с каждым словом хмурился всё больше и больше.

– Это значит, что теория Лили была подтверждена экспериментально.

– Этого мало! Я обнаружил на этой детской площадке след! Потянув за него, мы можем вытащить Поттера обратно. Представляешь?!

– Почему же ты не сделал этого?

Элфиас вздохнул:

– Во-первых, мне одному не хватило бы силы, след подостыл, а во-вторых, я имею только теоретическое представление о необходимых чарах. Вот ты другое дело! Если рвануть туда сейчас...

– Я не буду этого делать.

Казалось, Додж ожидал чего угодно, только не этого:

– Стареешь, Фил. Раньше ты никогда не отказывался от сумасшедшего эксперимента.

– Кроме эксперимента здесь есть ещё одно соображение. Сам Гарри.

– Вот именно! Спасём его!

– Спасём? А его надо "спасать"?

– Но... – казалось, "второй мозг Дамблдора" с размаху налетел на стену, которой здесь быть не должно: – Но кто знает, куда он попал и что там с ним происходит...

– Брось, Эл! Ты ведь уже читал о том, какую жизнь устроили парню?

– И ты веришь этой статейке? Этой Скиттер?

– Я видел его в Хогвартсе. Каждый день. Поверь, если Скиттер и приврала, то самую малость.

– Всё равно...

– Не всё! – отрезал маленький профессор. – Судя по тому, что ты сказал, канал открылся с двух сторон. Значит, его позвали. Представь себе его состояние в тот момент: брошенный, загнанный в угол ребёнок. Чего он хотел больше всего?

– Всё это такие мутные субстанции, Фил... мы должны мыслить строгими категориями.

– Мы не машины, Эл. Эмоции – такая же движущая часть магии, как и заклинания. Что если он хотел попасть куда-нибудь, где его любят и ждут, а там его и правда кто-то ждал? И вот сейчас ты хочешь вырвать его из любящей семьи...

– Какая семья, откуда! Да кто мог его "там" ждать!

– Например, в той реальности Лили жива, а Гарри погиб. Вот они и нашли друг друга. А ты хочешь вытащить его сюда и запихнуть обратно в тот ад, в котором он жил. Зачем? Чтобы подтвердить теорию Лили? Не слишком ли дорогой ценой? Хотела бы она сама этого?

Элфиас Додж встал и гордо выпрямился:

– Никакая цена не будет слишком большой за объективное научное знание!

– Знаешь, Эл, – спокойно и отрешённо сказал Флитвик, – я буду очень рад, если эту цену платить будешь только ты...

...Пламя в камине вспыхнуло зелёным, и в холле Малфой-Мэнора появился Сириус Блэк.

– Выглядишь не лучшим образом, кузен, – сказала ожидавшая его Нарцисса.

– Только быстро, Цисси, – вместо приветствия ответил пришедший, – пока меня не хватились.

– Хорошо. Тогда сразу к делу. Хочешь, чтобы тебя полностью оправдали? Со снятием всех обвинений и признанием вины Петтигрю?

– А что взамен?

– Ты не будешь оспаривать наше опекунство, если Гарри найдут.

– Что вы задумали?

– Ты не думал, что мне не безразлична судьба несчастного ребёнка?

– Наверное, мне пора, – ответил Сириус и развернулся.

– Но это действительно так! – крикнула ему вслед Нарцисса. – Мы слишком сдружились с Лили, чтобы судьба её сына была мне безразлична!

– И как ты собираешься уберечь его от Волдеморта?

– Его не надо беречь! Защита крови, Сириус! Он сам защитит кого угодно!

– Хочешь выехать на его спине из вашей пожирательской банды?

– Да, мы с Люциусом надеемся, что он может нам помочь. Или ты хочешь отдать парня Дамблдору, чтобы он снова устроил Гарри весёлую жизнь?

– Мне нужна клятва, что вы не причините ему вреда.

– Какие проблемы, кузен?...

* * *

Флитвик, Додж и Джеймс Поттер ввалились в гостиную радостной толпой.

– Лили! – закричал с порога "второй мозг Дамблдора". – Как жаль, что тебя не было с нами! Ты первая, кто заслужил увидеть тропу своими глазами!

– Мне достаточно видеть того, кто по ней прошёл. Идёмте ужинать.

– Конечно, конечно! А после будем писать статью для "Пограничных Проблем", – в глазах Элфиаса Доджа горел фанатичный огонь. – Если успеем завтра к вечеру, её напечатают в этом месяце.

– Но ведь журнал выходит уже на следующей неделе! – ахнула Лили.

– Ради такого они успеют! – веско сказал Флитвик.

* * *

Профессор Флитвик сидел за столом в своём кабинете и мрачно смотрел в окно. Наконец он решительно подошёл к сейфу и достал большую пачку писем. Как хорошо, что всю переписку с Лили он хранил здесь, в своём имении, а не в Хогвартсе. До темноты он сидел и перечитывал эти письма, потом обвязал их лентой и вышел. На берегу быстрого ручья он остановился, положил всю пачку на землю и прошептал несколько слов на каком-то древнем языке. Пламя мгновенно охватило пергаменты, а когда через несколько секунд оно опало от них не осталось даже пепла, только песок на том месте где они горели спёкся в стекловидную массу. Флитвик направил на эту массу палочку. По стеклянному кому побежали трещины, которые ветвились, множились, пока эта масса снова не стала песком. Профессор взял тёплый ещё песок в руки и развеял его над руслом ручья.

– Прости, Лили, – прошептал он, – но это для блага твоего сына...

Эта проклятая война отбросила магию на столетия назад! Самые талантливые его ученицы – Лили и Нарцисса: одна погибла, едва успев начать исследование, которое обещало вывести волшебство на совершенно новые горизонты, другая вынуждена вести полулегальный образ жизни, и не может заниматься ни наукой, ни целительством, к которым она так тянулась. Гарри, умный и сильный волшебник, из которого растят не то убийцу, не то самоубийцу. И вот сейчас, ради того, чтобы дать Гарри хоть какой-то шанс вырваться из этой ловушки он, Флитвик, своими руками уничтожил все те наработки, что доверила ему Лили...

...Стемнело. Возле развалин старинного особняка раздались тихие хлопки аппарации, и, словно два прозрачных силуэта направились к дому, вернее, тому, что от него осталось. Молодой человек, стоявший у забора, на первый взгляд – просто так (ну и что, что он уже больше часа прохаживается по этой улице?), вдруг сладко зевнул, сел на землю возле ограды и засопел. Со стороны развалин раздался тихий смешок...

...Суета первой половины дня улеглась. Все команды были отданы, патрули расставлены, и в доме 12 на площади Гриммо остались только трое: Сириус Блэк, Гермиона Грейнджер и Рональд Уизли. Даже старшие Уизли отбыли куда-то с важными поручениями.

"Дежурные" по штабу Ордена Феникса только что закончили ужинать, когда в окно влетели три министерские совы. Птицы бросили конверты и стремительно вылетели обратно. Рон трясущимися руками распечатал послание:

"Рональду Уизли.

Сегодня, в полночь, Вам надлежит явиться в Большой Зал Визенгамота для дачи свидетельских показаний по делу Сириуса Блэка. Напоминаем Вам, что согласно пункту 6417 уложения о магическом судопроизводстве неявка карается заключением в Азкабан сроком до двух лет. Данный пергамент является порталом в комнату для свидетелей, где Вам следует пройти стандартную процедуру проверки палочек и дожидаться вызова для дачи показаний.

С уважением, секретарь Визенгамота

Персиваль Уизли."

– Это ловушка! – воскликнула Гермиона.

– Не думаю, – спокойно возразил Сириус. – Вот, смотрите, Большая Круглая Печать. Это означает, что нас вызывают именно для того, что написано в пергаменте.

– Но Вам нельзя идти! Ведь они могут... Они просто схватят Вас и всё!

Сириус покачал головой:

– Мне гарантируют свободный выход из министерства при любом результате рассмотрения.

– А они не могут отказаться от этих слов? – не сдавалась гриффиндорка.