Исправительная академия. Том 1 и Том 2 (СИ) - Хай Алекс - Страница 53

— Это будет очень трудно объяснить, — я крепко сжал ставшую теплой от моих пальцев жемчужину. — Но если поможет, потом расскажу.

— Дар?

— Дар.

— А не опасно? А то если еще и вы у меня тут погибнуть решите, мне точно не видать пенсии.

— Рановато вы на пенсию собрались, — широко улыбнулся я.

Я прошел мимо него, завернутый в одеяло как в ритуальную мантию. До чего же смешно выглядело со стороны. Но плевать. Как говорилось в одной старой рекламе, имидж — ничто.

Берег был каменистый — ноги болели, ударяясь о гальку, соскальзывали, в лицо долбили водяные брызги, а ветер свистел в ушах, но я упрямо пер в воду. Умудрившись найти небольшую песчаную площадь, я остановился там, потоптался немного, а затем закрыл глаза и опустил жемчужину в воду.

— Моряна Нево, — шепнул я с улыбкой. — Кажется, ты кое-что у меня забыла. Возвращаю потерянное и прошу подмоги. Не мне, а тем, кого заперли на острове. Я ведь обещал, что могу помочь избавиться от неприятного соседства? Вот мы и собираемся. Только помоги этим людям пройти. Сделай, что-нибудь, пожалуйста. Ты же владычица озерная, тебе вся Ладога подвластна… Я знаю, ты можешь. Поэтому, прошу, помоги нам.

Если честно, я и сам до конца не верил в то, что это сработает. Да я даже не был уверен, что видел эту Моряну наяву. И если бы не эта маленькая жемчужинка, то и вовсе списал бы ту странную встречу на бред утопающего.

Но жемчужинка же откуда-то взялась. А фельдшер говорил, что они уже давно почти перевелись в этих местах. Так что…

Мне никто не ответил, а я и не понимал, какой реакции ожидать. Глупо это все было. Но в одном я был уверен — жемчужина принадлежала не мне. Откуда взял, туда и нужно вернуть. Просто знал — неизвестно, откуда.

— Ну, я попросил, — вздохнул я и побрел обратно.

Куривший очередную самокрутку подполковник вцепился в меня тяжелым взглядом, когда я перелез через валуны и подошел к нему.

— Ну и как шаманство? Сработало?

Я пожал плечами.

— Так гарантии и не было… Просто подумалось вдруг, что можно попытаться обкашлять один вопросик… Но, видимо, не судьба.

— Или судьба…

Самойлов уставился на что-то за моей спиной. Окруженные сеткой морщин глаза расширились, словно этот бывалый мужик увидел Лох-несское чудовище. Кутаясь в одеяло от резко поднявшегося ветра, я медленно обернулся… И обомлел.

Ладога уходила. Именно так — уходила. Вода медленно, но упрямо отступала к горизонту, обнажая каменистое дно и покрытые водорослями валуны. Пядь за пядью, метр за метром темные воды отходили от берега, пока не обнажили путь к острову.

У Самойлова выпала изо рта его самокрутка, но он этого, казалось, даже не заметил, продолжая завороженно пялиться на чудо природы.

— Что вы сделали? — Прошептал он, так и не отрывая глаз от воды. — Как… Как, черт возьми?

Я пожал плечами.

— Договорился. С озером.

Подполковник тряхнул головой, словно пытался сбросить наваждение. Нет, это происходило наяву, и я сам поразился ловкости и изяществу решения Моряны. Если она не могла по каким-то причинам остановить бурю, то хотя бы лишила это буйство воды… Элегантно.

А я в этот момент вспомнил, что лишил жизни природника-воздушника. Ну что, Артурчик. Наше знакомство было кратким, и вспоминать его лишний раз я не хотел. Но нудно же извлекать хоть какую-то пользу из существования такой твари, как ты. Пусть хотя бы твой дар пригодится.

Я обернулся к Самойлову.

— Это не все, — я кивнул на дрожащий воздух — этакую прозрачную стену, сотканную из мощных потоков ветра. — Собирайте людей. Я пока пойду вперед, попытаюсь сделать с этим что-нибудь.

— Оболенский, вы уверены?

— Один раз уже получилось. Может и еще на что-нибудь сгожусь. Только одеяльце оставлю здесь. Вы уж попросите кого-нибудь приглядеть, чтобы его не сперли. А то собственность медпункта как-никак.

Чем дальше, тем больший азарт во мне просыпался. Остапа понесло, так сказать. Я поймал странный кураж, некую форму безумия, но сейчас даже наслаждался этим. Странная, но до одурения приятная эйфория.

Ладога ответила. Мне почему-то было проще думать не обо всех этих озерных девах, морянах и прочей подводной иерархии. Я, как и местные рыбаки, воспринимал само это гигантское озеро как одушевленное существо. А уж кто там водится помимо нерпы и рипуса…

Сейчас даже холод не чувствовался. Я сбросил одеяло и потопал как был — в белье да повязке на башке, прямиком к стене ветра. Удивленные возгласы за моей спиной стихли, я слышал короткие и не всегда печатные выражения Самойлова, отдававшего приказы своим людям.

А я шел. И чувствовал себя… Нет, не всемогущим. Свободным. Сейчас не было ничего, кроме холодного воздуха, пропитанного запахом тины и рыбы, кроме этого бледного северного солнца, начавшего понемногу припекать забинтованную макушку.

Я шел и улыбался, как ребенок.

Потому что сейчас я шел в бой и знал, что просто так не сдамся.

— Владимир Андреевич, — раздался за моей спиной голос брата Луция.

Я замедлил шаг, но не остановился.

— Чего вам?

— Уверены, что справитесь?

— А вы мне помочь решили? — улыбнулся я. — Так вроде среди вас нет природников, иначе вы бы уже предложили помощь Самойлову.

— Так и вы не должны быть природником, господин Оболенский, — справедливо возразил брат Луций. — Вот что меня заботит. Значит либо вы обладаете сразу несколькими дарами, что весьма любопытно и крайне нетипично для особ столь юного возраста, еще и не являющихся наследниками, либо вы намереваетесь использовать силу Тьмы. И в последнем случае мы могли бы вам помочь.

Я все-таки остановился и повернулся к нагнавшему меня темному брату.

— Не сможете, — покачал головой я. — Тьма здесь совсем ни при чем. Я действительно могу попробовать воздействовать на уровне стихии. Но… Не знаю, что из этого получится. Как бы то ни было, прорываться через шквал, идя по дну, как мне кажется, немного проще, чем ломиться через стену бушующих волн.

Брат Луций продолжал скептически взирать на дрожавший от ветра воздух перед островом, но кивнул.

— Не могу с вами не согласиться. И все же…

— Расслабьтесь вы, — широко улыбнулся я. — Меня трудно убить.

И пошел дальше. Пробивать дорогу для силовиков.

— Это-то меня и беспокоит вкупе со всем прочим… — тихо проговорил мне вслед темный брат. — Странно, что это не пугает вас, Владимир Андреевич…

Не пугало. Прямо сейчас мне хотелось проверить мир — и самого себя — на прочность. Если сдюжу, тогда и испугаюсь силы, которую получил.

Я прошёл добрую сотню метров по мокрому песку, лавируя между грядами мокрых камней. Кое-где валялись, тускло поблескивая перламутром, пресноводные ракушки. Значит, все-таки водились здесь…

И чем ближе я подходил к стене ветра, тем сильнее внутри меня рос азарт. Я скалил зубы острову, сжимал кулаки и хохотал, не в силах сдерживать распиравшую меня силу.

Ну, Артур, покажи, чем обладал.

Сложив руки лодочкой, я резко выбросил их вперед — как клин войска, стремившегося пробить стену противника. Предплечья превратились в сталь, пальцы — в наконечник летящей стрелы. Я чуть пригнул голову, чтобы не снесло повязку. Куда там! Бинт сорвало и размотало, тряпка зацепилась за одно ухо и болталась в этом воздушном потоке, как окровавленный стяг. Хреново Василич наложил, придется перебинтовывать…

Воздух передо мной дрожал и был плотным, словно густой кисель. Я давил на эту стену, концентрируясь на потоках ветра, пытаясь понять, как это работало… А затем осознал, что эта внешне статичная «конструкция» на самом деле была связкой миллионов маленьких потоков воздуха. Как кристаллическая решетка, сотканная из молекул, атомов, электронов… От общего к частному. От большого к малому. Но я начал интуитивно понимать эту логику.

А, едва поняв, разрушил.

— Ну же! Давай!

Я уже не знал, к кому обращался и кому кричал. Наверное, самому себе. Сконцентрировав всю силу в руках, я вдавил их в эту стену, а затем медленно, соприкасаясь с каждым потоком, до каких добирались мои пальцы, принялся их усмирять. Минус один, минус два…