Злодейка в Пресветлой академии (СИ) - Крааш Кира - Страница 14

– Шаттер, слушай… – неуверенно начал он, но слушать его – это последнее, чего мне хотелось в данный момент, да и вообще в любой момент.

Я развернулась к парню и четко и максимально агрессивно, насколько это возможно при нашей разнице в росте, прошипела:

– Нет, это ты меня послушай, герой-любовничек. Я тебе такую веселую жизнь устрою – мало не покажется. Каждый день будешь жалеть о том, что втянул меня в свои интриги для начинающих аристократов.

– Шаттер… – нахмурился парень, попытавшись схватить меня за рукав, но я от всей своей ведьмовской души пнула его по ноге под коленкой, как учили мальчишки в детском доме и, развернувшись, зашагала в общежитие.

Бойтесь, светлые маги. Ведьма вышла на тропу войны!

20

Полдня я кипела, вынашивая планы зверской мести. В голову, как назло, не приходило ничего стоящего. Хотелось чего-то грандиозного, с помпой и фанфарами. А из доступного арсенала были только назойливые мелочи, недостойные звания темного мага. То есть в теории я могла саботировать тренировки, но в недалекой перспективе от этого могла зависеть моя жизнь, хотя я не оставляла надежды отыскать лазейку в военной повинности.

Собственное бессилие злило. Я в который раз клятвенно пообещала себе являться в страшных кошмарах ректору Темнейшей за то, что сослал меня сюда, но фантазия моя на этом исчерпывалась.

Короче, к обеду я была настолько не в духе, что не сразу сообразила, что идет не так.

Всегда шумная столовая встретила меня мрачным молчанием. Я накидала на поднос все, на что упал глаз, и так же погруженная в мысли плюхнулась за первый попавшийся стол.

Сидящие за этим же длинным столом студенты внезапно проявили поразительное единодушие. Они все синхронно встали и пересели. Звук отодвигаемых стульев вывел меня из задумчивости, и я огляделась.

О, сколько красноречивых взглядов скрестились на моей персоне. И, естественно, эту минуту славы не могла не использовать одна амбициозная красотка.

– Ты – ведьма! – пафосно заявила София, ткнув в меня пальцем. Как будто остался еще хоть один студент, кто не в курсе моего происхождения.

– Сюрприз. – ответила я, составляя тарелки с подноса на стол. Раз уж мне освободили пространство, чего б им и не воспользоваться.

– Ты околдовала Алекса! – девица театрально заломила руки.

Упомянутый Алекс в это время как раз подходил к линии раздачи вместе со своей компанией, точно король со свитой.

– И зачем? – спросила я, беря приборы в руки.

– Чтобы женить на себе! – торжественно провозгласила София.

Столовая аж дышать перестала в ожидании моего ответа.

– Фу. – поморщилась я.

– В смысле «фу»?! – возмутился Алекс. Не выдержал-таки.

– В прямом, – я закинула в рот кусочек мяса. – Ты не в моем вкусе.

Надо было видеть лица присутствующих. Буквально каждый засомневался в моей адекватности. У Софии вообще, кажется, случился культурный шок – она открывала и закрывала рот, очевидно, не находя слов о том, как может не нравиться этот потрясающий титул и шикарное богатство. И только сам Крейг выглядел до глубины души возмущенным.

– Ну и кто же в твоем вкусе? – прищурился Алекс.

Я нагло ухмыльнулась:

– Ну, знаешь, более зрелые личности. Марк, например.

От моих слов кто-то закашлялся. В идеальной тишине столовой человек аж хрипел, как будто не в то горло пошла минимум баранья нога.

– Шаттер, – просипел бедолага, и я поняла, что где-то у меня за спиной давился обедом Изверг.

Я развернулась к декану и промурлыкала:

– В ваш кабинет?

И подмигнула для верности.

– К ректору! – взревел доведенный до бешенства декан.

Я тяжело вздохнула:

– Вот видишь, София, как я страдаю.

– От чего? – не поняла красотка.

– От недоеденного обеда. – я сделала паузу и добила присутствующих: – И неразделенной любви.

– Шаттер! – рявкнул прокашлявшийся декан. – К ректору! Бегом марш!

21

Следующие два часа я стояла в кабинете ректора и в присутствии самого ректора, Изверга и еще каких-то там ответственных по воспитательной части, слушала длинную лекцию о том, что отношения между студентками и педагогами осуждаются, пресекаются и наказываются всеми карами небесными. Я драматично вздыхала и спрашивала, нет ли хоть какой-нибудь возможности спасти мое разбитое сердечко, и вообще, темные маги не гордые, готова пойти третьей любимой женой.

К концу воспитательной беседы я была горда проделанной работой – ректор стал равномерно пунцового цвета, ответственные по воспитательной части охрипли, а у Изверга нервно дергался глаз.

За день я так и не попала ни на одну лекцию, но особого расстройства по этому поводу не испытывала. Я все так же тщетно размышляла о том, как показать этим отчаянно самонадеянным светлым магам, что принуждение ведьмы к сотрудничеству открывает для последней широкие перспективы зловредной деятельности.

И несмотря на то что я оказалась в ситуации беззубой собаки, это не значит, что не смогу помотать нервы всем причастным и непричастным.

Но сегодня вдохновение у меня отсутствовало чуть менее, чем полностью, а потому я засела в общежитии и принялась изучать Устав Пресветлой академии.

Документ оказался шедевральным. Древний, как стены академического корпуса, он просто дышал маразмом с каждой страницы. Раздельное проживание девиц и юношей. Причем в контексте Устава раздельное – по разным зданиям. Форма одежды – у юношей обязателен для ношения меч, у девушек – кинжал. Минимальная разрешенная длина юбок может не доходить до пола на ширину ладони. Дуэли на магии для мужчин запрещены, для женщин – разрешены. По пятницам студенты должны употреблять в пищу то, что добудут сами в честном бою – на охоте или у соседа.

И еще много такого же восхитительного. Сразу видно, педагогический состав не заглядывал в эти бумаги с тех пор, как их написали. Я была где-то на середине тома в разделе «правила общения между студентами и педагогами», когда в комнату ввалилась традиционно грязная, но неприлично счастливая Фредерика.

– Меня приняли! – только и сказала паладинша и попробовала полезть с обнимашками.

– Стоять! – рявкнула я. – Душ, ведро, тряпка!

Но Кнопочку даже мой возмущенный вопль не мог остановить. Я стотыщраз пожалела о том, что дала соседке эликсир, и теперь эта недопаладинша стала настолько храброй, что даже не испытывала ко мне никакого душевного трепета.

В итоге спустя четверть часа я отправилась в душ сама. Чтобы на обратном пути, естественно, столкнуться нос к носу с Крейгом, отирающимся у моей комнаты.

– Что? – нелюбезно спросила я.

– Тренировка.

– Не сегодня.

Я попыталась зайти в комнату, но парень перегородил проход рукой.

– И сегодня, и завтра, и послезавтра, и каждый день. И не смотри на меня с такой лютой ненавистью, не поможет. Тебе надо не только закончить Пресветлую, а еще выжить на практике. Без физической подготовки это невозможно, – парень наклонился и обжег дыханием мое ухо, прошептав: – Даже с твоими волшебными баночками.

Могу быть горда собой, я даже не дернулась! Только с шумом выдохнула сквозь сжатые зубы воздух.

– Собирайся, буду ждать тебя на полигоне.

Крейг убрал руку и убрался сам. Как он догадался? Ну вот как?!

22

Я лежала на земле и рассматривала темное небо над головой. Звездочки складывались в красивенькие бессмысленные рисунки, в которых звездочеты умудрялись обнаруживать очертания замысловатых картин. Прохладный ветер шелестел травой. Под филей попала неудобная кочка, но двигаться сил не было. Хотелось и дальше лежать на прохладной земле и размеренно дышать, наслаждаясь покоем.

– Шаттер, харош изображать труп! – Крейг за шиворот вздернул меня на ноги. – Заболеешь!

– И прекрасно, – буркнула я, – тогда ты отстанешь от меня хотя бы на неделю.

– Сомнительно, – невозмутимо ответил парень, отряхивая меня, – ты же ведьма, сваришь себе что-нибудь и будешь все так же бодра, весела и невыносима.