Черный Роберт (Тайна королевы) - Джоансен Айрис - Страница 40

– Мне не удастся думать ни о чем другом; кроме этого.

– Раньше ты умела брать себя в руки и забывать о неприятном. – Не давая Кейт возможности прервать его, Роберт продолжал: – Давай поговорим о том замечательном доме, который ты однажды выстроишь для себя.

– Тебе это совершенно неинтересно. Я знаю, что ты спрашиваешь только для того, чтобы отвлечь меня.

– Если бы не хотел, не стал бы спрашивать. Думаю, я имею право знать, на что мне придется потратить свое золото.

Но Кейт почему-то не хотела говорить о будущем доме.

– Лучше расскажи мне о Крейгдью.

– Скоро ты увидишь его сама.

– Неужели это случится? Все равно расскажи. – Кейт не смотрела на Роберта. Взгляд ее огромных глаз был устремлен к небольшому просвету в завале у входа.

– Небольшой остров. Холмы, скалы. Очень мало плодородной земли. Про Пустошь я уже рассказывал...

– А замок?

– Очень старый замок. Его выстроили еще норманны, когда впервые ступили на нашу землю и решили обосноваться на ней навсегда.

– А кто жил до них?

– Варвары, которые поклонялись солнцу. Племена, называвшие себя пикты, скотты, кельты, прибывшие сюда из Ирландии. – Он подул ей в лицо, отбрасывая упавшую на лоб прядь. – Из этой взрывоопасной смеси и получились в конце концов мы – такие, какие есть.

– Независимые, бесстрашные горцы? – Теперь уже Кейт слегка поддразнивала его. – А как выглядит твой замок?

– Как и все остальные замки. Каменные башни. Ров. Ничего особенно отличительного. – Он пожал плечами. – Многие считают, что это ужасное, проклятое Богом место и что хуже его нет на свете.

– Но не ты.

Он смотрел на затихающую пляску огня.

– В Испании сухо, тепло. Белый жасмин цвел в саду у дона Диего. Там было все, что так любят воспевать поэты. А в тот день, когда я наконец ступил на берег Крейгдью, я шел босиком. Ноги у меня были избиты в кровь, а скалы были холодными и острыми. Они не дарили утешения. Спустилась ночь. Яркие факелы дымились на фоне сумрачных башен. Туман серой пеленой затянул горы. Холод пробирал меня до костей. Суровая тишина царила вокруг.

– И это было мощно и красиво! – Теперь она не могла оторвать глаз от его лица.

– Я этого не сказал.

Ему и не надо было говорить. Это была земля, его родина! И пусть бы весь мир твердил, что Крейгдью – самое отвратительное место на всем белом свете, для Роберта не было ничего прекраснее и лучше.

– Дом.

– Вот именно, – улыбнулся он, – дом. – И отвел взгляд. – Я уверен, что место, которое ты выберешь для своего дома, будет гораздо более гостеприимным.

– Пока что я не могу представить его себе – все расплывается, как в тумане. Но когда я увижу его, то сразу пойму – мое это или нет.

– Ты так уверена?

Кейт кивнула:

– Я всегда чувствую такие вещи. Стоило мне только в первый раз увидеть Каролину, как я поняла: она станет моим другом. И Bopoнoгo я полюбила с первого взгляда.

Он не сдержался и фыркнул.

– Если ты берешь своего Bopoнoгo в пример, то ясно, что красота и в самом деле не имеет для тебя значения.

– Это скорее похоже на кусочки разрезанной картинки, которые нужно сложить вместе. Koгдa их видишь, то каким-то образом угадываешь, куда их надо положить.

– А если мы так и не отыщем ничего подходящего? Ты согласишься поселиться в том месте, которое не совсем отвечает твоим мечтам?

– Нет... – Внезапно Кейт поняла, что он впервые, говоря о доме, употребил слово «мы». – Не волнуйся, как только год подойдет к концу, ты отпустишь меня, снабдив всем необходимым. Я найду то, что мне придется по душе.

Кейт почувствовала, как Роберт напрягся при ее словах.

– Ты хочешь сказать, что я должен буду отпустить тебя на все четыре стороны? – В голосе его прозвучали саркастические нотки. – И ты присоединишься к труппе бродячих актеров?

Его насмешка после той нежности, к которой она привыкла в последнее время, больно уязвила Кейт.

– Может, и так, – с вызовом ответила она. – Я достаточно ловко жонглирую, если сумела испугать тебя. Думаю, публике понравится мой номер с кинжалами.

Руки Роберта невольно стиснули ее плечи, словно сама мысль о том, что она уйдет, представлялась ему невозможной.

– Я не могу этого допустить...

– Но это будет уже не в твоей власти. Я получу полную независимость. – Эти слова почему-то причинили ей боль. Впервые свобода показалась не столь желанной. Кейт села, освободившись из его рук. – И Крейгдью не будет угрожать никакая опасность.

– Иди ко мне.

– Не хочу. – Она посмотрела в его темные, бездонные глаза. – Я решила, что, когда мы спустимся с гор, нам все же придется жить отдельно. Наша близость выводит меня из равновесия.

– Но тебе это нравится...

– Телу – да. Но разум протестует.

Он сжал губы.

– Опять Себастьян? А мне-то показалось, что его глупые доводы...

– Нет, не Себастьян, – неуверенно проговорила она. – Я сама так решила. Мы с тобой по-разному устроены. Что тебе дается без труда, у меня не получается. Я не могу жить, просто наслаждаясь телесным удовольствием и не задумываясь ни о чем другом. Со мной что-то такое начинает происходить...

– Что именно?

– Не знаю. Но это выводит меня из равновесия. Получается так, что...

Кейт пыталась найти нужные слова, чтобы передать тот страх, что клубился на дне сознания.

– Всякий раз, как мы переживаем близость, все мое тело начинает гудеть, как колокол. Каждая клеточка отзывается на его тяжелый звон. Я становлюсь сама частью этого колокола. – Ее пальцы нервно пригладили волосы. – Этому пора положить конец.

– Я не согласен.

– Но этот звук начитает полостью поглощать меня. А я не хочу раствориться в нем – просто не могу позволить себе такого, – прошептала она. – И ты знаешь, что если я принимаю решение, то никто не в состоянии заставить меня переменить его. – Она серьезно и сосредоточенно покачала головой. – Я понимаю, что ты устроен иначе. Ты не испытываешь тех же чувств, что и я. Для тебя – это просто игра. Игра, доставляющая наслаждение телу. Но неужели ты не в состоянии понять, что я...

– Давай отложим этот разговор, – прервал ее Роберт и, придвинувшись еще ближе, крепко сжал в объятиях.

– Потом может быть слишком поздно. Я не уверена, что у меня хватит сил…

– Спать! – сердито приказал он. – Ты и так устала, а что нам предстоит завтра – одному Богу известно. Надо успеть отдохнуть до начала дня.

Дыхание Кейт постепенно стало более ровным и глубоким. Роберт почувствовал тот момент, когда она, отдаляясь от него, погрузилась в сон. Его тело и разум так тонко улавливали каждую перемену, происходившую с Кейт, будто они и в самом деле составляли одно целое.

« Ты не испытываешь тех же чувств, что и я...»

Роберту не хотелось прислушиваться к тому, что он чувствует. Единственное, что ему хотелось, – чтобы она снова и снова обвивалась вокруг него, принимая в себя. Чтобы можно было протянуть руку и дотронуться до ее нежного, податливого, отзывчивого тела. В конце концов, Кейт получает не меньше удовольствия, чем он сам. Роберт с самого начала не переставал заботиться об этом. Не стоит обращать внимания на ее слова.

Одно только верно – ему надо будет сначала убедиться, что она не ждет ребенка, и только после этого возобновить их отношения, уже соблюдая все необходимые меры предосторожности.

Ребенок?

Неожиданная волна радости захлестнула его при мысли, что Кейт могла зачать. Зачать от него. И это будет его ребенок.

«Самый обычный, естественный порыв зрелого мужчины, – убеждал себя Роберт. – Ничего необычного в нем нет».

Разум подсказывал, что появление ребенка может обернуться цепью непредсказуемых бедствий для Крейгдью, и Роберт не без опаски подумал, удастся ли ему впредь владеть собой в минуты близости. Сумеет ли он вовремя выйти из ее лона, не извергнув в него своего семени?

Но сейчас об этом лучше не думать. Потом. Он с нежностью посмотрел на спящую.

Ребенок.