Черный Роберт (Тайна королевы) - Джоансен Айрис - Страница 13

– И они поверили его басне?

– Он викарий – служитель Господа. К тому же Себастьян сам верил в то, что говорил. И они не могли не внять его словам. – Кейт открыто встретила взгляд Роберта и с вызовом произнесла: – Но я не шлюха. И никогда не стану ею, что бы он ни говорил про меня. Вам не удастся превратить меня в падшую женщину.

– С чего ты решила, что я собираюсь это сделать?

– Я не настолько наивна, как вам кажется. Себастьян очень много говорил со мной о том, что такое плотский грех. Вы солгали Табарду, чтобы нам дали комнату, хотя...

– Мы обручены.

Роберт произнес эти слова столь уверенным и непоколебимым тоном, что Кейт с недоумением воззрилась на него.

– Да вы с ума сошли! Как такое может быть? Только оттого, что вы сказали...

– Вот именно, – мрачно улыбнулся Роберт. – Так происходит помолвка у нас в Шотландии.

– Неужели? – недоверчиво спросила Кейт.

– И для этого не нужно никакого церковного обряда. Мужчина и женщина в присутствии свидетелей объявляют о своей помолвке и затем живут вместе год. Если они остаются довольны браком или если за это время рождается ребенок, то их узы остаются нерасторжимыми навсегда. Если нет... – Он пожал плечами. – Они свободны, каждый может идти своей дорогой.

– Как странно, – подозрительно заметила Кейт.

– Помолвка имеет такую же силу, как и церковный брак. На год. Я привезу тебя в Крейгдью и объявлю при всем народе, что ты моя жена. Но через год мы расстанемся. – Он сжал губы. – Несмотря на хитроумный план, задуманный ее величеством.

Он злился. Но Кейт чувствовала, что не на нее.

– Вы не хотите быть моим мужем?

– Конечно, нет. – Он криво усмехнулся. – Извини, что я так груб и прям, но мне бы никогда не пришло в голову выбрать тебя в жены. Мне и без тебя хватает забот...

– Это потому, что я ее дочь... – догадалась Кейт. В словах Роберта для нее не было ничего неожиданного. Себастьян всегда твердил, что замужество не для нее. И что ни один мужчина не пожелает взять ее. Разве только для свершения греха.

– Да, потому что ты ее дочь, – жестоко подтвердил Роберт.

Эти слова обожгли ее острой болью, хотя другого ответа она и не ожидала: никто не захочет жениться на дочери шлюхи. Как глупо было думать, что в ее судьбе может что-то перемениться! Пытаясь скрыть охватившее ее отчаяние, Кейт расправила плечи и гордо выпрямилась.

– Что ж, меня это совершенно не волнует. И мне бы не хотелось иметь такого мужа, как вы. Я вообще не хочу ни за кого выходить замуж.

«Скорее бы он ушел», – думала Кейт, боясь, что Роберт заметит ее смятение. До сих пор ей казалось, что ценой больших усилий она сумела сковать свою душу прочной броней, способной защитить ее от подобных болезненных ударов. Но ему каким-то образом удалось пробить брешь в ее защите. И от этого чувство одиночества стало еще более невыносимым. Наверное, все чувства обостряются до предела, когда вот-вот потеряешь сознание от усталости.

– Я понятия не имею, почему леди... то есть королева, решила поженить нас.

– В самом деле? – Он внимательно посмотрел на нее и пробормотал: – Должно быть, добрый викарий очень заботился о том, чтобы просвещать тебя только в одном направлении. И не удосужился объяснить, какую роль ты можешь сыграть в политических играх...

– Политических играх? – Она с удивлением воззрилась на него. – Но кому я нужна? У меня нет никаких прав. Я незаконнорожденная, милорд.

– Как и Вильгельм Первый. Он... – Роберт оборвал себя на полуслове, услышав голоса на лестнице. – Сюда несут горячую воду. Потом договорим. – Он направился к двери. – И учти: меня зовут Роберт. Раз мы женаты, обойдемся без всех этих почтительных обращений... Кэтрин.

– Кейт! – резко поправила она.

Роберт обернулся, удивленный страстной интонацией, прозвучавшей в ее голосе.

Кейт пояснила:

– Кэтрин меня называл Себастьян.

– И тебе не хочется, чтобы имя напоминало о том времени. – Уточнил Роберт. – Кстати, а что имел в виду Лендфилд?

Вопрос озадачил ее.

– Я не понимаю, о чем речь.

– Что он имел в виду, когда доказывал, будто ему одному известно, как обращаться с тобой?

– Ах, это... Он считал, что если меня не удастся уберечь от греха, то лучше просто убить, – ответила она.

– И ты так спокойно повторяешь эти слова? Мне кажется…

Раздался стук. Роберт замолчал и распахнул дверь. На пороге стояла, улыбаясь им, высокая темноволосая девушка. Увидев бывшую подругу, Кейт сразу насторожилась.

– Меня зовут Каролина, милорд. Сейчас Саймон принесет лохань с горячей водой. А для вас уже приготовлена другая – в соседней комнате. Ваш спутник моется на кухне. Надеюсь, вы довольны?

– Вполне. – Роберт на какую-то секунду задержал свой взгляд на Кейт, затем повернулся и вышел.

В глазах Каролины вспыхнул задорный огонек.

– Ну и ну! Да он такой же похотливый, как тот жеребец, который покрыл кобылу Меган. Помнишь тот день на лугу?

Каролина держалась с Кейт точно так же, как и прежде, словно они расстались только вчера, а не три года назад.

– Ммм... не знаю. То есть я имею в виду... Здравствуй, Каролина. Как ты поживаешь?

– Хорошо. Ты же знаешь, у меня всегда все идет хорошо. – Наклонившись, чтобы подобрать с пола грязную одежду, она улыбнулась. – Я тоже успела выйти замуж.

– И за кого же?

– За кузнеца Тимоти Кейню. – Она открыла дверь и выбросила одежду на лестницу. – Я просушу все это у огня на кухне, а потом очищу от грязи. Господи, как тебе удалось так вывозиться?

Кейт с трудом вспомнила, как выглядел кузнец Тимоти, Он был старше их на несколько лет: рослый, мускулистый мужчина с доброй улыбкой. Зато у его жены язык был острее бритвы.

– А мне почему-то казалось, что он женат.

– Его жена умерла в прошлом году. Бедняга. – Каролина закрыла дверь и, по-прежнему улыбаясь, повернулась к Кейт. – Как раз вовремя. Иначе мне пришлось бы согрешить с Тимоти на сеновале и заставить его бежать со мной.

У Кейт округлились от удивления глаза.

– И ты бы решилась на такое?

Каролина кивнула.

– Я люблю его. И было бы просто дуростью позволять ему и дальше жить с этой каргой, которая отравляла ему жизнь. Это было бы большим грехом, чем прелюбодеяние. А ты знаешь, что уж дурой-то я никогда не была.

Что верно, то верно, Каролина с детства отличалась умом, смелостью и независимостью – поэтому она и не боялась дружить с Кейт.

– Но ты бы разбила отцу сердце.

Каролина пожала плечами.

– К сожалению, он не в состоянии понять некоторые вещи. – Она помолчала, и на какое-то мгновение обе почувствовали неловкость. – И Себастьяну он поверил зря. Я пыталась переубедить его... Ты же знаешь, в тот первый год я много раз приходила в дом викария.

– Нет, я не знала. Они мне ничего не говорили.

– Жена викария не разрешала мне подниматься к тебе. Сначала я пыталась переубедить ее, даже кричала на нее. Но она смотрела на меня своим ледяным взглядом... как скала... – Каролина с сожалением покачала головой. – Что еще я могла сделать? В конце концов сдалась и перестала приходить.

– А я бы не сдалась! – с нажимом сказала Кейт.

– Знаю, – вздохнула Каролина. – Но мне никогда не удавалось быть такой, какой ты хотела меня видеть. Ты всегда требовала слишком многого.

Кейт понимала, что не имеет права осуждать подругу за то, что она смирилась и покинула ее, так и не добившись встречи. Сама Кейт не считала возможным навязывать свое «греховное» общество. Но, с другой стороны, она никогда не рассказывала Каролине о своей жизни в доме викария, чтобы не портить счастливые часы. И Каролина даже представить себе не могла, что ей приходилось выдерживать в доме святого отца и его жены. «Ни одна душа не могла вообразить себе все отчаяние одиночества, которое выпало на мою долю», – устало подумала Кейт.

– Все это теперь не имеет никакого значения.

Каролина улыбнулась.

– К счастью, да. Теперь ты стала графиней, муж которой заставил отступить даже такого упрямца, как мой отец. Правильно говорят: «Что ни делается, все к лучшему». Но в деревне ничего не слышали о твоем замужестве. Вы, наверно, недавно обручились?