Империя Рун (СИ) - Якубович Александр - Страница 48

Столп белого света, что сейчас бил из центра бури, подчиняясь моей воле, стал настолько плотным, что Шамоград вокруг будто бы перестал существовать. Я же почувствовал, как под напором магии стал терять самого себя, как даже Эдриас внутри моей груди, бесплотный и безмолвный наблюдатель, сейчас замер в оцепенении, наблюдая за моей работой.

Но в одном мертвый маг был определенно прав — границ нет, сейчас я это докажу.

Когда я выжег последнюю желто-красную точку в груди Отавии, что рвалась в сторону сердца девушки, все закончилось.

Истерзанная, подчиненная моей воле белая магия с ударом сбросила оковы и разлетелась во все стороны, стремясь заполнить созданную мной на многие лиги вокруг противоестественную пустоту. Наверное, по всему Шамограду сейчас разрядились целительные и охранные амулеты, стали обрушаться подлатанные печатями Ур стены и пришел в негодность зачарованный инструмент.

Но мне было плевать на ущерб.

Сидя в дымящемся кольце, выжженном потоком чистой белой магии, я прижимал к груди безвольное тело. От платья Отавии остались одни ошметки, а на груди девушки красовался след, как от удара молнией, что черным рисунком расходился по сосудам и коже, поднимаясь вплоть до самого подбородка. Впрочем, от моих одежд тоже мало что осталось. Не обращая внимания на наготу, я притих, пытаясь понять, не убило ли мое колдовство дочь Элаизы Форлорн.

И только когда сердце успело пропустить несколько ударов, я понял, что Отавия дышит, тихо, но ровно, как человек в состоянии глубокого целебного сна.

Последнее, что запомнилось мне — легкое дрожание ресниц девушки и ее глубокий вздох, после чего я позволил себе расслабиться и нырнул в бездну такого привлекательного и приятного небытия, отключившись прямо там, стоя на коленях и прижимая к себе спасенную от проклятья внучку императора.

Глава 20. Она

Когда дед сказал, что тот магик, что разрушил их загородное имение, будет зачислен в гвардию, Отавия не предала этому никакого значения. Ну, зачислен и зачислен! Дед был одержим этими колдунами, постоянно твердил, что если не держать их близко — придется с ними воевать. И еще много чего, что она до конца не понимала, да и не хотела вникать, чтобы понять.

При первой же встречи Рей ее совершенно не впечатлил. Это был худой, узкогрудый, среднего роста южанин. Маг был смугл, с высокими скулами, чуть вьющимися, собранными в хвост на затылке волосами, какими-то непропорционально длинными руками, и имел скорее отталкивающую внешность и еще более отталкивающие манеры. Самое раздражающее — долгий, немигающий взгляд, будто бы перед тобой было дикое животное, а не человек.

Двигался маг тоже странно, не так, как прочие колдуны, что служили в гвардии и сопровождали ее. Сначала Отавия не могла понять, что же ее смущает, а потом до нее дошло: Рей никогда не ходил по центру коридора, всегда держался стен, будто бы был огромным пауком, готовым в любой момент подняться на потолок в случае опасности. Голова всегда чуть опущена, будто бы он прятал шею от стылого ветра, хотя все молодые мужчины, с которыми Отавия имела опыт общения, ходили гордо, с высоко поднятым подбородком.

Маг, которого ее матушка опрометчиво наделила титулом Защитника Престола, нервировал не только Отавию. Многие в ее свите тоже заметили странности, присущие новому гвардейскому колдуну, а виконт Умберт вовсе выразился остро, но вполне однозначно — что магик похож более на безродную псину, нежели на человека. Не играло на руку магу и то, что довольно быстро прознали и о его работе на императорских конюшнях в качестве коновала. Да любой придворный изо всех сил скрывал бы подобное занятие и впадал в ужас от одной мысли, что кто-то может узнать о нем подобное! А магик говорил о работе на барона Варнала так, будто бы делал какое-то достойное и важное дело. Словом — тупая деревенщина и беспросветная чернь.

На полгода она почти забыла о магике. Ну, есть и есть, несет караул, сопровождает ее во время поездок, помогает печатями, когда прикажут. Рей был незримой тощей тенью, что движется вслед за ее фигурой, готовый выполнить любое ее указание.

Все круто изменилось, когда по дворцу пошел слух, который довольно быстро подтвердили уважаемые придворные: молодой маг, которого кронпринцесса Элаиза, ее мать, в том году одарила титулом Защитника Престола, оказался подпольным бойцом на аренах, а после оторвал голову одному из восточных убийц магов. Поговаривали, что дикарка, с которой жил маг, вовсе притащилась в шамоградскую Башню вся с головы до ног в крови, так же выглядел и жетонный маг Рей. Эти двое бахнули окровавленным мешком с оторванной головой винефика по столу Трибунального Истигатора Неро, которого очень любили и уважали при дворе, после чего безнаказанно ушли. Да и сама Отавия за прошедшее время получила несколько уроков, начав лучше разбираться в людях. Посодействовал этому и ее дед, император Форлорн Девятый, и бесчисленные соглядатаи, которые прикидывались ее друзьями. Как она обижалась, когда узнала, что маркиза Хашт о каждом ее шаге доносит родным! А это был серьезный герцогский род, близкий с ее дядей, герцогом Саином Торлорном. То, что виконт Умберт трепло и доносит в канцелярию она знала с первого же дня его появления подле, граф Умберт почти жил в тех коридорах и сынок пошел по стопам родителя. Но вот Милана!

После этих события она еще раз присмотрелась к магу и наконец-то поняла, почему на его службе в ее охране так настаивал дед.

При всей своей молодости, жетонный маг казался намного старше любого из ее свиты. Его угрюмость была собранностью, хождение вдоль стен — осторожностью, прижатый к груди подбородок — готовность к бою. Отавия узнала, что дикарка из степей Келанда, что живет вместе с магом, была его наставницей и каждое утро избивала парня палками и тренировочными мечами, будто бы завтра должна была начаться война. Да и сама дикарка оказалась не так проста! Белый винефик — убийца магов! Немыслимо, если учесть, что вся суть жизни этих степных охотников заключалась в убийстве магов Башни.

Ну а когда у нее созрел план выхода в город, лучшей кандидатуры и не нашлось. Невзрачный, в прошлом бродяга, Рей отлично сливался с чернью и чувствовал себя на улицах города, совсем как дома. Но как же он ее раздражал! Своей непроходимой тупостью, закатыванием глаз, неуместными смешками и вздохами каждый раз, когда она задавала вопросы! Это бесконечное непочтительное поведение бесило Отавию, но при этом выбор у нее был невелик — только магик из всей ее свиты и охраны прошел ее проверку и не бросился стучать начальству. Она это знала точно, потому что временами разбирала доносы на саму себя вместе с дедом.

— Тебе нужно понимать, кто и что сообщает о тебе другим людям, — скрипел старик, перебирая записи. — Зачем? Ответь мне.

— Чтобы в нужный момент сделать и сказать то, что другие должны будут услышать через эти доносы, — заученно повторила девушка.

— Правильно, милая моя Отти, правильно, — кивнул старый император. — Жизнь на престоле — это как стоять голым посреди площади. У всех на виду. Ничего не скрыть, ничего не спрятать. Но надо учиться поворачиваться правильным боком.

— Почему нельзя просто вычистить всех шпионов? Всех доносчиков? — наконец-то спросила Отавия.

Этот вопрос давно ее тревожил.

— Всех соглядатаев не вычислить, Отти, это невозможно. А еще это даст тебе ложное чувство безопасности, и ты пропустишь появление новых шпионов. Чем больше вокруг тебя глаз и доносчиков, тем проще обнаружить новых. Вот и все. Просто ты должна контролировать эти потоки информации.

— Я совсем-совсем ничего не могу скрыть? — с сомнением спросила Отавия.

— Совсем, — кивнул головой император. — Но тебе и не надо. Просто разные тайны надо доверять разным людям. Чтобы только ты знала все и сразу, а остальные — только то, что ты им показала. Знание — самое сильное оружие правителя. Ты должна знать все, что происходит в твоей империи, но в первую очередь — в столице. Потому что Шамоград — отражение настроений всей Дагерии. В Шамоград стекаются купцы и работники со всех уголков нашего государства, со всех…