Бронзовый ястреб - Джоансен Айрис - Страница 23

Исправить что? То, что ему пришлось жениться на какой-то Келли Маккенне? Ну что же, она знала, что Ник именно так и будет это воспринимать. Надо привыкнуть к этой мысли и ни на что не реагировать, но до чего же больно, когда Ник говорит об этом вслух!

— А сколько это займет, как ты думаешь? — тихо спросила она, не отводя глаз от входа в отель. Ник пожал плечами.

— Кто знает? Как только мы обоснуемся в отеле, я обращусь к юристу, но полное отсутствие бумаг может сильно затруднить дело. Придется проявить терпение. Первое, что мы должны сделать, это связаться с нашим посольством, чтобы они разрешили нам вернуться в США без необходимости подтверждать наше гражданство. Пограничный режим здесь в целом очень мягкий, но все, что связано с иммиграцией, сейчас сильно осложнилось из-за проблемы нелегальных мексиканских рабочих. Боюсь, что если твоя статья должна пойти срочно, то тебе придется диктовать ее по телефону. Думаю, пока мы пробьемся через все эти бюрократические рогатки и сможем уехать, пройдет недели две.

Келли боялась посмотреть на Ника, чтобы он не заметил, как засияли от счастья ее глаза.

— Я не связана никакими сроками, что касается статьи, — радостно сказала она. — Вряд ли Мак действительно ждал, что из этого что-то получится. Он просто ликовал, когда я позвонила перед отъездом и сказала, что ты согласен взять меня с собой. — Внезапно ее лицо окаменело от пришедшей ей в голову мысли, и она испуганно повернулась к нему. — Боже мой, ты ведь не думаешь, что они могли вызвать морских спасателей или что-то в этом роде, поскольку мы запоздали с прибытием?

Ник покачал головой.

— Полагаю, что нет, — сухо сказал он. — Воздушный шар не может считаться надежным транспортным средством. Скорее всего они думают, что нас задержала погода или встречный ветер. — Затем он вопросительно поднял брови. — Или ты считаешь, что твой редактор будет волноваться, что ты ему не позвонила? — В его голосе прозвучало скрытое раздражение, причину которого Келли не поняла.

Сам же вопрос заставил ее задуматься. Мак Девлин был одним из лучших друзей ее отца и иногда даже теперь относился к ней возмутительно покровительственно, несмотря на свою сухую манеру общения.

— Я лучше позвоню ему как можно скорее, — сказала она, хмурясь. — Он, должно быть, уже вне себя. Он страшно злится, когда я обещаю позвонить и не звоню.

— Ну, тогда мы обязательно должны позвонить мистеру Девлину при первой возможности, — саркастически заметил Ник. — Мы же не хотим, чтобы он волновался, разве не так? — Его лицо застыло, словно каменная маска, и слова звучали резко. — Ты так и не сказала мне, на что вы спорили с этим Девлином. Учитывая твою неопытность, ставка, видимо, была совсем иной, чем я сначала подумал. Но мне все-таки интересно, что бы твой редактор получил, если бы ты проиграла?

Келли не успела ответить, потому что отец Мигель как раз затормозил перед главным входом, и правая дверь была тут же услужливо распахнута улыбающимся мексиканцем в белом пиджаке. Он помог Келли выйти из машины с любезностью, которая говорила о высоком уровне обслуживания в отеле. Их приветствовали с такой же теплотой, как если бы они прибыли на сверкающем новеньком «Роллс-ройсе», а не на «Бьюике» 1952 года выпуска.

Келли уже была готова последовать за служащим в отель, но Ник взял ее за локоть.

— Ты лучше сейчас попрощайся с отцом Мигелем, — сказал он, поворачивая ее лицом к священнику, тоже вышедшему из машины. — Он вечером возвращается в Матсалею, а сегодня хочет еще успеть навестить друга.

— Но я была уверена, что он останется до завтра и пообедает с нами, — возразила Келли, а священник весело посмотрел на ее разочарованное лицо. Невзирая на языковой барьер, за время долгого и нелегкого пути она уже прониклась симпатией к толстенькому маленькому человечку. — А ты не можешь уговорить его остаться?

Ник покачал головой.

— Послезавтра он должен проводить обряд крещения, так что ему нужно ехать сегодня.

Отец Мигель сжал руки Келли и начал одну из своих длинных цветистых речей. Решено, как только она вернется в Сан-Франциско, она поступит на ускоренные курсы испанского. Она даже не может сказать этому милому, дружелюбному человеку, насколько она ему благодарна. Однако он казался вполне удовлетворенным, услышав от нее сказанное с искренним чувством «muchas gracias». Священник ласково потрепал ее по щеке и поцеловал в лоб. Затем он пожал руку Нику, что-то быстро сказал ему и опять забрался в свою машину. Келли почувствовала, как Ник будто невзначай обнял ее за талию и притянул к себе. Они так и стояли, обнявшись, наблюдая, как отец Мигель развернул свою древнюю машину и начал спускаться с холма.

— Он кажется таким очаровательным! — задумчиво сказала Келли. — Мне бы так хотелось знать, что он мне сказал!

Ник молча повернулся и повел ее к стеклянной двери, которую открыл перед ними молодой мексиканец.

— Это очень великодушно с твоей стороны, учитывая те проблемы, которые он тебе доставил, — после паузы бесстрастно проговорил он. — Надо надеяться, что твое отношение не изменится к тому моменту, когда мы покончим с юристами.

Они подошли к регистратуре, и она не успела ничего ответить, потому что Ник сразу же потребовал встречи с управляющим отеля Джоном Сайксом.

Двадцать минут спустя Келли восторженно осматривала расположенную в пентхаусе великолепную гостиную, куда ее проводил портье. О'Брайену потребовалось совсем немного времени, чтобы встретиться с управляющим и обо всем договориться. Он предложил ей подняться в номер, пока они с Сайксом позвонят в посольство и выяснят, что можно сделать насчет въездных виз.

Комнаты, которые им выделили, поражали своей роскошью, и Келли задумалась, сколько же процентов акций принадлежат «Компьютерам О'Брайена», если они могут позволить себе такое. Стены гостиной были обиты тканью сочного зеленого цвета, контрастировавшего с белым бархатом кушеток и стульев. В одном конце комнаты находился бар из красного дерева с искусно вырезанным на дверце ацтекским календарем. Раздвижные стеклянные двери, ведущие на усаженный цветами балкон, были тоже занавешены белыми бархатными портьерами. В гостиную выходили три двери, которые вели в спальни с прилегающими ваннами. В номере была даже маленькая, прекрасно оборудованная кухня.

Ну что же, хмуро подумала Келли, по крайней мере, она вполне вписывается в цветовую гамму, если не считать, что ее оливковый костюм помят и запылен. Должно быть, этот элегантный номер никогда раньше не видел такого потрепанного жильца. Ну, с одеждой она ничего не может поделать, но смыть с себя грязь можно прямо теперь.

Келли быстро осмотрела спальни, чтобы выбрать наиболее подходящую, и со вздохом отказалась от самой большой и роскошной. Это была явно комната хозяина, потому что в ней красовалась огромная широкая кровать, а также примыкала самая большая ванная, почти устрашающая в своем великолепии. Если Ник счел необходимым поселиться в номере с тремя спальнями, то он наверняка не собирается делить с ней одну кровать. Она не должна отталкивать его, требуя большего. Нет, она выберет хорошенькую небольшую гостевую комнатку, расположенную через две двери.

Через несколько минут Келли уже блаженно нежилась в белой мраморной ванне, добавив туда розовую пену. Струи горячей воды превратили воду в сплошные розовые пузырьки. Она осторожно подняла на пальце переливающийся розовый пузырь, любуясь его красотой. Ей казалось, было что-то изысканно женственное в этой розовой пене, а после нескольких дней, проведенных в джинсах и мужского покроя рубашке, она особенно нуждалась в маленьких женских радостях.

Выключив воду, Келли с удовольствием откинулась назад, положив голову на резиновую подушечку и ощущая, как усталость и напряжение потихоньку уходят из нее. Это было так замечательно — плыть по течению и ни о чем не думать, что наслаждение просто переполняло ее. Глаза ее сами собой закрылись.

Мягкое прикосновение губки к ее плечам было таким приятным, что она готова была замурлыкать. Видимо, она таки заурчала, потому что услышала довольный смех Ника. Ник? Она открыла глаза и встретилась с его веселым взглядом. Почему-то это казалось вполне естественным, что он сидит на корточках около ванны с засученными рукавами, умело растирая ее губкой.