Можно ли обижать мальчиков? - "Yelis" - Страница 41

Мою победу ещё украсил маленький салют, после которого появилось новое предложение: «Самая большая птица… (ворона, страус, сокол, воробей, орёл, сова)». Хм! А если бы я страуса никогда не видел? Выбираю его — и получаю новое поздравление.

С лёгкостью я добрался до десятого предложения: «У дерева всегда есть… (листья, цветы, плоды, корень, тень)». И что мне отвечать? Ну, листья, цветы и плоды — это сезонные явления. Тени нет ночью. А если дерево спилить, то оно от этого не перестанет им быть, хотя и будет без корней. Ладно, вариант «корень» подходит больше всего. Я угадал!

Перед вторым тестом салют был побольше: «В строке написано пять слов, четыре из которых можно объединить в одну группу и дать ей название. Слава, найди, пожалуйста, лишнее слово». Ишь, вежливые какие! А вот и слова: «Курица, петух, лебедь, гусь, индюк». Ну, здесь правильным ответом будет «лебедь», так как остальные птицы — домашние.

И снова я без проблем дошёл до десятого комплекта слов: «Кукла, медвежонок, песок, мяч, лопата». И что мне выбрать? «Кукла, песок, мяч, лопата (вернее лопатка)» ассоциируются со словом «игра». Это если медвежонок — настоящий и живой. А если медвежонок — игрушка, то из той же ассоциации выпадает слово «лопата». Пока я раздумывал над ответом, справа проявилась красная надпись: «Пропустить». Наверное, нельзя давать такие тесты более взрослым людям. Я выбрал «лопата» и не угадал! Правильным ответом оказался «песок». Хотя, может это и логично, если всё, кроме песка — предметы. Но всё равно. По моему мнению, здесь не должно быть так много вариантов ответов.

Третий тест прошёл без заминки. А с четвёртым опять возникли сложности: «Эти пары слов можно назвать одним словом, например, брюки, пиджак — одежда. Слава, пожалуйста, придумай название к каждой паре». Ответ нужно было ввести с клавиатуры. К парам «метла, лопата», «окунь, карась» и другим таким же название подобралось легко. Но как подобрать название к паре «лето, зима»? Как нормальный человек (по крайней мере, я себя к таковым отношу) я ответил «сезон». Хотя можно было ответить и «полугодие». А правильно было ответить «времена года»! Но, б…лин, вы же сами написали в задании — одним словом!

Вот так мы — дети — мучаемся от недостаточного уровня умственного развития некоторых взрослых! Что я и высказал вернувшимся в кабинет к окончанию тестирования женщинам. И Мария Степановна, и по-прежнему незнакомая медичка возмутились было, типа яйца курицу учат! Но после того, как прочитали вопросы, сопровождённые моими комментариями, признали мою правоту.

А результаты теста всё равно менять не стали. Из вредности, наверное. Да мне, в принципе, всё равно. И мы вместе с Марией Степановной, покинули комнату тестирования, оставив там её коллегу.

Следующим номером нашего похода оказалась обычная флюорография, результаты которой тоже моментально были выведены на компьютер. Я пока одевался успел даже налюбоваться «зеброй» своих рёбрышек.

На этом мои мучения закончились, и Мария Степановна повела меня на наш этаж. Поднимаясь на лифте, я пристал к сопровождающей меня женщине:

— Мария Степановна, а что мы сегодня делали в первой комнате?

— Мы, Слава, проводили общую диагностику состояния твоего организма.

— А зачем?

— Ну, чтобы знать это состояние. Вдруг в организме где-то незаметно образовался недуг. А так мы его быстро найдём и вылечим. Да и карточку твою заполнить нужно было.

— Мария Степановна, а что за тесты я проходил?

— Этот тест предназначен для определения умственного развития. — ответила женщина, покосившись на меня. И не увидела никаких негативных реакций.

А что такое референтные интервалы? — поспешил я уйти со скользкой темы.

— Это тебе Валентина Николаевна рассказывала? — ответила она вопросом на вопрос. И после моего согласия пояснила: — Это границы значений показателей результатов анализов здоровых людей.

Вспомнив, что у меня компоненты всех исследованных жидкостей находятся в границах этих самых референтных интервалов и даже лучше, я немного успокоился. А то столько дней ломал себе голову, пытаясь понять, что это такое и чем оно мне грозит.

В конце нашей экскурсии мы, наконец-то, зашли в столовую терапевтического отделения, где Мария Степановна показала стол и место за ним, которые с сегодняшнего дня будут закреплены за мной.

Маленький столик уже сервированный на двух человек, за которым я и устроился, располагался в самом дальнем углу столовой рядом с широким окном, выходящим на ту же сторону, что и окно моей палаты. Мария Степановна, расположившаяся напротив меня, пожелав мне приятного аппетита, сразу приступила к обеду. Другие столы также уже были накрыты, и к ним спешили первые выздоравливающие, бросающие на нас любопытные взгляды. В открытую дверь заглянула Валентина Николаевна, помахав нам рукой. Но подходить не стала, убежав куда-то по своим медицинским делам.

И вновь, как и утром, так и сейчас в столовой я не увидел ни одного существа мужского пола. Может та муха, которая постоянно мешала мне при тестировании, летая вокруг головы, была мужчиной? Хотя вряд ли — так доставать может только женщина.

Не успела Мария Степановна, доведшая меня после вкусного обеда до палаты, уйти, пожелав приятного отдыха, как мне действительно захотелось отойти ко сну. Что я с радостью и проделал, настолько вымотала меня первая половина этого дня.

Москва. Резиденция государыни Руси. 20 мая. 19:00.

— Вызывали государыня Антонина? — после приветствия спросила вошедшая в приёмный зал министр внутренних дел у расположившейся за круглым столом немолодой женщины, уже много лет занимающей наивысший государственный пост Руси.

— Проходи, садись. — указала сидящая за столом женщина на стоящее напротив кресло. — Сколько мы с тобой дружим? С первого курса академии ещё? Даже вспоминать страшно, сколько это лет! Так почему всё так официально, Надежда?

— Подчинённая приходит по служебному вопросу на официальную аудиенцию к высшему должностному лицу государства. — проговорила та, заняв предложенное ей место. — Как можно поступить иначе?

— Я ведь давно просила обращаться ко мне на «ты», когда рядом нет посторонних. А, ладно! Этот разговор повторяется каждый раз, когда мы встречаемся. — безнадёжно махнула рукой хозяйка кабинета. — Но ты всё такая же упрямая, как и во времена нашей молодости. Не хочешь помочь своей государыне немного расслабиться в неформальной обстановке.

— Так не видно её! — горько вздохнула Надежда, опуская голову.

— Кого! — не поняла Антонина.

— Неформальную обстановку. — ещё горестнее прозвучало в ответ.

— Ах ты, плутовка, — рассмеялась государыня, поднимаясь из-за стола и направляясь к одному из стоящих за спиной шкафов. — подловила-таки!

— Да, нечасто это мне удаётся. — согласно кивнула уже улыбающаяся Надежда, следя за появлением на столе хрустального штофа со сладкой настойкой клюквы на коньяке, пары маленьких рюмочек и вазочки с пирожными. Об этой маленькой слабости своей подруги она знала, и, при случае, пользовалась ею, ещё со времени совместного проживания в казарме Национальной академии государственного управления.

Первые рюмки ароматной наливки и кусочки нежнейшего пирожного были продегустированы в полнейшей тишине. Разлив по второму разу рубиновую жидкость, государыня, разувшись и забравшись с ногами на своё кресло и потягивая любимый напиток, перешла к теме сегодняшней встречи:

— Почему тебя заинтересовало это дело? Что в нём необычного?

— Я так и предполагала, что ты вызвала меня по поводу той моей записки. — поняв, что приятная часть аудиенции закончена, Надежда быстро допила налитый напиток, отставила в сторону пустую рюмку и принялась сухо излагать материалы необычного дела, привлёкшего внимание сотрудников министерства внутренних дел, а впоследствии и её лично.

— В безлюдном, заброшенном месте, рано утром, во время сильнейшей грозы и проливного дождя, на месте внезапно появившегося, а потом также неожиданно исчезнувшего, пожара находят голого мальчика с сильными ожогами. Ребёнок без сознания. Свидетелей нет. О мальчике никто ничего не знает. Он нигде не зарегистрирован. Сведения о нём не могут найти не только полиция с их поисковыми системами, но и лучшие сыщицы Департамента государственной безопасности. А ты знаешь — искать у нас умеют! Да тут скорее обычного практически ничего нет!