Первое правило волшебника - Гудкайнд Терри - Страница 60

– Праведный гнев истинного Искателя. Хорошо. – Она окинула взглядом Кэлен. – Ты можешь этого не бояться, дитя мое. Это быть гневом истины. Это быть гневом зубов. Добро не имеет нужды бояться его.

Опираясь на костыль, Эди шагнула к Кэлен и, положив руку ей на живот, повторила свои действия. Затем сложила руки на костыле и кивнула.

– У нее есть огонь. – Эди посмотрела на Ричарда. – Гнев пылает и в ней. Но это быть гневом языка. Ты быть вынужден опасаться его. Все вынуждены опасаться его. Он быть опасным, если когда-нибудь она даст ему волю.

Ричард с подозрением посмотрел на Эди:

– Не люблю загадок, в них слишком много неясного. Если хочешь что-то сказать, говори.

– Говори, – передразнила она и сощурилась. – Что сильнее, зубы или язык?

Ричард тяжело вздохнул:

– Очевидный ответ – зубы. Значит, я выбираю язык.

Эди неодобрительно нахмурилась:

– Порой ты даешь волю своему языку, когда этого делать не следовало бы. Останови его, – приказала она сухим скрежещущим голосом.

Ричард слегка растерялся и замолчал.

– Понял? – улыбнулась Эди.

– Нет. – Ричард насупился.

– Гнев зубов быть силой через соприкосновение. Насилием. Соприкосновением. Схваткой. Магия Меча Истины быть магией гнева зубов. Рубящей. Рассекающей. Гнев языка не требует прикосновения, но он тоже быть силой. Такой же силой. Он разит так же скоро.

– Я не уверен, что понял тебя, – сказал Ричард.

Эди наклонилась. Длинные тонкие пальцы потянулись к Ричарду и легонько коснулись его плеча. Внезапно в голове Ричарда возникло видение, воспоминание о вчерашнем вечере. Он увидел завсегдатаев трактира. Он стоял перед ними вместе с Кэлен, а те готовились к драке. Он сжимал Меч Истины, исполненный решимости остановить их. Зная, что поможет только кровопролитие. Затем он увидел Кэлен, беседующую с ними, останавливающую их, сдерживающую их словами, проводящую языком по губе, передающую смысл без помощи слов. Она остужала их пыл, разоружала их, не прикасаясь к ним, творя то, чего меч сделать не мог. Он начал понимать, что хотела сказать Эди.

Рука Кэлен резко метнулась вперед, перехватила запястье Эди и отвела ее пальцы от плеча Ричарда. В глазах у нее мелькнул опасный огонек, который не укрылся от Эди.

– Я поклялась защищать жизнь Искателя. Я не знаю, что ты делаешь. Тебе придется простить мне излишнюю тревогу. Я не хотела проявить неуважение, но я не смогу простить себе, если не справлюсь с этой задачей. Мы рискуем слишком многим.

Эди опустила взгляд на руку, все еще сжимавшую ее запястье.

– Я все понимаю, дитя мое. Прости. Сама того не желая, я дала тебе повод для беспокойства.

Рука Кэлен, словно предупреждая, задержалась на мгновение на запястье старухи и разжалась. Эди снова положила ладонь на костыль. Она перевела взгляд на Ричарда.

– Зубы и язык работают вместе. Так же и с магией. Ты обладаешь магией меча, магией зубов. Но это дает тебе и магию языка. Магия языка действует потому, что ты поддерживаешь ее магией меча. – Она медленно повернула голову к Кэлен: – У тебя, дитя, есть и то, и другое. Зубы и язык. Одно поддерживает другое.

– А что же такое магия волшебников?

Эди задумчиво посмотрела на Ричарда.

– На свете быть много разной магии. Зубы и язык быть только двумя. Волшебники знают все, кроме магии нижнего мира. Волшебники используют почти все из того, что им известно. – Она опустила взгляд на Зедда. – Он быть очень опасным.

– От него я видел только доброту и понимание. Он великодушный.

– Это правда. Но все же он опасен, – повторила Эди.

Ричард решил не обсуждать это.

– А Даркен Рал? Ты слышала о нем? Какой магией владеет он?

Глаза Эди сузились.

– О да, – прошипела она. – Я слышала о нем. Он владеет всей магией, которая есть у волшебников, и владеет магией, неподвластной волшебникам. Даркен Рал знает магию нижнего мира.

У Ричарда мороз пробежал по коже. Он хотел спросить, какой магией владеет Эди, но решил, что лучше не стоит. Тем временем костяная женщина повернулась к Кэлен:

– Знай, дитя, ты владеешь подлинной силой языка. Ты никогда не видела ее. Если когда-нибудь ты дашь ей волю, то совершишь нечто ужасное.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – сказала Кэлен, нахмурив брови.

– Это правда, – кивнула Эди. – Это правда. – Она потянулась, осторожно положила руку на плечо Кэлен и привлекла ее к себе. – Твоя мать рано умерла. Прежде чем ты выросла. Прежде чем ты достигла того возраста, когда можно это понять.

– Научи меня этой магии, – напряженно произнесла Кэлен.

– Не могу. Прости. Мне не дано понять, как она действует. Это быть тем, чему тебя могла научить только мать, когда ты стала взрослой. И раз мать не научила тебя, знание быть потерянным. Но сила еще быть здесь. Будь осторожна. То, что тебя не научили этой магии, еще не значит, что она никогда не проявится.

– Ты знала мою мать? – шепотом спросила Кэлен. В ее голосе зазвучала боль.

Эди посмотрела на Кэлен, и лицо ее смягчилось. Она медленно кивнула:

– Я помню твое родовое имя. И помню ее зеленые глаза. Их нелегко забыть. У тебя ее глаза. Я познакомилась с ней в те дни, когда она носила тебя.

По щеке Кэлен скатилась слеза.

– У моей матери было ожерелье с маленькой костью, – с той же болью в голосе продолжила Кэлен. – Она подарила мне его, когда я была еще ребенком. Я всегда носила его, пока… Денни… моя названная сестра… когда она умерла, я похоронила вместе с ней это ожерелье. Оно ей так нравилось. Это ты подарила его моей матери, да?

Эди закрыла глаза и кивнула.

– Да, дитя. Я подарила его твоей матери, чтобы защитить еще не рожденную дочь, чтобы охранить ребенка, чтобы девочка смогла вырасти такой же сильной, как ее мать. Я вижу, что так оно все и вышло.

Кэлен обняла старуху.

– Спасибо, Эди, – сказала она со слезами в голосе. – Спасибо, что помогла моей матери.

Одной рукой опираясь на костыль, Эди с искренним сочувствием погладила Кэлен по спине. Секунду спустя Кэлен выпрямилась и отерла слезы.

Ричард воспользовался паузой и заговорил о том, что сильнее всего его беспокоило.

– Эди, – негромко сказал он, – ты помогла Кэлен, когда она еще не родилась. Помоги ей сейчас. На карту поставлена ее жизнь и жизнь многих других. За ней охотится Даркен Рал. Он охотится и за мной. Нам нужны наши друзья. Пожалуйста, помоги им. Помоги Кэлен.

Эди слегка улыбнулась и кивнула в ответ своим мыслям.

– Волшебник правильно выбирает Искателей. К счастью для тебя, терпение – не самое главное, что требует это звание. Успокойся. Я не позволила бы тебе принести их сюда, если бы не собиралась помочь.

– Но, может, ты не заметила, – не отступал Ричард, – что Зедд очень плох. Он еле дышит.

Белые глаза терпеливо смотрели на него.

– Скажи мне, – проскрежетала Эди. – Ты знаешь тайну Кэлен? Ту, что она от тебя скрывает?

Ричард не ответил. Он старался сдержать чувства. Эди повернулась к Кэлен:

– Скажи мне, дитя, ты знаешь тайну, которую он от тебя скрывает? – Кэлен промолчала. Эди снова посмотрела на Ричарда. – А волшебник знает тайну, которую ты скрываешь от него? Нет. Ты знаешь тайну, которую волшебник скрывает от тебя? Нет. Трое слепцов. А? Кажется, я вижу лучше, чем ты.

Ричард задумался над тем, что скрывает от него Зедд. Он поднял бровь.

– А какие из этих тайн знаешь ты, Эди?

Она указала пальцем на Кэлен:

– Только ее.

У Ричарда отлегло от сердца. Он постарался сохранить непроницаемое выражение лица. Он был на грани срыва.

– У каждого свои тайны, друг мой. Каждый вправе хранить их, если считает это необходимым.

Ее улыбка стала шире.

– Это правда, Ричард Сайфер.

– И все же – что с моими друзьями?

– Ты знаешь, как исцелить их? – спросила Эди.

– Нет. Если бы знал, то давно бы это сделал.

– Твое нетерпение быть прощенным. Это быть правильным, что ты беспокоишься о друзьях. Я не держу на тебя зла за это. Но уймись, они начали получать помощь с той секунды, как оказались здесь.