Первое правило волшебника - Гудкайнд Терри - Страница 23

И вот они приступили к осуществлению задуманного. Отец часто приводил его к тайнику в лесной чаще, садился на пенек и наблюдал, как он читает книгу. Так проходили день за днем, неделя за неделей. Делая перерывы только на время отцовских поездок по делам, они снова и снова возвращались туда. Майкл не проявлял никакого интереса к их прогулкам и пропадал где-то с друзьями, а Зедд привык, что Ричард подолгу не навещает его. Все складывалось хорошо – им удавалось сохранять в секрете цель своих частых вылазок. Ричард прочитывал несколько страниц, потом переписывал все, что смог запомнить, и сверял написанное с текстом. Каждый раз отец сжигал записи, и Ричард безропотно начинал все сначала. Отец часто просил у сына прощения за непосильную ношу, которую взвалил на его плечи. Мальчику же слова извинений казались странными – он не тяготился процессом заучивания и втайне гордился оказанным доверием. Наконец настало время, когда Ричард смог переписать всю Книгу без единой ошибки. Но чтобы обрести неколебимую уверенность в себе, он переписал ее по меньшей мере сто раз. Из Книги Ричард уже знал, что потеря хотя бы одного слова повлечет неотвратимую беду. Когда Ричард убедился, что заучил Книгу наизусть, они с отцом отнесли ее обратно в тайник и оставили там на три года. В один из дней поздней осени, когда Ричарду исполнилось пятнадцать, они вернулись на старое место. Отец сказал, что теперь, если Ричард без единой ошибки по памяти воспроизведет текст Книги, он будет спокоен за сохранность заключенного в ней знания, и сама Книга больше не понадобится. Ричард без запинок заполнил мелким почерком стопку бумаги, и запись оказалась дословной.

Разведя костер, они подбрасывали дрова до тех пор, пока пламя не разгорелось как следует. Со словами: «Если ты уверен в себе – брось ее в огонь», – отец вручил Книгу сыну. Ричард бережно взял Книгу Сочтенных Теней, провел пальцами по кожаному переплету. Отец полностью доверял ему, и на мальчика давила тяжесть ответственности. Ричард принял решение и бросил Книгу в пламя костра. Лишь позже он осознал, что в то мгновение стал взрослым.

Огненные языки взметнулись и охватили Книгу. Они льнули к ней, ласкали, пожирая лакомую добычу. В воздухе снопами искр закружились цветные фигурки; раздался протяжный стон. Над костром вспыхнул столб странного сияния. Огонь разгорался все сильнее и сильнее, обжигая листву и ветви деревьев. Жар разбушевавшегося пламени отогнал Ричарда с отцом от костра. В огне, стеная и простирая, словно руки, языки пламени, клубились призраки. Внезапно поднявшийся ветер уносил прочь потусторонние голоса. Отец и сын окаменели. Порывы ветра яростно рвали на них плащи, но ни Ричард, ни отец не могли ни закрыться, ни отвернуться, ни даже просто закрыть глаза. Палящий жар сменился ледяным дыханием бездны. Озноб пробежал у Ричарда по позвоночнику, дыхание пресеклось. Но мороз глубокой зимней ночи свирепствовал недолго, растаяв под лучами нестерпимого сияния. Словно солнце вспыхнуло на месте костра, а потом и сияние исчезло так же внезапно, как появилось.

Отец и сын огляделись вокруг. Костер погас, и лишь бледные струйки дыма вились от обуглившихся дров. Книги не было, она исчезла. Теперь Ричард знал, чему он в тот день стал свидетелем: он видел магию.

Ричард почувствовал легкое прикосновение и приоткрыл глаза. Через дверной проем в комнату проникал свет от очага. Кэлен сидела в кресле у изголовья кровати, на коленях у нее, свернувшись калачиком, спала старая хитрая кошка Зедда.

– А где Зедд?

– Ушел за корешками, – спокойно, ободряющим голосом ответила Кэлен. – Уже несколько часов, как стемнело, но он сказал, что не стоит беспокоиться, если его долго не будет. Зедд объяснил мне, что до его возвращения с тобой ничего не случится. Та бурая жидкость, которую он дал тебе выпить, должна поддержать тебя, пока он не отыщет корень.

Ричард посмотрел на Кэлен и вдруг осознал, что перед ним – самая прекрасная девушка на свете. Ее волосы в беспорядке рассыпались по плечам, и хотелось, протянув руку, коснуться их – просто слегка коснуться, но он не решился. Достаточно знать, что Кэлен здесь, рядом, и он уже не одинок.

– Как ты себя чувствуешь?

Ее голос звучал ласково и нежно. Ричард никак не мог понять, почему Зедд тогда так ее испугался.

– Я бы предпочел еще раз повстречаться с кводом, чем напороться на эту змеиную лозу.

Девушка согласно и отчасти таинственно улыбнулась. Улыбка означала, что она все помнит и разделяет его чувства. Она вытерла ему лоб полотенцем. Ричард поднял руку и перехватил ее запястье. Кэлен замерла, вопросительно подняв глаза.

– Знаешь, Кэлен, я дружу с Зеддом много лет. Он мне как отец. Прошу тебя, дай мне слово не причинять ему зла. Я не вынесу, если с ним что-нибудь случится.

– Ты зря волнуешься. Он мне очень понравился, правда. Он добрый, да я и не желала ему зла. Я только хотела попросить его помощи в поисках волшебника.

Ричард сжал ее руку сильнее.

– Обещай не делать ничего, что может навредить ему. Ты должна пообещать! – Он вспомнил ее пальцы у себя на горле, ярость, когда ей показалось, что ее хотят отравить яблоками. – Обещай!

– Но я уже обещала. Я обещала другим людям, многие из которых пожертвовали жизнью. И я отвечаю за жизни многих других.

– Обещай!

– Прости меня, Ричард. Больше я ничего не могу обещать. Не имею права.

Он отпустил ее руку, молча отвернулся к стене и закрыл глаза. Ричард вспомнил о Книге и о том, что в ней говорилось. Когда он все осознал, пришло понимание происходящего. Он выдвигает слишком эгоистические требования. Он хочет спасти Зедда. Допустим, ему удастся вытянуть у Кэлен обещание. А что потом? Потом они погибнут, и Зедд погибнет вместе с ними. И многие, многие другие будут обречены на смерть или рабство. И все это только ради того, чтобы на несколько месяцев продлить другу жизнь? А может ли Ричард допустить, чтобы Кэлен тоже погибла? Его охватило чувство стыда за собственную глупость. Он не имел права требовать обещания, которое Кэлен не в силах исполнить. Хорошо еще, что она не стала лгать. Но ситуация продолжала оставаться крайне сложной, ведь он прекрасно понимал, что Зедд едва ли захочет впутываться в их дела. Да и вряд ли его участие сильно поможет им справиться с этой заграничной напастью. Но попытаться стоит.

– Кэлен, если можешь, прости меня. Болезнь притупила мои умственные способности. Должен сказать, что я никогда не встречал такого отважного человека, как ты. Ведь ты пытаешься спасти всех. Зедд согласится помочь нам, вот увидишь! Только повремени чуть-чуть, пока я не встану на ноги. Позволь мне самому попробовать его убедить.

Кэлен ободряюще потрепала его по плечу.

– Что ж, это я пообещать могу. Он – твой друг, так что твоя тревога вполне оправданна. Иного я и не ожидала и не вижу в этом ничего дурного. Но мы слишком разболтались, теперь постарайся отдохнуть.

Он честно попытался заснуть, но стоило закрыть глаза, как голова опять закружилась. Он сопротивлялся, боролся, но разговор отнял слишком много сил, и мгла заволакивала сознание. Временами оно частично возвращалось, и тогда Ричард блуждал в тревожной полудреме, то всплывая на поверхность, то опять проваливаясь в пустоту без сновидений.

Кошка вздрогнула и навострила уши: ее чуткий сон нарушили еле слышные шорохи, недоступные человеческому слуху. Она выгнула спинку, соскочила с насиженного места и, подбежав к дверям, застыла в ожидании. Кэлен вопросительно взглянула на кошку и поняла, что беспокоиться не о чем: раз шерсть на загривке не встала дыбом, значит, все в порядке. Со двора донесся надтреснутый старческий голос:

– Кисонька, кисуля, иди сюда! Куда ж ты запропастилась? Ну смотри, не хочешь – как хочешь, оставайся на улице.

Дверь со скрипом распахнулась.

– А, вот ты где!

Кошка прошмыгнула мимо хозяина и удалилась в темноту.

– Ну и ладно, поступай как знаешь! – напутствовал ее Зедд.

Разобравшись с кошкой, старик наконец удостоил внимания Кэлен.