Кондотьер Сухоруков (СИ) - Кленин Василий - Страница 3

— А! Чужой с тобой! — махнул рукой Прекрасная Слеза и направился к люку.

— Стой, генерал! — выкрикнул Хуакумитла. В его голосе Сыну Обезьяны послышался страх. — Не надо! Это… неправильно…

— Как раз всё правильно, государь, — неожиданно улыбнулся командир золотых. — Ты вот не знаешь, а я ведь чуть второй раз тебя не предал… Ннака ведь говорил со мной. Намекал. А я промолчал тогда… Снова промолчал. Так что в третий раз я уж исполню свой долг до конца! А то что я скажу Золотому Змею?

Он снова пошел к люку. Но замер.

— Я хочу поблагодарить тебя, владыка. Никогда в моей жизни не было столько счастья, сколько под твоей властью. Это были отличные пять лет!

— Это тебе спасибо… — неуверенно ответил Сухая Рука. Он был заметно растерян.

— Войско начинает спуск с холма, — тихо сказал Сын Обезьяны, который не переставал наблюдать за врагом.

Владыка быстро повернулся к жене и ее брату.

— Быстро вниз! Собираться некогда, идем налегке. Белые нас прикроют.

— Я никуда не пойду! Я князь! — возмутился вдруг мальчишка, сжав кулаки, и у Сына Обезьяны тревожно кольнуло сердце.

— Туа…

— Я тоже остаюсь!

— Что? Прекрати!

— Нет! — девчонка ощерилась, излучая невозможную для ее крохотных размеров ярость. — Это мой народ, и ему грозит опасность! Я. Здесь. Нужна.

И Хуакумитла спасовал.

— Ну, что ж… Наверное, так и надо. Я умоляю вас обоих: берегите себя! Не вступайте в борьбу, проявите покорность. Говорите им, что я был жестоким захватчиком, подчинившим вас силой. Врите в глаза и не бойтесь.

Он хотел сказать что-то еще. Но так и не решился.

— Сын Обезьяны, собери всех четлан во дворце. Уж им-то точно надо будет уходить…

— Надо, владыка. Но соберет их кто-нибудь другой.

— И ты…

— Ты доверил мне этого мальчика, и хочешь, чтобы я его сейчас бросил? — спокойно парировал советник.

Впервые за последнее время Сухая Рука улыбнулся.

— Я знал, что не ошибся в тебе. У князя не могло быть лучшего наставника. Жаль, что это может стоить тебе жизни. Такие, как ты… — он не договорил.

— Я защитю дядю Сына Обезьяны! — грозно свел брови Чокопиц.

— Ты уж постарайся, князь, — без доли улыбки ответил четланский правитель. — И сестру сбереги. Постарайтесь выжить все. Враг силен и опасен, врите ему, не стесняясь. А, даст Змей, и я вскоре вернусь.

Сын Обезьяны понял, что Хуакумитла уже начал врать.

…На крыше остался только он. Туа-Онче увела брата вниз: прислугу собрали вместе, чтобы спрятать хоть часть сокровищ княжеской казны. На востоке, на утесе, который успел занять первым Прекрасная Слеза, вовсю шел бой. Крики и грохот доносились даже до дворца. А на западе, меж дворов и огородов тихо бежали меньше сотни четлан: несколько двадцаток Белого воинства и пара десятков горцев, которые уже жили в Уекахуа. Среди них бежал и владыка.

Сын Обезьяны их толком и не видел, но продолжал молить всех духов, чтобы они помогли Аскуатле довести Сухую Руку до дома.

Пролог. Воронов Волос

— Стой! — хмурый стражник на воротах Аграбы поднял руку. — Кто такой? Куда идешь?

— Какалотцонтла, Воронов Волос, медник. На работу иду, — слегка возмущенно ответил юноша.

— Медник? — стражник свел брови еще сильнее и уставился в восковую табличку (неужто читать умеет?). — Вам велено сразу ко дворцу идти.

— Зачем?

— Вот там и узнаешь! Не загораживай лестницу!

Волос пожал плечами и пошел ко дворцу. Он не злился на твердолобого золотого. Последние дни все в Излучном были сами не свои. А уж Золотое воинство и подавно. То, что от него осталось. Жизнь изменилась окончательно с того момента, как в столицу вместо большого каравана, оправившегося на юг, вернулись сотни полторы четлан. В Толимеку вторгся враг, был он бесконечно многочисленным и полным ярости. Золотые во главе со своим предводителем встали на пути врагов и полегли, прикрывая отход владыки. По счастью, Хуакумитла спасся. Он какое-то время пробыл в Мангазее, надеясь дождаться хоть кого-то из оставшихся в Уекахуа воинов. Дождался. Несколько измученных золотых добрались до четланской крепости, сообщили, что пали все, Прекрасная Слеза отправил в иной мир множество врагов, но сразили и его. И сейчас враг движется на запад, пожирая всё на своем пути.

Они уже точно сообщили, что в Толимеку пришли теночки-астеки. Не получив согласия владыки Сухой Руки на своих условиях, они не стали продолжать переговоры, а просто молча собрали армию и пустили ее по старому пути, по которому раньше ходило войско аколуа. Похоже, этот народ ничего не боится и ни в чем не сомневается.

Теперь Излучное превратилось в растревоженный муравейник, куда бросили камень. Город гудел и ждал неминуемого. На юге и на севере по берегам Мезкалы разместили дозоры, которые по нескольку раз в день отчитывались: всё ли спокойно.

Пока было спокойно. Несколько перепуганных торговцев, прибывших с низовий, сообщили, что астеки двинулись на Закатулу. Это был великий город, и у многих возникла надежда, что захватчиков остановят. Но Сухая Рука лишь покачал головой и прямо сказал: Закатулу могли бы захватить и четлане, если бы захотели. Так что сейчас можно гадать лишь о том, сколько дней продержится торговый город. И будет ли он вообще сопротивляться.

Владыка и его двор готовились покинуть Излучное. Это знали все. Все видели, как на Серой Воде сколачивают плоты, собирают свободные лодки. Люди владыки перетряхивали казну, паковали всё нужное и готовили к вывозу. Их, медников, поставили только на переплавку имеющейся руды, велев остановить иные работы. Владыка собирался забрать с собой весь металл.

Своих товарищей Какалотцонтла увидел издалека. Перед входом во дворец собрались все люди Циля Наукаля: и стектладувы, и мастера тумбаги, и зольноводники.

— Бегом! — замахали они Воронову Волосу. — Ты последний!

Парень, не понимая в чем дело, все-таки перешел на легкий бег и присоединился к общей толпе. Главный мастер Луч Света проводил его хмурым взглядом (сейчас вообще другие взгляды остались?), поднял руки и зычно заговорил:

— Сегодня мы будем сворачивать всё производство. Сейчас каждую группу будут по очереди вызывать к владыке, и он по списку скажет, кто пойдет с ним в Крыло.

— Нас заберут в Крыло? — удивился кто-то в толпе.

— Кого-то из нас тут оставят?! — более испуганно воскликнул другой голос.

— Я что-то неясно сказал? — устало спросил Циль Наукаль; обвел притихших мастеров красными глазами. — Ждите, когда вас позовут.

И ушел во дворец.

Разумеется, первыми вызвали тумбажных литейщиков — элиту всего Ка-Бэ. Оставшиеся расселись прямо на земле и начали перешептываться.

— Говорят, мы даже в Крыле не останемся, — авторитетно заявил кто-то из стектладувов. — Уже несколько месяцев строят тайный город в горах. Там уже всё есть: и дома, и хранилища, полные маиса, и печи для всех работ.

— Ну, ты заливаешь! — хмыкнул Какалотцонтла. — И кто там эти печи построил? Дикие оцколи? У нас лично ни одного мастера не забирали. А у вас? То-то же!

Тумбажники вышли довольно скоро.

— Довольные какие, — пробурчал приятель Воронова Волоса. — Похоже, всех заберут.

— Медники! — рявкнул черный. Золотых осталось так мало, что даже стражу во дворце теперь несло Черное воинство. — Четырнадцать человек!

Группа Волоса дружно поднялась и робко двинулась ко дворцу. Понятно, внутри никто из них ни разу не был. Стражник пересчитал мастеров по головам, пожевал нижнюю губу и все-таки распахнул вращающиеся двери. Там медников встретил долговязый помощник владыки. Слегка кивнув головой, он повел их за собой по коридору.

Дворец оказался невеликим и довольно простым на вид. Медников запустили в зал, и они, увидев перед собой владыку, робко размазались вдоль задней стенки просторной комнаты.

Хуакумитла сидел на высоком стуле, рядом с ним на таком же ёрзал Луч Света.

— Извините, что не предлагаю вам сесть — нет столько стульев, — начал правитель. Голос его был удивительно мягким и заботливым. — К нам пришли тяжелые времена, но да вы это и без меня хорошо знаете. Очень скоро в Излучное придет враг. Враг, которому у нас сейчас нет сил противостоять. Я не знаю, как этот враг поступит с Излучным. Со всей Четландией. Надеюсь, просто покорит и начнет использовать в своих интересах… Но я не знаю, что ждет людей — и говорю вам об этом прямо.