Пленники Генеллана (том II) - Джир Скотт Г. - Страница 62

— Она, действительно, согласилась продолжить службу на флоте? — спросил Уэллс.

— Вернется, — твердо произнес адмирал. — Хорошие пилоты должны летать, а не выращивать какие-то корешки.

— Адмирал, а вы об этом не думали? — поинтересовалась Мерривезер. — Ну, выращивать корешки?

— Думал ли я об этом? Да, — ответил Рунакрес. — А впрочем, нет. Пока нет. Уж слишком я стар, чтобы играть в бойскаутов. Пусть этот райский уголок подождет меня еще несколько лет. Кроме того, по-моему, самая большая проблема у человечества еще впереди.

— Что вы имеете в виду, сэр? — спросил Уэллс.

— Вы ведь еще не забыли Шаулу, а? Где-то скрывается эта древняя агрессивная цивилизация. На нас она напала двадцать пять лет назад. Кто знает, может быть, она же побывала здесь, я говорю о Крионе, более пятисот лет назад.

— Вы думаете, это одна и та же цивилизация? — удивилась Мерривезер.

— Этого никто не знает, — Рунакрес посмотрел в небо. — Так или иначе, где-то там затаилась угроза. И у меня такое предчувствие, что мы столкнемся с ней уже в ближайшее время.

Он замолчал, прислушиваясь к счастливому лопотанию детей, завидуя их безмятежности. Вспомнил их имена — они знаменитости. Старшая, Хани, бегала по песку у озера, маленький Адам пытался угнаться за ней и то и дело падал на пузо, а самая младшая — Хоуп — только что проснулась на руках у матери.

ЭПИЛОГ

Буккари глубоко вздохнула. На берегу пахло сырым песком и водорослями — запахи океанских приливов. Они были приятны ей, как музыка, поднимая в душе давно забытые чувства. Теплая вода щекотала босые ноги, а прислушавшись, можно было услышать наплывающие на берег жалобные стонущие звуки, доносящиеся сквозь завесу тумана. Сладкие звуки — уж не Тритон ли дует в морскую раковину? — нежные и чистые, повисли в воздухе, но тут же отступили, рассеялись. Странные, таинственные звуки — у Генеллана еще много тайн.

Она смотрела вдаль, в густую мутную пелену, скрадывающую необъятные просторы океана, но знала, что горизонт там, он есть, существует. Небо уже розовело, обещая еще один сказочный день, у ног ленивой волной шуршал прибой, и размеренный шорох скользящей по песку воды действовал умиротворяюще. Ветерок посвежел, хотя она не столько чувствовала, сколько видела его — туман поднялся выше, а зеркальная гладь океана подернулась рябью.

Ветер промчался и по берегу, разметав ее медные волосы, пышные и блестящие. Они упали на лицо, и она отбросила их легким движением руки. Пальцы коснулись шрама, задержались на нем и, как это всегда бывало, вызвали прилив воспоминаний. Она опустила руки, и они заняли привычное положение, но тут же, словно о чем-то вспомнив, поднялись, ощупывая округлившийся живот, собиравший силы для новой жизни, в которой сплетались и память о прошлом, и надежда на будущее — настоящее чудо.

Эта биологическая активность оставалась недоступной пониманию Буккари. Она обладала обширными знаниями, да и ум у нее был пытливый и легкий, так что обычно никакие процессы и системы не представляли для нее труда. Разум служил союзником, а логика надежным инструментом. И тем не менее, в данном случае что-то не получалось: все было не так, ее тело действовало само собой, создавая нечто почти из ничего — чудо, просто чудо, чудо жизни, новое начало.

Позади нее заскрипел песок. Она повернулась и увидела Катеос. Буккари вышла из воды, зная, что крионцы побаиваются океана. Теперь она много знала о них. Земная женщина приветственно подняла руку, и крионка, выпрямившись, сделала то же самое. Потом Катеос сняла шлем.

— Тумман подднимается, — сказала она. — Скорро ты ихх увидишшь.

— Китов? Этот звук… Это они, киты? — спросила Буккари. И снова трубный звук — пронзительный стон — долетел издалека. За ним раздались и другие звуки — отчетливые, клацающие и громкие, таких она еще не слышала.

— Да, они возвращаются. Этто их кличч, — ответила Катеос, отступая от набежавшей волны. — Ужже близзко. Смотри, тумман уходдит.

Подруги стояли на берегу, а свежий ветер уже разметал туманный занавес, и только кое-где его клочки еще висели над водой. Горизонт ясной линией лежал там, где океан и небо разделяла только одна эта узкая полоска. Фонтан! Так вот они где, эти громадные жители глубин! Киты всплывали, тяжело отдуваясь, их круглые черные спины были усеяны мелкими рачками и водорослями, из ноздрей вырывался пар.

— Они приходят сюда, чтобы выносить свое поттомство, как и ты. Твой реббенок тоже родится здесь, — восторженно сказала Катеос.

— Да, он родится у моря, — ответила Буккари. — А потом я вернусь в долину Макартура. Ведь киты тоже уходят в океан. Возвращаются домой.

Они замолчали, наблюдая вечное непрекращающееся движение стихии.

— Ты вернешься в космос, Шал? — с завистью в голосе спросила крионка, опускаясь на четвереньки, чтобы заглянуть в глаза подруги.

Буккари ласково улыбнулась.

— Космос — тоже океан… Может быть, Катеос. Все может быть.