Осколки прошлого - Слотер Карин - Страница 26

Но на кухне у матери Энди не затаилась. Может быть, все иначе, когда угрожают тому, кого любишь? Может, это заложено генетически.

Склонность к самоубийству передается по наследству. А к убийству тоже?

Что Энди очень хотелось бы узнать, это как выглядело ее лицо. В тот момент, когда она пинком распахнула дверь кабинета и замахнулась сковородкой, она не думала ни о чем, в ее голове не было буквально ни одной мысли. Мозг был заполнен чем-то вроде белого шума. Сознание полностью утратило связь с телом. Она не думала о собственной безопасности. Она не думала о жизни или смерти матери. Она просто действовала.

Машина для убийств.

У Капюшона было имя. Она заглянула в его водительские права, прежде чем выкинуть его бумажник в залив.

Сэмюэл Годфри Беккет; адрес проживания – Нептьюн Бич, Флорида; дата рождения – 10 октября 1981 года.

Момент с Сэмюэлом Беккетом ее покоробил, потому что существование Капюшона за пределами кабинета Лоры из-за этого имени начало обретать форму. Один из его родителей был поклонником ирландской авангардной поэзии. Почему-то это делало его жизнь даже более конкретной и осязаемой, чем татуировка с именем «Мария». Энди живо представила, как мать Капюшона, сидя на веранде и наблюдая рассвет, спрашивает сына: «А знаешь, в честь кого я тебя назвала?» – точно так же, как Лора постоянно рассказывала Энди историю об исчезнувшей из ее имени букве «А».

Энди отогнала этот образ.

Ей пришлось напомнить себе, что Сэмюэл Годфри Беккет был, по выражению детектива Палаццоло, плохим парнем. Скорее всего за свою жизнь Сэмюэл, или Сэм, или Сэмми, сделал много плохого. Никто не закрывает задние фары и всю подсветку в салоне автомобиля просто из прихоти. Такие вещи делаются преднамеренно и со злым умыслом.

И скорее всего за такой профессиональный подход кто-то платит.

Девять часов. Библиотекарша открыла дверь и помахала Энди, приглашая ее зайти.

Энди помахала в ответ, потом подождала, пока женщина зайдет внутрь, и достала из-под пассажирского сиденья черную косметичку. Расстегнула молнию. Проверила, полностью ли заряжена батарея телефона. Пропущенных звонков не было. Она захлопнула телефон и пихнула его обратно к карточке, ключу и толстой стопке двадцаток.

Она пересчитала свою заначку в Атланте. Всего одна тысяча шестьдесят один доллар, чтобы протянуть столько, сколько понадобится, пока не зазвонит телефон и ее мать не скажет ей, что можно возвращаться домой.

Энди поразила мысль, что теперь ей придется вести какой-то бюджет. Бюджет в смысле Гордона. А не бюджет в смысле Энди, ведение которого состояло из молитв о том, чтобы деньги появились из воздуха. Возможности заработать еще у нее нет. Она не сможет устроиться на работу, не засветив свой номер социального страхования, и потом неизвестно, на какой срок ей понадобится работа. И тем более непонятно, для какой работы могут пригодиться ее опыт и навыки в таком месте, как Айдахо.

«После Карроллтона поезжай дальше на северо-запад… Чем дальше, тем лучше, куда-нибудь в Айдахо».

Откуда у матери вообще взялась эта идея? Помимо Джорджии, Энди была только в Нью-Йорке, Флориде и обеих Каролинах. Она ничего не знала об Айдахо, кроме того, что там, кажется, много снега и совершенно точно много картошки.

Одна тысяча шестьдесят один доллар.

Бензин, еда, гостиницы.

Энди застегнула косметичку. Вышла из машины. Оттянула вниз нелепую футболку, которая была ей явно мала и смотрелась так же привлекательно, как пищевая пленка на размякшей картошке фри. Ее шорты задеревенели от соленого воздуха. Ноги болели так, что она хромала. На голени был непонятно откуда появившийся порез. Ей нужно было в душ. Ей нужны были пластыри, нормальная обувь, длинные брюки, футболки, нижнее белье… Такими темпами тысяча с лишним баксов улетит за несколько дней.

Она попыталась мысленно все рассчитать, пока шла к библиотеке. От одной из бывших соседок по квартире она знала, что на машине от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса – четыре с половиной тысячи километров. Айдахо был где-то в верхней левой части Соединенных Штатов – у Энди было хреново с географией, – но он определенно был на северо-западе.

Если бы Энди надо было угадать, она предположила бы, что расстояние между Джорджией и Айдахо примерно такое же, как между Нью-Йорком и Калифорнией. Без малого триста километров от Белль-Айл до Мейкона она проехала за два с половиной часа, так что по логике ей предстояло примерно двенадцать дней езды, одиннадцать ночей в дешевых мотелях, плюс еда трижды в день, плюс бензин, чтобы ехать дальше, плюс еще какие-то предметы первой необходимости…

Энди замотала головой. До Айдахо правда ехать двенадцать дней?

С математикой у нее тоже было хреново.

– Доброе утро, – сказала библиотекарша. – Горячий кофе там в углу.

– Спасибо, – пробормотала Энди, испытывая чувство вины, потому что она не платит налоги в местный бюджет, так что технически не имеет права бесплатно пользоваться здесь чем-либо. Но все же она налила себе чашку кофе и села за компьютер.

Сияние экрана подействовало на нее удивительно успокаивающе. Она целую ночь не держала в руках телефон или айпад. Энди не осознавала, сколько времени тратит, слушая Спотифай, проверяя Инстаграм и Снэпчат, читая блоги и проходя тесты «Какой твой факультет в Хогвартсе?», до тех пор пока не оказалась лишена привычных гаджетов.

Она уставилась на экран компьютера. Глотнула кофе. Подумала о том, чтобы написать имейл отцу. Или позвонить ему. Или отправить ему бумажное письмо.

«Если ты свяжешься с ним, они узнают. Они отследят звонок и найдут тебя».

Энди поставила чашку на стол. Набрала в поисковике «Гет-эм-го Карроллтон Джорджия» и кликнула на карту.

Она чуть не рассмеялась.

Склад находился менее чем в сотне метров от библиотеки. Она поняла это, потому что их разделяло школьное футбольное поле. Энди могла дойти туда пешком. Она проверила часы работы склада на сайте «Гет-эм-го». Верхний баннер сообщал, что склад открыт круглосуточно, но в другом месте было написано, что офис работает с десяти до шести.

Энди посмотрела на часы. У нее было пятьдесят минут.

Она снова открыла гугл-карты и построила автомобильный маршрут из Джорджии в Айдахо. Три тысячи семьсот километров. Тридцать часов езды, а не двенадцать дней: неспроста ей пришлось пройти курс алгебры дважды. Она выбрала пункт «Напечатать» за секунду до того, как ее мозг подсказал ей, что лучше этого не делать. Энди нажала на «Отменить». В библиотеке берут десять центов за печать одной страницы, но не в деньгах дело. Ей пришлось бы идти к стойке и просить распечатку, а в этом случае библиотекарша могла бы заметить, что она едет в Айдахо.

А значит, какой-нибудь мужик типа Капюшона, с магнитными листами на задних фарах и картоном на приборной панели, мог бы спросить у библиотекарши, куда направилась Энди, и библиотекарша знала бы ответ.

«Они отследят звонок и найдут тебя. Звонок, имейл, что угодно».

Энди молча обдумывала предостережения Лоры. Очевидно, что они – это те, кто нанял Капюшона, он же Сэмюэл Годфри Беккет. Но для чего именно они его наняли? Капюшон сказал Лоре, что не собирается ее убивать. По крайней мере не сразу. Он сказал, что хочет испугать ее до усрачки, придушив ее пластиковым пакетом. Свои познания в области пыток Энди в основном почерпнула на «Нетфликсе». Если пытаешь не из садистских побуждений, как Пила, значит, пытаешь потому, что ты суровый парень вроде Джека Ричера и тебе нужна информация.

Какой ценной информацией может обладать разведенная пятидесятипятилетняя женщина-логопед, что нужно нанимать отморозка, способного добыть ее пыткой?

И, что еще интереснее, в какой период своей жизни Лора успела получить эту пыточную информацию?

Все, что детектив Палаццоло говорила о прошлом Лоры – от рождения на Род-Айленде до учебы в Университете Джорджии и покупки дома в Белль-Айл, – совпадало с тем, что знала и считала истиной Энди. В биографии Лоры не было никаких необъяснимых пробелов. Она никогда не выезжала из страны. Она даже никогда в отпуск не ездит, потому что и так живет на пляже.