Золото: деньги прошлого и будущего - Нейтан Льюис - Страница 65

Индекс Dow Jones Industrial Average, который в годы президентства Кеннеди колебался близ отметки в 600 пунктов, в феврале 1966 года вырос до 1000 пунктов. С учетом роста потребительских цен индекс Dow Jones больше не поднимался до этого уровня до 1995 года. С учетом 90-процентной девальвации доллара к золоту в 1970-е годы индекс достиг этой отметки только в 1998 году (см. рис. 10.2).

Рис. 10.2. Индекс S&P 500,1960-1982

И в самом деле, 1966 год был столь удачным для американской экономики, что кейнсианцы, ставившие себе в заслугу экономический подъем при президенте Кеннеди, стали опасаться ускорения инфляции. Они решили, что экономика начинает «перегреваться», и посоветовали президенту охладить ее повышением налогов. Джонсон ввел дополнительный подоходный налог в размере 10 %, чтобы расплатиться за войну во Вьетнаме. Его поддержали республиканцы, которых больше прельщало сокращение бюджетного дефицита, чем снижение налогов.

Расходы на создание «великого общества», Вьетнам и сокращение экономики из-за новых налогов привело к разрастанию дефицита федерального бюджета. Начиная с 1967 года, Казначейство снова стало оказывать давление на Федеральный резерв, чтобы вынудить его снизить ключевую процентную ставку и тем самым удешевить обслуживание госдолга. Вся эта борьба за снижение краткосрочных процентных ставок привела к тому, что держатели гособлигаций побоялись потерять все инвестиции из-за девальвации доллара, и долгосрочные процентные ставки начали расти. Они повышались на всем протяжении 1950-х и 1960-х годов. Доходность 20-летних облигаций Казначейства выросла с 2,6 % в 1954 году до 6,9 % в конце 1969 года.

В конце 1950 года золотые резервы Соединенных Штатов составляли $22,8 миллиарда, или 652 миллиона унций по цене $35 за унцию. США не нуждались в столь колоссальных запасах, чтобы поддерживать золотой стандарт, который призван был указывать только на то, что предложение долларов со стороны ФРС соответствует спросу. Вместо того чтобы укреплять утвержденный в Бреттон-Вудсе золотой стандарт, Федеральная резервная система на протяжении двадцати лет использовала гигантские запасы золота, чтобы менять правила по своему усмотрению. К 1965 году из-за постоянного давления на доллар из США было вывезено золота на сумму $10 миллиардов; эти богатства, пройдя через Лондонский золотой рынок, остались в основном в подвалах европейских Центробанков.

Оставшихся $12 миллиардов вполне хватало, отток золота можно было бы прекратить, проявив минимум монетарной дисциплины. Но экономисты успели забыть, как работает золотой стандарт. Они решили, что Соединенные Штаты вскоре останутся без золота и что дни золотого стандарта сочтены. Президент Джонсон объявил о программе добровольных ограничений на вывоз капитала в 1965 году; в 1968 году кабинет Джонсона ввел прямые ограничения на инвестиции за пределами США. Эти меры не смогли поднять падающий доллар; они только усугубили проблему, как ранее сделал это 10-процентный добавочный подоходный налог. Не желая отказываться от экспансионистской денежной политики, правительства снова прибегли к экономическому изоляционизму. Многие государства ввели ограничения на движение капитала и торговлю, чтобы разрешить противоречия между манипулированием национальными валютами и фиксированными обменными курсами. Кеннеди еще в 1963 году ввел уравнительный налог на доход от процентов для американцев, владеющих иностранными ценными бумагами.

В марте 1968 года доллар на открытом рынке снизился до $40 за унцию золота, что сильно отличалось от обещанного паритета на уровне $35 за унцию. Золото потоком хлынуло из США в Европу через Лондон, пока американское правительство не придумало, как выкрутить руки европейским коллегам. Вместо золота оно предложило Специальные права заимствования — валютную корзину, состоящую из долларов и привязанных к доллару европейских валют. Эти расчетные единицы напрасно назывались «бумажным золотом»: они были просто бумагой. Соединенные Штаты, по сути, предложили выкупать доллары на доллары, что никак нельзя назвать обеспечением денег.

Европейские страны оказались в непростом положении. Теоретически они имели право обменять доллары на золото, но при этом сильно рисковали: потребуй они золота, Соединенные Штаты могли отказать им, разрушив мировую денежную систему (именно так оно и произошло). Начиная с 1968 года золотой стандарт держался на честном слове Билла Мартина, который, работая в ФРС с 1951 года, делал все необходимое, чтобы поддержать доллар, как только он снижался к золоту на открытом рынке. Американское правительство все еще хранило золото тоннами, но золотым стандартом управляло так, как предлагал Давид Рикардо, — как будто бы у США вовсе не было золотых резервов.

Соединенные Штаты были не одиноки в желании подстегнуть затормозившую экономику монетарными стимулами: так поступали многие страны, и стоимость национальных валют падала. Великобритания, задыхавшаяся под бременем высоких налогов, введенных еще во времена Первой мировой войны, в 1967 году в очередной раз провела девальвацию. В 1969 году ее примеру последовала Франция. Хотя европейские правительства просили США не девальвировать доллар, сами они охотно прибегали к девальвации, нанося урон американской экономике, как повелось еще в 1930-е годы. Вашингтон относился к этому без восторга, сторонники девальвации в США негодовали.

В 1968 году Никсон выиграл президентские выборы, обещав сбалансировать бюджет, вывести войска из Вьетнама и отменить введенный Джонсоном дополнительный подоходный налог в 10 %. Подобно Эйзенхауэру, после выборов Никсон забыл об обещании облегчить налоговое бремя. Вместо этого ом решил увеличить ставку дополнительного налога, чтобы сократить дефицит.

Никсон созвал «круглый стол» предпринимателей: главы крупнейших корпораций Америки должны были обсуждать с президентом, как помочь экономике США. Участники «круглого стола» посоветовали Никсону отказаться от налоговых скидок для инвесторов и почти вдвое увеличить ставку налога на прирост капитала. Как гласит хрестоматийная цитата из Маркса, злейшие враги капитализма — это сами капиталисты. Не капиталисты как таковые, а занимающая прочное положение управленческая элита, топ-менеджеры крупных корпораций, которые опасаются истинных капиталистов — тех, кто основал маленькие, рискованные предприятия в надежде потеснить морально устаревший большой бизнес. Отбирая прибыль, которая является премией за риск, налог на прирост капитала душит предпринимательство в колыбели.

Никсон отменил налоговые скидки на инвестиции, увеличив налог на прирост капитала с 25–27,5 % до 32,3-45,5 %. Налог на прирост капитала является налогом на сам капитализм — одним из самых разрушительных налогов, которые только может придумать правительство. Действия Никсона несколько разошлись с его предвыборной программой по снижению налогов. В 1969 году экономика погрузилась в рецессию, предчувствуя новые налоги. Введение налога имело роковые последствия для венчурного инвестирования. В 1969 году на фондовом рынке зарегистрировались 1298 компаний. В 1970 году, в первый же год после введения нового налога, число первичных публичных предложений сократилось до 566. В 1978 году их было всего 18: к налогу на прирост капитала прибавилась инфляция[73].

Несмотря на то, что вокруг федерального бюджета ведутся многолетние политические баталии, бюджет мало влияет на экономику. Некоторые эксперты утверждают, что значительный дефицит бюджета стимулирует экономический рост, другие считают необходимым условием нормального развития экономики сбалансированный бюджет. По большей части ни то ни другое роли не играет. Подумайте, что случится, если правительство увеличит госдолг до таких размеров, что придется объявить дефолт. Держатели облигаций потеряют вложенные средства, но в остальном все будет по-старому. В итоге правительство не сможет проводить эмиссии облигаций и потому будет вынуждено сбалансировать бюджет. В любом случае, держатели облигаций американского Казначейства в 1970-е годы все равно потеряли почти все инвестиции из-за невидимого, незаметного дефолта — девальвации валюты.