Стреляй, напарник! Месть тьмы - Белянин Андрей - Страница 2

– Доброе утро, Алиска! – поприветствовал тот пушистую охранницу.

Зверёк радостно затараторил, зацокал, щекоча усиками ухо мужчины и вертя хвостом, как вертолёт пропеллером, словно говоря: «Вот видишь, я не мелочь рыжая, а вполне ценный служебный экземпляр, и не дрыхла без задних лап, как некоторые собаки Баскервилей, а верно держала свой пост, первой заметила врага, и если б вы не мешали, то вполне самостоятельно могла бы справиться со всей нагрянувшей толпой нелюдей».

– Да-да! – согласился с ней бородач, отклоняясь от щекотки. – Я снова у тебя в долгу. Ты опять первая их заметила.

Ушки с кисточками смешно дёрнулись, фиксируя похвалу, а хвост, на мгновение перестав крутиться, встал столбом, дрожа от радости. Но молчать долго, наверное, было выше беличьих сил, поэтому, снова завертев хвостом, Алиска продолжила тараторить уже с более горделивым видом.

– Конечно! – согласился с ней человек. – Я всегда ценил тот вклад, что вы с Петрухой, – он потрепал по мохнатой холке пса, – вносите в охранение моей персоны. И с меня лично награда: миндаль, грибы и лучшее место за столом, как обычно.

Поняв, что угроза скорее всего миновала, хозяин дома прислонил ружьё к перилам крыльца и, с удовольствием наблюдая за поднимающимся из-за горизонта солнцем, достал из кармана штанов фляжку, отвинтил крышку. При виде этой манипуляции белка возмутилась, сердито тараторя и стуча лапками по уху собеседника.

– Спокойно, спокойно! – воскликнул он, поднося сосуд к носу зверька. – Это всего лишь морс. Морс из ягод.

Недоверчиво ворча, Алиска подозрительно принюхалась к содержимому фляжки и, не почувствовав алкоголя, снова беззаботно затараторила, делясь с мужчиной только им двоим понятными новостями. Слушая её вполуха, почёсывая пса, хозяин дома продолжал любоваться рассветом, прихлёбывая ягодный напиток. Солнце довольно быстро поднималось, успев уже несколько раз сменить красочную палитру окружающего пейзажа.

– Красотища! – восхищённо выдохнул он наконец, нарушая тишину. – Сколько раз на это смотрю, никогда не надоедает. Наверно, только из-за таких моментов я возвращаюсь сюда из-за граней.

Белка вопросительно уставилась на него, что-то быстро процокав.

– Ну почему ничего? – последовал ответ. – Есть ещё в этом мире приятные вещи. Даже, пожалуй, тут много чего хорошего.

Пушистая собеседница выдала порцию вопросительного фырканья. Мужик от души рассмеялся.

– Да-да! – охотно согласился он, пряча улыбку. – Миндаль и кешью тоже в числе этих приятных вещей.

Сделав ещё один глоток морса, мужик убрал фляжку, подхватил ружьё и обратился к суровому псу:

– Ну что, Пётр Васильевич? Пора немного прибраться. Беги в чулан за лопатой, будем яму копать под рыбьи потроха.

Пёс с явной неохотой отправился за инструментом, то ли рыча, то ли ворча на ходу.

– А кому сейчас легко? – крикнул ему вслед хозяин. – Ты ещё со мной у граней не был. Вот уж там заварухи так заварухи. Не чета тутошним потасовкам.

Алиска на его плече издала протяжный, вопросительный звук, перехватывая беседу.

– О-о-о, поверь… – многозначительно протянул человек. – Ты даже представить себе не сможешь, что там творится. Да с каждым днём всё хлеще и хлеще. И как мне говорят, это только цветочки.

Ещё одна серия вопросов на беглом беличьем языке заставила мужчину с некоторой грустью взглянуть на труп монстра, лежащего у кромки воды, и с плохо скрываемой досадой в голосе ответить:

– Капитан звонил. Предупредил, что послезавтра ночью начнётся сущий ад по всем фронтам. Грозился массовым прорывом нечисти из-за граней. И что самое гадкое – надо ждать удара в спину. Здесь, у нас.

Белка навострила ушки, перестав махать хвостом, и что-то испуганно затараторила.

– Не, не боись! – поспешил успокоить её бородач. – Начальство обещало прислать подмогу. Пока я буду у граней, они будут вас здесь охранять.

Скептический писк зверька вызвал у человека усмешку.

– Говорю же, не боись. Вряд ли пришлют кого ни попадя, там таких не держат. Хотя кого именно, тоже не уточнили. А мне и самому хотелось бы знать: кто же тут вместо меня будет рубеж держать?

Глава 1

– Хард! Рок! Аллилуйя-а-а-а! – прокричал Александр Тимохин в такт вокалисту «Лорди» и метнул нож в дальнюю доску. Резкий треск – и клинок прочно засел в древесине.

Довольно хмыкнув, парень сложил пальцы в «козу» и ещё несколько аккордов подпевал рок-монстру, тряся головой. Принюхавшись, он отвлёкся от «концерта», сосредоточив внимание на толстостенном казане, томящемся на плите.

– Ну-ка, дамы и господа, – довольно потирая руки, шеф-повар с рок-уклоном приблизился к казану, – посмотрим, что у нас тут получилось?

Он приподнял крышку, вдыхая поваливший из-под неё пар.

– И что это? Шуле? – спросил сам себя парень. – Нет, Лёва-джан, это плов! – Тимохин, к месту ввинтив фразу из прочитанной недавно книги, вернул на место крышку, выключил огонь. Потом переставил казан с плиты на деревянную подставку и аккуратно накрыл сверху вафельным полотенцем.

– Бинго! Варвара Андреевна, я готов, можете приходить.

Александр Тимохин буквально сиял от удовольствия. Плов – блюдо капризное: его трудно вкусно приготовить, но легко испортить, превратив в липкую размазню из рисовой массы и мясных кусков. Есть это можно, но на Востоке это называют шуле, а не плов.

Но вот у Саши сегодня всё получилось: лучшее восточное блюдо, чётко сваренное согласно выбранной рецептуре. Что особенно радовало, так это обстоятельство, что плов получился именно сегодня, когда он ждал в гости красавицу Варвару Воронюк.

Созвонившись с ним вчера, она предупредила о своём визите, сообщив, что заглянет ближе к полудню. Правда, при этом упомянула, что зайдёт не одна, а с доктором Борменталем. Александр не представлял, о чём они собираются с ним говорить, но сам себе навоображал, что дока он накормит до отвала и после беседы аккуратненько выпроводит восвояси, а Варе предложит остаться на кофе и…

Он задумался: а что, собственно, дальше? Ответ на этот вопрос не спешил обретать чёткие формы. По факту Тимохин знал одно: он всей душой желал остаться наедине с девушкой, при первой встрече с которой в нём всколыхнулись неизвестные ему ранее чувства. Названия им он не знал, только догадывался.

А что может знать о подобных чувствах человек, которого сама жизнь, что называется, на старте оставила не только без права выбора, но ещё в полном одиночестве. Такое бывает, это не его вина, Сашка – детдомовец.

Трагически потеряв родителей в раннем возрасте, он до пяти лет воспитывался у единственной оставшейся на тот момент бабушки. Тяжело больная и сама нуждающаяся в уходе пожилая женщина не смогла окружить внука теплом и заботой в достаточной мере. А когда и её не стало, пятилетний малыш познал такие малоприятные стороны человеческого характера, от которых любой родитель мечтал бы уберечь своё чадо.

Дальние родственники, которые у него имелись, как один, не смогли или не захотели взять на себя бремя заботы об осиротевшем ребёнке. Он рано понял, что такое предательство, эгоизм и грубая сила. Его сдали в детдом, где его неуёмный характер вступил в конфликт со строгостью воспитателей и понятиями старших воспитанников.

Ну а тем временем оставшееся наследство Сашиных родителей было разворовано теми же родственниками, не захотевшими принять над ним опекунство, и это с попустительства чиновников, нагревших на этом руки. Так он узнал алчность и коварство, научился драться и никого не подпускать к себе.

Достигнув совершеннолетия, он покинул детский дом озлобленным и потерявшим доверие к людям. В течение долгого времени он оставался таким, пока не произошла та встреча, когда его завербовали в команду граничар. В жизни появился смысл. За смыслом – цель, за целью – друзья и единомышленники.

А потом была Варя. Его напарник и командир. Александр признался себе, что эту девушку он, пожалуй, впустил бы в своё личное пространство, более того, он желал этого всей душой. Потому что теперь всё было иначе, и лёд рушился…