Войны охотников за головами-1: Мандалоpский доспех - Джетер К. В. - Страница 58

Ниелах прислонилась к скале; нагретый камень пек спину. День был мертвой зоной, томительным ожиданием, когда из Мое Айсли вернется Денгар. А когда старый кореллианин придет обратно — если он придет, напомнила себе Ниелах, неожиданно и непрошенно вспомнив репутацию космопорта, в извилистых пыльных проулках и глухих тупиках которого могло произойти что угодно, — тогда они и обсудят дальнейшие планы. Конечно, все зависит от того, сумеет ли Денгар переговорить со своими многочисленными связниками.

Боба Фетт, по крайней мере, придумал, чем занять себя, пока двойные солнца неторопливо путешествовали по небу, а двойные тени с той же скоростью ползли по песку. После того как беглецы ушли из разрушенного жилища Денгара, одну ночь они провели в пустыне, тесно прижавшись друг к другу, чтобы не замерзнуть. Даже если бы у них был хотя бы один способ разжечь огонь, никто из них не осмелился бы развести костер из опасения привлечь внимание какой-нибудь тускенской ватаги, вздумавшей подышать свежим воздухом. Когда все-таки пришло утро, очертив оранжевым контуром далекие фиолетовые горы, Боба Фетт оказался из всех самым сильным, как будто в темноте впитал чужую энергию. Он вел их, сначала пошатываясь и спотыкаясь, опираясь на плечо Ниелах, но все с большей уверенностью, то и дело сверялся с какими-то одному ему известными знаками.

Как и все прочие наемники, работавшие на покойного Джаббу (вернее, тот, кто был достаточно сообразителен, чтобы не доверять коварному хатту), Боба Фетт устроил в пустоши за дворцом небольшой склад наиболее необходимых припасов. Во дворце все только тем и занимались, что, поощряемые хозяином, затевали интриги, поэтому всегда существовала огромная вероятность, что рано или поздно придется спасаться бегством от бывших соратников и коллег. Все, что хранилось в пещерке. — оружие, запасные доспехи, продовольствие, средства связи, — гарантировало, что свою жизнь Боба Фетт купит ценой смерти возможных преследователей.

Ниелах, которая сидела у входа в пещеру и наблюдала, как Боба Фетт деталь за деталью свинчивает и собирает себя, отметила бережливость охотника за головами, граничащую со скаредностью. Ни одна из единиц вооружения или компонентов боевого доспеха, поврежденного в пищеварительном тракте сарлакка, не были списаны в утиль, пока Фетт не проверил их и не постановил, что они не подлежат восстановлению. Охотник уже выбросил большую часть личного вооружения, которое видела на нем Ниелах во дворце Джаббы Хатта, — от небольшого бластера, превратившегося в желудке сарлакка в оплавленную безделушку, до сменных зарядов к неизвестному оружию. И заменил точными дубликатами из запечатанных контейнеров, которые выволок из глубин тайника.

Все равно, что подсматривать за дроидом… Ниелах уже не раз возвращалась к этой мысли. Или — за сконструированной в имперских лабораториях боевой машиной со способностью к регенерации и саморемонту. Девица обхватила колени ладонями и продолжала наблюдать, как человек укрывается за слоем, доспехов и вооружения. Твердый металл сменял раненую, уязвимую плоть. Зеленовато-серый, видавший лучшие времена, но по-прежнему надежный шлем с узким визором спрятал человеческие черты. Фетт, кажется, даже не потрудился стереть кровь с лица.

— Он пересек все мыслимые границы, — пожаловалась дроидесса. — Его невозможно лечить. Мы с 1е-КсЕ пытались переговорить с ним, убедить, предупредить о необходимости отдохнуть и набраться сил. В противном случае велика возможность рецидива, который угрожает его жизненным функциям.

Ниелах нехотя покосилась на собеседницу.

— Да ну?

Манипуляторы роботессы лязгнули друг о друга, имитируя нервную реакцию живых существ.

— Ты поэтому так перегрелась?

— Разумеется, — ОНУ1-Б воззрилась на девушку фоторецепторами. — Мы так запрограммированы. Если бы отыскался способ инициировать изменения в базовой контрукции, даже прибегнуть к полной промывке памяти, можете быть уверены, что мы с напарником немедленно подчинимся, невзирая на дезориентацию, которую вызвал бы подобный процесс. Надстройка и ремонт предположительно разумных существ, которые постоянно стремятся поместить самих себя в опасные и грозящие их жизни ситуации, утомительное и нескончаемое занятие.

— Вечность, — звякнул коротышка-фармацевт, подкатываясь поближе. — Истощение.

— Весьма точно подмечено, — кивнула ОНУ1-Б. — Я подозреваю, что мы обречены накладывать стерильные повязки и назначать антибиотики, пока не сотрутся зубцы шестеренок.

— Смирись, — посоветовала Ниелах. — А что до нашего молчаливого приятеля…

Она дернула подбородком в сторону охотника, который все еще любовно вылизывал ракетомет.

— … то о нем бы я не стала беспокоиться. В свое время вы за ним хорошо ухаживали. Но теперь… — в ее голосе прозвучало неохотное, но искреннее восхищение. — Сейчас плевать он хотел на медицину.

— Согласиться с вашим диагнозом чрезвычайно затруднительно, — высокомерно отрезала дроидесса. — Обсуждаемый индивидуум сделан из плоти, костей и крови, как и прочие…

— Неужели?

Разумеется, факт не новый, но, глядя на Бобу Фетта, Ниелах не могла поверить в утверждение ОНУ1-Б.

— Без сомнений, — раздраженно проскрежетала дроидесса. — А раз факт его биологического происхождения сомнению не подлежит, то существуют пределы его выносливости и неуязвимости.

— Вот тут ты крупно ошибаешься, — Ниелах откинула голову; горячий камень стал приятно греть затылок.

Она надеялась на скорое возвращение Денгара по многим причинам. Если авторы и инициаторы бомбового налета решат, что поработали спустя рукава, и вернутся, чтобы довершить начатое, то Боба Фетт, несомненно, переживет бомбежку. В собственных шансах на выживание Ниелах уверена не была. Фетт, конечно, выразил пожелание вытащить ее и Денгара (ну, и себя самого, разумеется) с Татуина в межзвездное пространство, где они окажутся в безопасности — хотя бы на короткое время. На достаточно долгое, чтобы определиться с дальнейшими намерениями. Единственным препятствием на пути оказались неведомые детали к передатчику, которые позарез понадобились Бобе Фетту. Сам он не мог пойти в Мое Айсли, чтобы купить их или украсть, потому что перевозбудил бы своим появлением весь город и убедительно доказал бы, что слухи о его безвременной кончине несколько скоропалительны. Так что вместо него в космопорт был отправлен Денгар. Но если старик облажается, что тогда? Ниелах озабоченно почесала облупленный нос. Они с Феттом застрянут в пустыне и дождутся уже не Денгара, а тех, кто придет их уничтожить.

— Как я могу ошибаться? — назойливо жужжала над ухом врачиха. — У меня обширнейший набор программ по природе гуманоидной физиологии…

— Значит, программист был плохой, — Ниелах закрыла глаза. — Когда имеешь дело с такими, как Боба Фетт, отличия выходят за рамки физиологической статистики. Все дело совсем в другом.

Дроидесса на этот раз промолчала. Возможно, из милосердия. Либо поняла, что проспорила, либо сочла дальнейшие прения бессмысленными.

Свуп был оставлен в сухих холмах за окраиной городка. Денгар пешком преодолел оставшиеся километры. Он давно уже выяснил, что таким образом привлекает к себе значительно меньше внимания. А сейчас это было для него особенно важно.

В Мое Айсли охотник попал по протоптанной в дюнах тропинке, выводящей в проулок. Но предварительно Денгар отыскал несколько засохших кустов и торопливо закамуфлировал свуп. Машинка принадлежала, собственно говоря, не ему, а Большому Гиззу, главарю самой крупной и самой гнилой банды на Татуине. На ней он и разбился. Мерзопакостности в голове и силы в мускулах Гиззу хватило, чтобы обратить на себя внимание Джаббы Хатта, но от увечий не уберегло. В этом он ничем не отличался практически от всех остальных работников Джаббы, они все грешили тем же. Если не сгорали на работе, то их приканчивал собственный буйный норов. Денгар всегда считал, что хатты слишком мало платят за риск. Большой Гизз оказался еще удачливее остальных, от него хоть что-то осталось. Сейчас он довинчивал последние гайки и искал себе новое средство передвижения.