Украсть ведьму (СИ) - Гордова Валентина - Страница 22

Пауза и глухим эхо:

– Домой.

Солнце уже почти село, последние лучи солнца поляну освещали, и я там стояла лишь до тех пор, пока мой единственный проводник не исчезнет. Ветер на те территории не заглядывал, трава не росла, птицы не пролетали. Сядет солнце и всё, не будет у меня больше возможности за царём наблюдать.

И он тоже это знал. Слишком уж хорошо знал. Поэтому к делу и перешёл.

– Не упрямься, милая, иди ко мне. Ты бегала достаточно, может, хватит уже терзать свой народ? Сделай то, что обещала, и дай своим ведьмам выжить. Я даже готов обещать, что попытаюсь сохранить твою жизнь.

Горькая улыбка искривила мои губы… по щеке скользнула одинокая горячая слезинка. Всего одна.

Если я сделаю то, о чём просит эльфийский царь, ни одна ведьма не выживет. Едва ли вообще кто-то в живых останется, он уничтожит абсолютно всё вокруг себя.

– Олеся, я устал ждать, – хозяин леса умел говорить шелестом листвы, журчанием воды, пением птиц, – приходи сама, иначе мне придётся стать жестоким.

Сгоревшие до палочек травы полетели на давно выгоревшую, лишённую жизни землю.

Ушла и я, исчезнув вместе с солнцем.

Вздрогнув, вернулась в собственное тело, моргнула, с трудом фокусируя взгляд… и вдруг поняла, что Сагар не просто ближе подошёл, он впритык ко мне стоял, одной рукой за плечо придерживал, другой за подбородок осторожно лицо приподнимал, с беспокойством вглядываясь в глаза. Надо же, а я его прикосновений и не ощутила совсем.

– Больше не светятся? – прошептала, смаргивая непрошеные слёзы.

Демон коротко отрицательно качнул головой.

– Как эльфийский царь может тебя вызывать?

У меня после мысленных путешествий на такое впечатляющее расстояние голова шла кругом, только из-за этого я и пробормотала заплетающимся языком:

– У меня сигнальные заклинания на месте дома, они перенесли.

– На месте дома? – переспросил негромко, хмурясь.

И за плечи удержал от падения, когда коленки подкосились.

– Ага, – попытка ухватиться за мужские руки не увенчалась успехом, ослабевшие пальцы просто отказывались сжиматься, – дом сгорел, там теперь мёртвая земля на три версты.

– А сжёг кто?

Ответить я уже не смогла. Но, теряя сознание, вдруг услышала тихий голос Селины:

– Она и сожгла, Сагар.

* * *

В себя пришла внезапно, рывком села, вынудив заволноваться сидящего рядом с постелью Сагара, но он и слова вымолвить не успел, я уже на ногах была и к двери из незнакомого помещения спешила, бросив через плечо:

– Кого-то только что прокляли.

Я ведьма, я такие вещи всегда ощущаю, они для меня, как камень в воде, от которого рябь во все стороны. Вот проклятье – камень, а я кувшинка у берега, которую от волн закачало.

И пока остаточный фон от произнесённого проклятья колыхался в пространстве, я к его источнику и спешила, едва ли отдавая себе отчёт в собственных действиях.

Внезапно поняла, что на мне уже не мужская рубашка, а ночное платье по моде Кахехара. Чёрный, украшенный золотой вышивкой шелк струился до самого пола, нежно обнимал грудь и живот, на спине и плечах почему-то отсутствовал, зато руки скрывал до середины пальчиков. Волосы тоже оказались распущены, благодаря им я вырез на спине и почувствовала, но если бы собственный внешний вид меня хоть немного волновал, жить было бы сложно.

– Леся, – попытался остановить Сагар, пошедший следом.

– Там девушка сейчас умрёт, – не останавливаясь и не оборачиваясь, бросила демону. Её я видела отчётливо, как видел тот, кто произнёс проклятье.

Сагар останавливать больше не пытался, только догнал, накинул на плечи тяжёлый чёрный мундир явно со своего плеча, а затем молча позволил мне пронестись по балкону мимо идентичных каменных дверей к каменным же перилам, перегнуться через них и вглядеться в этажи выше и ниже, у которых тоже часть стен балконами являлась.

Здесь оказалось на удивление многолюдно… точнее, многодемонно. В обличьях рогатых монстров и простых людей, они ходили, шумели, занимались своими делами и откровенно сбивали, но:

– Третий этаж, – определила с запозданием, подняла руку и указала в нужном направлении, – рядом с дверью пустынный пейзаж.

Вслух говорила, потому что так всегда размышлять легче и быстрее, но я никак не ожидала, что над ухом прозвучит сосредоточенное:

– Понял.

И Сагар вдруг обнимет одной рукой под рёбра, прижмёт к себе и, оторвав от пола, утащит ведьму в картину. В картину! Он в неё шагнул легко, как в открытую дверь, а вышел уже… приглядевшись, с изумлением поняла, что мы оказались значительно ниже, чем были до этого. Повернув голову, увидела за спиной правителя Донгрефа тот самый пейзаж с чёрной пустыней, то есть, он вот именно из этой картины и шагнул.

И терять времени не стал, поставил меня на пол и сам, первым, кинулся к нужной двери. Я следом! Не стоять же в стороне, тем более, что проклятья – это вообще моя специализация.

С грохотом распахнув дверь, Сагар решительно шагнул в окутанное мраком, тошнотворно пахнущее серой помещение, да так и замер прямо в проходе, ни пройти, ни проехать!

Застыл, камню уподобившись. И даже не дышал, похоже.

– Да чтоб тебя! – я не сильно, но всё же ударила мужчину по спине. – Ты не прозрачный, Сагар. Уйди с дороги!

Он не ушёл – он вдруг внутрь комнаты рванул и рухнул на колени перед лежащей лицом в пол девушкой в чёрном платье и с разметавшимися чёрными же волосами.

– Не смей! – закричала на целого правителя, влетая следом. – Не смей её трогать, на тебе на самом проклятье!

– Это моя сестра, Леся, – рыкнул… чёрт упёртый! И всё равно бережно коснулся женских плеч, чтобы с величайшей осторожностью перевернуть бессознательную девушку на спину, уложить поудобнее, убрать чёрные волосы с её бледного лица и вдруг сказать: – Она горячая.

– Уйди! – прошипела ведьма.

Зла на него не хватало!

Сагар ужасно медленно посторонился, но уйти и не подумал, остался сидеть рядом, давая место устроиться и мне.

И вот хотела сначала промолчать, но не стала.

– Сестра, не сестра – на ней проклятье, – отчеканила, опускаясь на колени и на Сагара не глядя. – На себя наплевать, так о ней бы подумал, что с ней бы случилось, перекинься твоё проклятье на неё.

Я на него не смотрела, да, но всё равно краем глаза увидела, как правитель Донгрефа застыл от ужасающего осознания.

– Проклятья не заразны, – продолжила поучать, едва сдерживаясь, – но не в том случае, когда живое существо ослаблено другим проклятьем.

И с этими словами я прикоснулась указательным и средним пальцами к горячему лбу.

– Огненная смерть, – сходу определила проклятье, одёргивая руку и тряся ладонью в попытках остудить обожжённые пальцы. – Интересное проклятье для демона.

– Как работает? – Сагара вот совсем другие вещи интересовали.

– Через семь минут после произнесения сожжёт проклятого заживо, а вместе с ним и пару этажей твоего дворца, – ответила максимально сжато и понятно, устраиваясь рядом с бессознательной девушкой поудобнее.

Тяжёлая пауза и хриплое:

– Можно что-то сделать?

– А я и делаю, – выдохнула нервно и… испуганно.

Было, чего бояться.

– Ты бы вышел, – посоветовала демону, размещая ладони над лицом и сердцем его сестры, – на тебе и так проклятье.

Он и не послушался, а я просто не стала повторять.

Быстрый вдох-выдох, затем глубокий вдох всей грудью и зазвеневшее морозом в воздухе на выдохе:

– Видэ те, дисо фобис, эго сусарранс ин ало ферба эд фос. Эго авертент эд мортем, эт дабо ниси фитаэ, миттам тиби пост тэ. Куррере, фоларе, натаре эум – эт нон инвениам ин фобис салус. Конвертам ферба туа, эт маледикам тэ.

Что в переводе буквально означало: «Тебя вижу, тебе говорю, тебе слова заветные шепчу. Смерть отверну, жизнь уберегу, по следу за тобой пошлю. Беги, лети, плыви прочь – не найти тебе спасения. Слова твои вспять поверну, тебя прокляну»

Дыхание оборвало, спину выгнуло дугой, ладони обожгло и затрясло, но я удержалась. И держалась, даже когда что-то закричал Сагар, даже когда в носу защипало и по губам потекло что-то горячее, даже когда глаза застелило пеленой боли.