Любовь высших демонов - Сапфир Ясмина - Страница 3

Не-ет. Слабый аромат ведьмы Аскольд жаждал смаковать, снова и снова наполняться им, пьянея от нахлынувших ощущений. Мягкий шелк волос пощекотал лицо эндера, и он выпустил добычу, понимая, что еще минута, и все… ничего уже не остановит яростного самца внутри.

Ни презрение перед насилием, ни самоконтроль, ни самоуважение высшего демона. Того, кто привык, чтобы женщины сами предлагали себя, в надежде на толику внимания… крупицы вожделения…

Аскольд жадно глотнул воздуха, пытаясь привести себя в чувство, когда ведьма рванула на выход. Мимо столиков для ВИП-клиентов из черного дерева, пухлых диванов и внушительных кресел.

Ой, зря! Зря!

Ты делаешь большую ошибку, маленькая бунтарка!

Эндер нагнал ведьму в два шага, прижал к себе спиной, чувствуя, что снова на грани и шепнул на ухо упрямице:

– Успокойся уже! Выйдешь отсюда без меня, и те, другие тебя поймают… И они не будут такими же милыми, как я.

– Пусти, демонское отродье! – яростно выпалила землянка.

– Если ты полная дура – беги! Беги, если сможешь… Если нет, давай все обсудим…

Проклятые мощи! Как же сложно выпустить ее из объятий! Особенно сейчас, когда крепкие ягодицы ведьмы прижимаются к бедрам Аскольда… Одно движение – и… Одежду эндер разорвал бы мгновенно… Демон зарычал и опять отпустил женщину. Она развернулась лицом к Аскольду, изучая его: дотошно, пытливо.

Взгляд скользнул по телу эндера: расстегнутому вороту тонкой черной рубашки, черным свободным брюкам… ширинке… Аскольд не носил белья, так что его возбуждение сейчас и слепой бы заметил.

Ведьма попятилась. Титаническим усилием воли эндер поборол порыв вновь броситься за ней. Как хищник за добычей, повинуясь инстинкту. Двум самым сильным мужским инстинктам. Желанию обладать тем, что понравилось и жажде самого лакомого женского тела, что видел…

В голове почти не осталось связных мыслей. Аскольда плющило от близости этой землянки так, как еще никогда за тысячи лет жизни…

Эндер подался вперед, но не сделал ни шагу. Только сжал кулаки так, что ногти расцарапали ладони. Саднящая боль слегка отрезвила.

Ведьма отбежала почти до дверей и на секунду Аскольд усомнился в ее разумности. Бежать в лапы тех недоумков… могла только полная дура. Но на пороге чудесная танцовщица все-таки остановилась. Выдохнула, скривила губы в презрительной улыбке и произнесла:

– Ну давай, поговорим…

Аскольд уже догадывался как она мысленно дополнила предложение. Ладно. Не стоит сейчас заострять на этом внимание. Еще башку сорвет окончательно.

Обычно, когда повелитель Гойи злился, он хотел убивать. Сейчас же Аскольд жаждал лишь одного. И что-то подсказывало, уступи он желанию, что сжигало изнутри, током било по нервам и огнем растекалось в крови, из-за реакции ведьмы убивать захочется гораздо сильнее…

Демон жестом предложил строптивице выбирать место. Она отмахнулась. Мол, все здесь одинаково плохо. Огляделась и уселась за одним из столов, поближе к выходу.

Вот же неугомонная! Все равно оставляет путь к отступлению!

Эндер мысленно усмехнулся и почему-то тепло разлилось внутри. Что-то такое доброе, покровительственное промелькнуло в отношении этой ведьмы. Маленькая, хрупкая, сладкая… И такая отчаянная.

Аскольд встречал немало могучих демонов, что демонстрировали меньшую силу духа.

Эндер даже простил ведьме злые слова и грязные эпитеты.

В конце концов, повели себя демоны с землянкой вовсе не как цивилизованные и адекватные существа. Имеет право злиться!

Аскольд дал упрямице немного успокоиться, и когда грудь ее перестала вздыматься словно при беге, неспешно приблизился и разместился напротив.

– Чего ты сюда пришла? Таким, как ты, здесь не место! – прорычал он, злясь на собственную реакцию на эту землянку. Охладиться не получалось, а рядом с ней желание вспыхнуло с новой силой. Будто женщина обмазалась феромонами и еще выпила их для полного эффекта.

– Подруга притащила. Сказала – смогу отвлечься, – отмахнулась ведьма, слегка расслабляясь.

Несколько светящихся шаров окружили единственных посетителей ВИП-зоны и неясный свет заиграл на глянцевой коже ведьмы. Гладкой, практически совсем без морщинок.

Она выглядела как девушка и в то же время как женщина. Все вместе. Совершенно нелепое сочетание целомудренности и знания мира… Опытности и какой-то неестественной девичьей сочности.

Свежести еще не распустившегося бутона и красоты зрелой, раскрытой розы.

И это так будоражило, так заводило, что Аскольду пришлось опять напомнить себе о том, как же он ненавидит насилие. Демон инстинктивно поменял позу и сложил руки на столе.

– Понравилось? – усмехнулся Аскольд.

– Фантастика! – фыркнула женщина. – Похотливые боровы, в особенности…

Эндер не стал уточнять – относится ли он к тем похотливым боровам. И так понятно – землянка невысокого мнения о его виде.

– Отвлечься от чего? – сменил тему Аскольд и вдруг собеседница изменилась. Глаза потухли, уголки чувственных губ опустились. Странно, но эндер вдруг понял, что хочет обнять ее и даже утешить. Эту занозу в заднице! Которая еще недавно плевалась в его лицо оскорблениями, даже не спросив – какие у демона планы на ее высочество неприкосновенность…

Что-то такое промелькнуло во взгляде или мимике Аскольда, потому что ведьма приподняла брови и откинулась на спинку дивана.

– Это все не имеет значения. Как и то, что вы собирались со мной сделать. Делайте что хотите…

Она бессильно опустила плечи и выдохнула, будто готовилась к самому худшему.

Оу… Это ощущение от людей Аскольд уже перехватывал. Полную кромешную безысходность, которая и заставляет совершать жуткие глупости. Вроде соблазнительного танца в баре междумирья, среди толпы демонов, у которых на тебя слюнки текут.

Ей было все равно… До поры до времени. Пока не осознала, что вот прямо сейчас нарвется. А теперь… когда эндер напомнил о том, что ввергло женщину в это состояние, она будто выключилась. Инстинкт самосохранения уступил место глухому безразличию. Ну уж нет! Не такой хотел видеть ее Аскольд! Совсем не такой!

Демон переплел пальцы и сосредоточился на ауре ведьмы. Насыщенная, густая, лакомая… За такую любой черняк душу продаст… Никаких следов тяжелой болезни. Может, любовь? Да неужели нашелся смертный ублюдок, который отказался от такой…?

Что ж… Если нашелся, Аскольд пошлет за ним плотоядных. Хватит им питаться падалью – тем, что выделяли люди в качестве «опасных биологических отходов на пищу демонам». Пусть полакомятся живой плотью, вспомнят старые времена. А знакомые эндера в полиции закроют дело как «нападение дикого животного».

Аскольд и сам не понимал, почему вдруг так захотел вступиться за ведьму. Зачем? Какое ему дело до проблем человеческой женщины? Какая разница, что так гнетет ее… Но нет… Эндеру было до этого дело.

Хотелось прижать землянку к столу, обездвижить и приложить ладонь ко лбу, пропустив сквозь нее поток собственной ауры. Так делали высшие, когда хотели заставить говорить правду. Задать наводящие вопросы, вызнать…

Аскольд прощупал эмоции ведьмы. Нет, любовным страданием тут и не пахло. Боль вызвал кто-то из очень дорогих, близких ведьме существ, но определенно не мужчина. Никакого сексуального подтекста страдания землянки не имели.

Аскольд перегнулся через весь стол, поддел пальцами подбородок ведьмы и заставил ее взглянуть на себя.

Танцовщица подняла на демона тяжелый, усталый взгляд. И словно весь мир на плечи обрушила. Аскольд почти чувствовал эту невыносимую, неисцелимую тяжесть…

– Хотите меня отыметь, прямо здесь и без свидетелей? Тогда и отпустите? Делайте, что пожелаете… – протянула она.

Вдруг встала и начала стягивать блузку. Эндер наблюдал как завороженный, даже дышать перестал. Пульс чувствовался там, где совсем не должен, насколько сильно завелся демон. Наверное, проще было бы сейчас кончить, потому что желание застило глаза, вытеснило все связные мысли… Все на свете вытеснило. Даже собственное имя вспоминалось с трудом.