Чужая мама для родной дочери (СИ) - "Ксан Крылатая" - Страница 31

Я напряглась, не ожидая ничего хорошего, сердце забилось. Видела в кино сцены нападений на кареты, и стать участницей одной из них совсем не горю желанием! Док поднялся, расстроенно посмотрел на завтрак и вышел из кареты, попросив сидеть и ждать. Ну, я не возражала. А потом вспомнила утреннее "Все будет хорошо. Я буду ждать" от Анги, прибавила уверенное поведение дока сейчас, и успокоилась. Осталось любопытство и легкое опасение.

Вот только разглядеть в окно ничего не успела — через несколько минут увидела улепетывающего горе-разбойника, а док вернулся, очистил руки магией и стряхнул невидимую пылинку. И все это он проделал с таким надменным видом! Что упавший, случайно задетый его рукавом бокал с соком — меня рассмешил. Возможно это выходил первый испуг, а может стресс последних дней… но я хохотала в голос, от души, не опасаясь, что кто-то подслушивает под дверью, не стесняясь дока и не сдерживая себя — на что целитель не выдержал и тоже засмеялся.

— Вот ведь оказия! Как только хочу произвести впечатление на симпатичную девушку, так все у меня кувырком. — Он вздохнул и поднял бокал. — Теперь мы остались без хлеба…

Сок вылился как раз на лежащий рядом хлеб, и есть его теперь можно только отжимая.

И тут я вдруг вспомнила о свертке, собранном нам в дорогу знахаркой! Точно! Достала, развернула… Хлеб! Души-и-истый… Я улыбнулась и показала доку находку.

Остальная дорога прошла без особых приключений. Про разбойников я не спрашивала, решив, что тут целителю лучше знать, как правильно поступить. А себе голову еще и этим забивать не стала.

К ужину мы уже приехали на место и нашли нужный дом. Меня вдруг охватило такое волнение… А что если не понравлюсь им? Что если?..

— Тания, все хорошо, дышите. Это всего лишь родители, и они любят вас, какой бы вы ни были…

Мы наконец вышли из кареты, прошли во двор. На крыльцо небольшого поместья вышла женщина средних лет. Высокий лоб нахмурен морщинками, в зеленых глазах растерянность и печаль. Но когда она увидела меня, сначала замерла, а потом бросилась обнимать!

— Райтания, деточка, приехала… Как же так, не предупредила… мы бы подготовились… доченька моя…

Женщина плакала, и я, глядя на нее, хотя скорее от нахлынувших эмоций — разрыдалась. Так бы и стояли, наверное, если бы не мужчина, вышедший на крыльцо, с тростью.

Я скорее по губам прочитала, чем услышала его тихое:

— Тани?.. — и такая надежда в глазах…

Я просто не смогла устоять на месте — сама бросилась в объятия этого мужчины, продолжая рыдать. Почувствовала, что это он… папа… Ооо! Сколько нежности и любви было в этих руках, бережно прижимающих к своей груди! Мелькнул образ моих родителей. Того, как они когда-то обнимали меня: мама часто, а вот папа реже, но от этого, наверное, его объятия были слаще.

Не успела понять, как сама прошептала "папа" и осознала, что я хочу быть дочерью, хочу чтобы меня вот так вот любили и ждали! Надеюсь, мои родители простят эту слабость, ведь я их не предавала… я их помню… люблю.

— Нери Тания, как вы себя чувствуете? Вы вспомнили родителей? — док, видимо, растерялся от моего поведения, и пытался понять — я это или нет.

— Я… нет. Но я почувствовала, что это они, вот здесь, — прижала к груди кулачок, всхлипнула и прижалась к отцу, ища тепла и защиты. Наверное, устала от одиночества, от ответственности и взрослости за все те годы, что прожила без них. Так захотелось почувствовать себя ребенком, которого всегда пожалеют и поймут. Будут любить несмотря ни на что.

— Как это, вспомнила? — оба родителя уставились на меня. Пришлось объяснить, смягчая правду, чтобы не волновать их лишний раз, что потеряла память.

Успокоившись, мы поговорили уже в столовой, ужиная хоть и скромно, но очень вкусно. А может, это из-за атмосферы в комнате еда казалась вкуснее? Может быть!

Я рассказала, зачем привезла целителя, и хоть отец и отнекивался, но меня было не переубедить — док его осмотрел. Подумал, задал вопросы, проверил свой чемоданчик, из которого извлек пузырек. Приказал развести в воде и выпить перед сном. Повторить утром и днем. Мама с горящим надеждой взглядом обещала проследить за ним.

Мы просидели допоздна. Разговаривая и согреваясь у камина — климат здесь слегка прохладней, чем у нас, а на улице уже осень. Док даже что-то нака́пал на одно из поленьев и закинул в огонь. Сказал, что это успокаивающее, мол сегодня все перенервничали и переволновались. Но что-то, думаю не договаривает… Решила, что потом все равно спрошу.

Кстати, брат, пришедший после ужина, сначала косо на меня смотрел, недоверчиво, словно не узнавая. Но позже, пообщавшись, растаял и тоже обнял.

Боже, и Великий Дракон! Как же я счастлива! Мне бы еще Соню для полного счастья, но... думаю, что скоро смогу и ее обнять — Анга ведь сказала ночью — "скоро", значит, я потерплю… Вот же, только познакомилась с девчонкой, а уже так доверяю ее словам.

Рассказала семье, что после потери памяти — брат на это пошутил, что даже рад такой потере, но думается как раз в этой шутке и есть доля шутки, — устроилась в замке по новой, уже самостоятельно, и стала смотрителем оранжереи. Рассказала о дракнах, о том, как док помогал все это время — при этих словах даже заметила ревнивый огонек в глазах отца, который сразу потух. Поведала о Йоги.

Док тоже похвалил меня. Сказал, что даже в помощницы звал, а я отказалась. И про девочку, встреченную в деревне тоже, мол хочу помочь сиротке, и сердце доброе… Родители, по его словам, должны гордиться дочерью и все такое.

— А мы и гордимся… — Тихо произнес отец, грустно улыбаясь. У меня даже защемило что-то в груди от этой улыбки.

Спать меня положили в мою комнату, которую не трогали с отъезда. В смысле не перестраивали и мебель не двигали. Но убирались периодически, ведь сегодня мама не отлучалась, а здесь чисто. Обстановка в ней скромная, светлая в аккуратная мебель, занавески — комната находится на мансардном этаже, поэтому окна небольшие и скошенные, и не требуют тяжелых портьер. Мне нравится. Со вкусом.

Ночью сон повторился, не весь, правда, но мне хватило, чтобы проснуться до рассвета. Лежала потом, обдумывала, пыталась вспомнить, к чему снятся змеи… Но особо сонниками не баловалась никогда, поэтому, так ничего и не вспомнила. Лежала и смотрела в скошенный потолок, пока снова не уснула.

На следующий день после завтрака, я раздавала подарки. Когда вручала брату выкуп за его невесту, показалось даже что он растрогался, хотя все время старался показать какой взрослый.

— Бери-бери! Я же от всей души! Надеюсь, что будете счастливы со своей избранницей! Не забудь только на свадьбу пригласить, — и шутливо погрозила пальчиком.

Робер вдруг подошел и крепко обнял. Думала, раздавит! О чем и сообщила, пискнув из его объятий.

— Ты изменилась, стала другой. Такой, как раньше была, даже еще лучше. — Родители осуждающе посмотрели на сына, но того не проняло. — Правда! Не смотрите на меня так, ведь все видели, какой стервой она становилась в присутствии своей Ройвенны! Ее словно подменяли. И я очень рад, что ты забыла ее — она дурно на тебя влияет. — Тут он снова крепко обнял и прошептал только мне: — Прошу тебя, держись от нее подальше. Она мне не нравится. Очень.

— Она и мне сейчас не нравится, и не представляю, как я могла с ней дружить. Но ты прав, лучше потеря памяти, чем такая подруга.

— Вот теперь я тебя узнаю́. Спасибо, что вернулась, и… я верну тебе со временем за это приданое.

— С ума сошел?! Это подарки и… извинения за прошлое поведение.

— А ты даже сильнее стала. — Брат улыбался, уткнувшись лбом в мой. — Раньше покладистей была, тише, безобидней. Этакая серая мышка, вдруг подросшая в зубастую… крыску, которая и покусать может.

Я его отпихнула и шлепнула по плечу, на что Робер засмеялся и подхватив на руки, со словами, "сестренка моя родная, как я скучал по тебе!", закружил по комнате.

— Отпусти дурной! — я взвизгнула от неожиданности и тоже засмеялась.