Назови меня женой (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 15

— Как ты относишься к моему брату? — неожиданно спрашивает она, когда Милана, съев пюре с курицей, убегает к старшим детям смотреть мультики.

— К Илье? Нормально, — отвечаю в изумлении. — Почему ты спрашиваешь.

Беру со стола грязную тарелку. Направляюсь к раковине.

— Да подожди ты, — нетерпеливо вздыхает Евдокия, забирая из моих рук детскую посуду. — Я про Никиту тебя спрашиваю, — бросает отрывисто. И во все глаза смотрит на меня. Зараза!

— А что с ним? — интересуюсь как можно равнодушней.

— Ты его любишь? — продолжает допрос мой личный дознаватель.

Задыхаюсь от смятения. Чувствую, как щеки заливает предательским жаром. Хватаюсь ладонями за лицо и еле-еле справляюсь с диким желанием разреветься.

Поймана с поличным! Хорошо хоть не в присутствии Василиди.

— Ну, я поняла, — кивает мне Дуська.

— Голова болит. Давление, наверное, поднялось, — пытаюсь оправдаться я. Дуську я люблю. Но Никита — это моя вечная тайна и боль.

— Если хочешь, можешь подняться на второй этаж. Там гостевая одна свободная. Полежи, пока дети заняты.

— Архип скоро должен приехать, — мотаю я головой и слышу какой-то стук на лестнице. Как будто кто-то прыгает по ступенькам.

Поворачиваю голову и застываю, когда в дверном проеме появляется Никита. Огромный. Красивый. И с загипсованной ногой.

— Привет, — выдыхает тихо и, припадая на костыль, ковыляет ко мне.

— Как тебя угораздило? — мяукаю жалобно. Во все глаза смотрю на Макарова, назло которому я вышла замуж за Архипа. Вот только до Никиты не дошло тогда ничего. Сейчас тем более.

— Ехал, задумался о любимой девушке и не заметил корягу, — улыбается он и осторожно отводит в сторону мои волосы. Зарывается в них пальцами. А я стою ни жива ни мертва. Словно вспугнуть боюсь.

— Дети рядом, — шепчу, стараясь прийти в себя. — Увидят, скажут отцу.

— Ты боишься его, — глухо рычит Макаров и, усевшись поближе к столу, тянется к вазочке с конфетами. Разворачивает одну. Потом закручивает фантик снова.

Никита не любит сладкое. А значит, хочет занять руки. Боится не совладать с собой.

Обессиленно опускаюсь на диванчик. И даже не знаю, что ответить. Мы же такая идеальная пара с Василиди. Тоня с Алиной в курсе истинного положения дел. А вот своими признаниями давать Никите оружие против себя я не намерена. Слишком опасно. Пять лет прошло! Целых пять лет! Человек мог измениться.

— Я люблю тебя, — смотрит прямо в упор. Давит взглядом. Словно пытается высмотреть в моих глазах ответное признание.

— Уже поздно говорить о чувствах, — мотаю я головой и даже хочу зажать ладонями уши, чтобы не слышать ни единого слова. Почему сейчас, а не пятью годами раньше?!

— Я только тебя любил всю жизнь, Яна. Ты мне снилась по ночам все эти годы…

— Мы не можем… Архип меня не отпустит, — тяну жалобно, пытаюсь объяснить очевидное. — Мало ли, что ты решил. Уже поздно.

Никита негодующе крякает, а из рук Дуськи падает в раковину кружка.

— Ты не порезалась? — подскакиваю я, оглушенная звоном. И видя, как по пальцу подруги стекает тонкая струйка, начинаю судорожно искать бинт и перекись.

— Не суетись, — просит меня Евдокия, и я неожиданно замечаю слезы на ее щеках.

— Так сильно поранилась? — ахаю, глядя на плачущую подругу.

— Ты с ума сошла, — всхлипывает она. — Все можно исправить. Пока еще есть время. Зачем ты отталкиваешь Никиту? Чтобы обоим страдать до конца жизни? Очень романтично! И очень глупо!

— Дуся, не лезь, — прошу я. Хочу заорать от безысходности. Разворачиваюсь, желая только одного. Выскочить из этой кухни. Из этого дома! И никогда больше не встречаться с Макаровыми. Архип убьет меня!

Развернувшись, натыкаюсь на широкую грудь Никиты и сразу попадаю в кольцо его крепких рук.

— Яночка, — шепчет мой любимый. — Ничего не бойся. Вон у нас сколько помощников. Но я тебя в любом случае отобью у этого козла.

— Поезд ушел, Никита, — всхлипываю, стараясь вырваться из стального захвата. Вдыхаю запах, все такой же родной и желанный. И неожиданно понимаю, что пропала.

Утыкаюсь лицом в Никиткину грудь и реву, словно маленькая. Ничего не забылось и не ушло. Как там Архип говорит? На старые дрожжи?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

С трудом отлипаю от самого желанного мужчины.

— Прости, — лепечу еле слышно. Опустив руки, застываю отстраненно.

И если ум приказывает бежать к детям и Архипу, то душа воет от безысходности. А сердце сковывает тоска.

Обречена.

Мы оба обречены.

— Яна, — сипло басит на ухо Никита, — дай нам шанс. Просто кивни, девочка. Дай знать, что не разлюбила.

Молча опускаю голову, словно иду на заклание.

Ничего у тебя не получится, Никитушка. Как не старайся. Обыграет тебя Василиди. У него же мозги по-другому устроены. Обведет он тебя вокруг пальца и меня не пожалеет.

— Знаешь, — подавляю вздох. — Раньше бы я с ума сошла от счастья. А теперь уже поздно. Понимаешь? У меня дети…

— Ну и что? Ты же меня любишь, Яна, а не этого Василиди…

— Забудь, пожалуйста, — мотаю головой и, прикусив губу, направляюсь вон из кухни.

— Подожди, — Никита хватает меня за запястье. — Я все равно заберу тебя у него, — шипит яростно.

— Я похожа на чемодан? — восклицаю горько. — У нас был шанс. Мы его упустили. Теперь поздно. Уезжай! Муж никогда не отпустит меня и не отдаст детей. Забудь…

30

Опустив голову, вылетаю в коридор и очень надеюсь, что мой твердолобый любовничек не попрется следом. Слышу стук костыля, будь он неладен! И трель сотового. Скорее всего, Василиди приехал. Но на экране высвечивается номер Артура Цемерова, нашего управляющего.

— Янна Сергеевна, — басит он в трубку. — Я Василиди дозвониться не могу. А дело срочное.

— Странно, — вздыхаю я и тут же перезваниваю мужу.

— Я в травме, Янна, — шипит он. — Освобожусь, сразу приеду.

— Что случилось? — спрашиваю изумленно. — Мне приехать?

— Да все норально, — весело усмехается Архип. — Приеду, расскажу, милая.

— Хорошо, — соглашаюсь, не вдаваясь в подробности. Жив-здоров, и слава богу!

Опускаю голову, стараясь не разреветься. Ну, кому я вру? Как по мне, делся бы куда-нибудь Архип Пантелеевич. Сгинул бы с глаз долой. Нет, я не желаю мужу ничего плохого. Пусть живет счастливо! Только подальше от меня.

Перевожу взгляд чуть в сторону и замечаю белый сапожок гипса. Никита! Стоит рядом и все слышит.

— Яна, — зовет он меня. — Не выделывайся. Я знаю, что тебе тошно с ним. Давай попробуем вытащить тебя из этого ада.

— Бесполезно, — мотаю головой. — Живи своей жизнью. Люби свою девочку, а я уж как-нибудь с Архипом перекантуюсь. Тем более, другого выхода у меня нет. Он — нормальный, правда…

— Яна, — Никита пытается поймать мою руку. — Ну подожди, милая…

— Отвали, Макаров, — уворачиваюсь я и, войдя в гостиную, сажусь со своими детьми. Миланка тут же лезет на руки, а мальчишки касаются спинами.

Честно говоря, я сержусь на Макаровых. Ну что за детский сад! Меня бы могли спросить. Идиотское сватовство. А если бы увидели мои сыновья и проболтались Архипу? Что бы я делала тогда? Если за вежливую улыбку я отхватила сотрясение мозга.

— Мы хотим как лучше, — обнимает меня сзади Дуська. — Ты должна быть счастлива, мать.

— У каждого свое понимание этой субстанции, — бурчу недовольно и, воспользовавшись рекламой, предлагаю детям. — Папа тут рядом, в восьмой больнице. Мы можем его встретить. Как вам идея?

— Мама, мы не хоти-и-им! — кричит Никос, вечный заводила. Алексос и Милана подхватывают вслед за братом.

— Неть, неть!

— Погуляем по свежему воздуху, — предлагаю настойчиво. — Тут всего каких-то три квартала идти.

— Мы хотим смотреть мультики! — вопят близнецы. — С Нелечкой и Денисом.

— Яна, зачем ты сбегаешь? — удивленно таращится на меня Евдокия. — Тебя же никто не гонит. Если мы влезли не в свое дело, прости…

— Все нормально, — улыбаюсь я, беру Дуську за руку. Кладу голову на плечо. И мысленно добавляю.