Третий не лишний? (СИ) - "Love Child aka Bese-ss-en" - Страница 41

Этот поцелуй что-то сломал в Брайане. Он вцепился в Макса, будто утопающий в спасательный круг, а в голове билась только одна мысль: «Макс… Мой Макс… Не останавливайся, прошу, не отпускай меня…».

После того поцелуя на платформе для Брайана все закружилось, будто на американских горках. Вот он и Макс на вечеринке по случаю окончания важных съемок: далеко друг от друга, но постоянно встречаются взглядами. Мигель лишь понимающе хмыкал — они расстались хорошими друзьями.

А потом провал…. и снова Брайан и Макс, уже страстно целуются в лифте, затем в номере Брая, именно так, как ему и мечталось. И Макс оказался именно таким, каким он воображал — напористым, жадным до ласк, страстным, яростно берущим, но и отдающим не меньше. Та ночь навсегда отложилась в его памяти драгоценным воспоминанием. Ведь именно тогда та ниточка, которая связала его с Максом в первую встречу, переросла в толстый канат взаимных чувств.

Чашка опустела, и Брайан невольно вынырнул из горько-сладких воспоминаний. Ханно, хоть и стремительно убежал на помощь неведомой Инге, не изменил себе: уходя, оставил для него на кухонном столе под полотенцем овсянку с ягодами и записку с просьбой, просто сложить грязную посуду в мойку. Не мыть, не убирать, потому что «у меня нет времени переделывать за тобой».

Вопреки требованию, Брай помыл и вытер посуду, и открыл шкаф, с любопытством обозревая его содержимое. «Кажется, ничего сложного, очень стройная и понятная система», думал он, разглядывая стопки глубоких и мелких тарелок, чайные и кофейные чашки и прочее, сгруппированное по принципу «от большего — к меньшему», или же по цели применения. Сахар, кофейные капсулы, соль и прочее тоже были разложены аккуратно, чуть ли не по линейке. Да такой системы грех не придерживаться, решил Брайан, и все-таки убрал за собой. Гнева Ханно он не страшился: он же понял принцип, а значит точно не ошибся.

Мысли о Максе сменились мыслями о Медочке. Получается, Брайан, не желая этого, своими подколками и приставаниями ударил по самому больному. Угрызения совести — нечастые гости в его душе, сразу же дали о себе знать. А вместе и ними и злость на чертова Фишера.

«Кем надо быть, чтобы хотеть причинить ему вред?», Брайан рассматривал очередное фото юного Ханно — явно с трудом уложенные волосы, чуть грустные голубые глаза, и чувствовал, как изнутри поднимается горечь и гнев. «Неужели кто-то кайфовал от того, что видел в этих глазах страх? От того, что может удерживать его в своей власти?»

Он нашел только один способ погасить гнев — вернулся в спортзал и набросился на грушу. Первые робкие ростки сочувствия и симпатии к Ханно укоренились и начали расти, хотел того Брайан или нет.

«Осторожнее… нужно быть осторожнее», думал он, нанося удары один за другим. Чем сильнее он привяжется к Медочку, тем больнее будет потом, когда Брайану придется покинуть этот дом. А это произойдет, рано или поздно, сегодняшний телефонный звонок еще одно доказательство этому. Но Господи, пожалуйста, пусть это случится как можно позже!

После тренировки, стоя под душем, а затем гуляя с «девочками» Брай прокручивал в голове случившееся утром. Выражение лица Ханно, его мимику. Даже не зная язык, было понятно, что дочка Макса относится к нему очень хорошо. Раз уж собственная мать предпочла попросить его провести воспитательную беседу, а не делать этого самолично.

У Макса и Ханно — партнерство, в самом лучшем смысле этого слова. Они делят на двоих и плохое, и хорошее, и радости, и заботы. У них семья. То, что Брайану никогда не светит.

Время приближалось к вечеру. Брая охватило сильное желание сделать для Ханно что-то приятное, на этот раз без всяких задних мыслей. Подумав, он оценивающе осмотрел просторную кухню, отмечая один незанятый угол — по размеру он как раз мог подойти для его подарка. Пара кликов по экрану телефона, и заказ отправился со склада.

Когда Смит только появился здесь, он заикнулся было насчет совместной оплаты аренды, но Макс не дал ему и слова сказать. «Потом, все потом, это неважно!», отмахивался он. Наверно, боялся, что Брайан передумает. Да и, скорее всего, по всем бытовым вопросам лучше обращаться к Ханно.

Отлично. Подарок станет хорошим началом этого разговора. И действительно должен понравиться Медочку.

Ханно появился ближе к вечеру в приподнятом настроении.

— Это стихийное бедствие, а не ребенок! — услышал Брайан из прихожей. — Представляешь, подралась с мальчиком, который не хотел играть с ней в футбол!

Зашелестела одежда, зажурчала вода в ванной комнате, и улыбающийся Ханно появился на кухне. Стоило ему войти, как улыбка пропала с его лица:

— Чем это пахнет? Что ты тут делал?!

Рассерженный взгляд заметался между духовкой и Брайаном — в фартуке самого Ханно.

— Я решил, что хватит сидеть на твоей шее, поэтому сегодня кухня на мне, — Брай приветливо улыбнулся. — Надеюсь, ты любишь лазанью.

— Но я же просил ничего не трогать!

Медок пронесся по кухне, как ураган, открывая дверцы и ящики, проводя быструю ревизию.

— Как?! — только и смог произнести он, оборачиваясь к Брайану и разводя руками. — Все осталось, как было. Как тебе удалось? После Макса кухня выглядит, как после Армагеддона. Он говорит, что для этого не приспособлен, и вообще, какая разница, куда что поставить…

— Я тоже не приспособлен, а лазанья — это мой потолок. Но я знаю, как тебе важен порядок, так что поднапрягся и запомнил, где что лежит, — Брайан тем временем поставил на стол тарелки с аппетитно пахнущей лазаньей. — Садись, я жду твоего вердикта.

Ханно недоверчиво осмотрел свою порцию, но когда решился попробовать, не смог остановится, пока не прикончил ее всю.

— Это означает — «вкусно»? — Брай рассмеялся, указывая на пустую тарелку.

— Очень, — Ханно показал оттопыренные большие пальцы обеих рук. — Пожалуй, я возьму еще. А завтра с утра в спортзал. Или в парк, побегать.

— Можем пойти вместе?

— Давай! Спорим, в беге я тебя сделаю?

— Даже не сомневаюсь, ты же меньше и легче. Зато я завтра хорошо прогоню тебя с железом, готовься, — подмигнув, Брай жестом попросил Ханно не вставать и начал сам убирать со стола.

— Жду не дождусь посмотреть, на что ты способен! Будет здорово…

Разговор прервался видеозвонком.

— Привет, солнышко, — Ханно ласково улыбнулся, увидев на дисплее Лили, свою старшую дочь. — Как дела, как школа? Не надумала навестить меня в ближайшие каникулы?

Брайана немного удивило, что дочка Ханно говорила по-английски, изредка переходя на немецкий. Но раз живет в США уже давно, наверно, ей так удобнее.

— Еще лазаньи, Медок? — он старался говорить тихо, но его все равно услышали.

— Паааап, кто там у тебя?! — девчонка резко поднесла телефон так близко к лицу, что остался виден только один голубой глаз. Брай даже отшатнулся от неожиданности.

— Знакомый, детка, — Ханно поспешно встал, стараясь, чтобы она не увидела ничего лишнего.

— А почему он назвал тебя honey? Вы что, обедаете вместе?! А где Макс?!

Вопросы посыпались один за другим. Брай вздохнул с облегчением, когда Ханно вышел. Невольно он прислушивался к разговору и раздумывал: а Макс, наверное, нашел общий язык с этой рыжей катастрофой, ведь у него есть своя такая же. Почему-то от этих мыслей становилось грустно.

Что Лили — катастрофа, было более чем ясно из разговора. За десять минут Ханно успел остановить поток вопросов, сделать внушение насчет успеваемости, запретить прокалывать нос или делать тату. Одно неосторожное движение рукой Медочка, и Брайан вновь попал в поле зрения Лили. Уши заложило от восторженного визга:

— Это что, Уилл из «Восьмого чувства»? Па, возьми мне автограф, пожалуйста, можно, ведь можно?!

— Во-первых, кто тебе разрешил смотреть подобные сериалы? Во-вторых, будет можно только, если подтянешься по математике. И никакого пирсинга и татуировок!

Разговор продолжался не более четверти часа, а у Брайана уже ломило виски. Как люди только живут с детьми и их неуемной энергией? Он вздохнул с облегчением, когда Медок наконец положил трубку.