Сделай и живи спокойно (СИ) - Демидов Вадим Николаевич "Vicont" - Страница 42

— Я всё поняла, - чётко произнесла Татьяна Исипова, - позже, на собрании, доложишь о выполнении задания партии. Может, что-нибудь возьмём себе на заметку. Кстати, тебе помощники не нужны?

— Не помешают, точно, - ответил я, - но, всё дело в том, что нужны комсомольцы из детдома. Тогда мы точно найдём общий язык.

— Я подумаю что можно сделать, - медленно проговорила Татьяна, задумчиво смотря на меня, - скорее всего, в обеденный перерыв проведём летучку, с нашей группой. Где всё решим.

Потом, она обратилась к Сергею:

— Сообщи всем, чтобы после обеда в столовой, собрались на аллее. Представим Вилора и немного пообщаемся.

Собственно на этом, моё общение с комсомольскими вожаками нашей организации закончилось. Приоритеты расставлены и границы очерчены, теперь только педаль в пол и вперёд на работу. Где-то тут работает мой французский наставник, если пришёл конечно. Пора с ним познакомиться. Пойду потихонечку, буду искать, кто в курсе местонахождения этого Бартолье. Вообще-то это нормально для Калуги. Я имею в виду французскую фамилию. Сколько тут пленных французов было в своё время - не счесть. В краеведческом музее Калуги, в зале посвящённом Отечественной войне 1812 года экскурсовод, если ему задать вопрос, ответит, что более пятнадцати тысяч пленных из великой армии находились в Калужской губернии. Не все, конечно, они были французы, но и их хватало. Что-то я отвлёкся...

Стоило только высунуться из квартиры, на лестничную площадку, как меня чуть не сбили с ног две девушки. Они тащили штукатурный ящик под раствор и, скорее всего, в эту самую комнату, где я только что был. Полумрак и здесь сыграл свою роль. Ругаться с ними не стал, незачем. Люди работают, потому что знают что им делать. Один я никак не найду себе занятие. Зато, на мой вопрос, жестами показали направление, где искать наставника. Нормальные девчонки. В благодарность за информацию, я помог им затолкнуть ящик в квартиру. В какой-то момент, мне даже показалось, что они с нашего общежития. Потом уточню обязательно.

Соколом взлетел на этаж выше. Здесь, в одном из помещений, меня ждут - надеюсь.

Давно я такую планировку не встречал. На лестничной клетке было четыре квартиры. В какой именно работает Бартолье не знаю. Но, горка кирпичного щебня возле одного из дверных проёмов прямо намекала, на то, что где-то рядом работает каменщик. Значит мне туда.

Опять полумрак. Да, что ж такое-то? Трудно лампочку какую никакую повесить? Ведь не видно ни фига. Оглядываясь по сторонам и иду вперёд. Нормально так. Походу четырёхкомнатная квартира. Длинный коридор и по порядку: кладовка, кухня, четыре комнаты и ещё что-то. Однобоко и малофункционально. Зато проблем с пожарными нет - это точно. Плавали знаем.

В конце коридора сидит женщина, на перевёрнутом ведре. Про внешность ничего не скажу. Не видно. Потому что сидит ко мне спиной. Одета, как все, в серую робу, на светлую рубаху. На голове синяя косынка "а-ля бандана". Занята тем, что обрубает обломки кирпича на более менее ровные половинки и четверти. Складывает, то что получилось, в отдельные кучки. При этом ещё и напевает вполголоса:

—«Еду, еду, еду я по свету

У прохожих на виду.

Коли я машиной не доеду,

Значит, я пешком дойду».

Потихоньку подхожу и, чтобы не напугать, аккуратно хлопаю её по плечу. Девушка (всё-таки девушка, уж слишком молодая) поворачивается и внимательно смотрит на меня.

Вообще-то меня наставник ждёт и поэтому мешкать нельзя. Каждая минута на счету. Потом ведь не объяснишь, этому французу, что задержался из-за красивой девушки. Хотя, наверное, только он и сможет меня понять. Ладно, никуда она отсюда не денется, ещё встретимся.

— Извини красавица, - я решил, что будет не лишним извиниться, перед тем как что-то спросить, - ты тут злобного француза по фамилии Бартолье не видела? Его, вроде как, моим наставником назначили. Только я не Кутузов, чтобы за ним бегать, по всей калужской области, даже если он француз.

— Так и я не Наполеон, - весело улыбаясь, ответила девушка, - а вовсе даже та самая Бартолье. И не бегаю я никуда. И почему это я - «злобный француз»?

То что я офигел это ничего не сказать. Бартолье - девушка. Вот ведь блиинн... и по другому не скажешь. И я, сам, себя поставил в такое положение. Ещё и наговорил всякой ерунды. Ой! Придётся извиняться и каяться. Иначе моя практика пойдёт лесом. Девушки существа непредсказуемые уже не раз доказано. Буду, во время всего обучения, кирпичи напильником подравнивать и раствор шумовкой подмешивать, вместо того чтобы нормальную работу работать. Так что не убудет от меня, буду импровизировать.

— А имя, у такой красивой девушки, есть?

— А тебе зачем? - продолжая улыбаться спросила девушка.

А действительно зачем? Мог бы и без имени обойтись. Но, походу, старого кренделя понесло не по детски. Теперь уже Вилор был в аутсайдерах, а впереди опытный и с богатым багажом знаний прораб. Который, совершенно некстати, решил вспомнить свою, бурную на события молодость.

— Как зачем? Как зачем? - начал я, вовсю исправлять положение, - мне же надо извиниться! И не просто так, а со всеми положенными экивоками и перетурбациями.

— Чего-чего? - ничего не поняла девушка, о чём и говорил её изумлённый взгляд.

— Ну, если по простому, - начал объяснять я, ещё больше запутывая девушку, - то надо принести извинения согласно принятого ритуала. Для этого надо знать имя жертвы!

— Ка-какой жертвы? - то ли удивлённо, то ли испуганно спросила красавица и резко встала.

Кулаки сжаты, глаза горят решительностью и... Блин! Именно в этот момент я понял, такую мою реакцию организма. Эта Бартолье вылитая Ирина Макогонова - наша знаменитая волейболистка. Даже рост один-в-один. Причёску немного изменить и в спортивную форму сборной СССР одеть - не отличишь. Именно такой я её и помню. Сразу скажу, что у нас ничего не было. Просто я в какой раз влюбился - вот и всё. Влюбчивый был не в меру. Да и не могло ничего быть. Она в сборной СССР по волейболу, а я никому не известный КМС по боксу. Да и опять-таки разница в возрасте: мне семнадцать, а ей больше двадцати. Твою же ж мать! Что-то в этом времени много двойников? Куда простому прорабу деваться? Прямо не знаю, что и делать. Ладно. Всё потом. Сейчас Бартолье и извинения.

Справился. Пятнадцать минут я изгалялся, как последний Дон Хуан и Казанова в одном флаконе. Но, девушка с французской фамилией всё-таки сменила гнев на милость и представилась Машей. В отместку она озвучила моё первое поручение... Вы знаете что такое «кОзлы»? Именно так - с ударением на «о»! Это не эти парнокопытные с бородой и рогами. И даже совсем не те мужики, что любят разнообразие в любви, по словам женщин. И уж точно не то устройство, для распиловки брёвен. Ну, и конечно это не гимнастический снаряд, через который в школе прыгают. Это вообще не то, о чём можно подумать и представить. Это такая специальная, деревянная хрень, для переноски кирпича. L - образная деревянная конструкция с брезентовыми лямками, как у рюкзака(в противоположность - приспособление с деревянными ручками называется - «коза»* смотри доп.материалы). Надевается на спину... и всё - вперёд! Можно носить кирпич. Если кто-то нагружает и разгружает, то ничего сложного, а вот если сам всё делаешь, то полная хрень получается. Нагрузил, закрепил, одел, отнёс, снял, разгрузил и, пока идёшь обратно, отдыхаешь. Уф! Бл...

В общем, только этим я и занимался до обеда. Какая нафиг кладка? Какая нахрен учёба? Моя сумка с инструментами одиноко висела на гвоздике и не отсвечивала, пока я обеспечивал свою наставницу кирпичами. А она только покрикивала и занималась, по моему, натуральной фигнёй. Чего-то чертила на стенах, что-то мерила складным метром и ещё, разговаривала с девчонками-штукатурами. Всё. И это мне ещё повезло, что возраст маловат. Поэтому носил не более шести кирпичей или десяти половинок и одного целого, а то вообще был бы кирдык. Но, всё равно, шесть кирпичей это как никак поболее двадцати килограмм будет. А если ещё прибавить, что носить надо на второй этаж, то можно меня понять. Короче, устал я сильно. Зато, всё что нужно принёс.