Хтонический ужас (СИ) - Бадевский Ян - Страница 50

Я уже открыл рот, чтобы придумать себе оправдание, но меня отвлек сигнал вызова на смартфоне. Посмотрев на номер, я торопливо поднялся из-за стола, извинился перед друзьями и опрометью выскочил на улицу. Зря я это сделал без куртки. Холодный мартовский ветер тотчас пробрал до самых костей.

Звонил Бодхи.

Мой пробудитель.

Помните, я подписал лонг, согласно которому обязывался отплатить гуру за пробуждение встречной услугой? Бывает, что расплата наступает через десятилетия после заключения такого контракта. В печать нотариуса был заключен низший демон, который и обеспечивал соблюдение всех условий соглашения.

Да, забыл сказать.

Все нотариусы работают на Адамсов, а печати для них создают клановые призыватели наподобие Хантеров. Это легальная процедура, хотя правительство и не спешит ее афишировать. Одержимые печати используются только при сделках с гуру.

И вот я покидаю уютную вечеринку в кофейне.

Народ в шоке.

Я — тоже.

У Бодхи серьезные проблемы и без моей помощи ему не обойтись. Так что я закрою сегодня лонг и наконец-то вздохну полной грудью.

Телепортируюсь на север столицы.

Всехсвятский район известен чуть ли не с пятнадцатого столетия. Именно здесь Адамсы жалуют родовые земли тем, кто сумел выслужиться и обрести доверие главы клана. А вы думали, все клановцы селятся в Адамс-Сити? Вовсе нет. Адамсы — это добрая сотня аристократических фамилий, включая шесть великих домов. Это разветвленная бизнес-империя. Усадьбы по всей Европейской Московии, частные армии, заводы, фабрики и целые корпорации. Главы родов физически не могут, да и не хотят селиться в одной части города, пусть и самой престижной. Я знаком с парочкой влиятельных магов, которые большую часть своей жизни проводят в небе на суперяхтах, лишь изредка спускаясь вниз для заключения важных сделок. Кому-то такой подход кажется странным, но у каждого свои тараканы в голове.

Так вот, я переместился на Песчаный Тракт, к игорному клубу «Пиковая дама», где меня и поджидал старый знакомый.

Вдали от моря пронизывающий ветер слегка поутих.

— Привет, — Бодхи шагнул мне навстречу из укрытия автобусной остановки. — Быстро ты.

— Телепортнулся.

— О, — гуру уважительно приподнял бровь. — Наслышан о твоем взлете.

— Где она? — я не расположен вести светские беседы на промороженном перекрестке.

— Отсюда — три остановки на троллейбусе.

— Издеваешься.

Нет, он не издевался.

Я вспомнил философские взгляды своего наставника, и всё встало на положенные места. Бодхи использовал деньги для того, чтобы путешествовать по миру и решать возникающие в чужих странах проблемы. Мой пробудитель выступал за простые решения, умеренность во всем и не признавал накопительство. А еще Бодхи берег природу и брал в торговых рядах исключительно бумажные да матерчатые пакеты. Неудивительно, что этот персонаж отказался от личного автомобиля и решил ехать в отчий дом на тралике.

Вы спросите, что это за дом такой в одном из дворянских районов Новой Москвы? Родовая усадьба престарелой матери Бодхи, графини Островской. Вот такие пироги. Мой неформальный друг с дредами, оказывается, происходит из уважаемого рода. Из того самого рода, который в девятнадцатом веке прославил знаменитый драматург. Правда, вотчина Островских находилась ближе к центру Москвы, на Малой Ордынке, а сюда, во Всехсвятское, предки Бодхи перебрались уже в середине двадцатого века.

Мама — единственный человек, которым Бодхи дорожит.

И в нее вселилась потусторонняя тварь.

…Сегодня Бодхи выглядит, как типичный москвич. Дутая куртка ниже колен, высокие ботинки с меховым подбоем, безразмерная вязаная шапка и надвинутый на глаза капюшон. Правда, шапка у гуру жизнерадостного оранжевого цвета с непонятным зеленым листиком на лбу. А дреды всё равно видны, если присмотреться.

Мы зависли рядом с остановкой.

Удивительно, но в этом районе сохранились люди, пользующиеся общественным транспортом. Вон бабка какая-то меланхолично изучает расписание.

— Прыгнем? — предложил я.

Бодхи посмотрел на меня с укоризной.

— Илья, ты не понимаешь всю глубину проблемы.

— Так объясни.

— Мне кажется, в маму вселился мощный дух. Он учует телепортацию. Любые проявления магии. Я опасаюсь за мамино здоровье.

Я знаю часть истории. То, что Бодхи сбивчиво рассказал по телефону. Графиня Островская жила уединенно, с сыном постоянно созванивалась по видеосвязи. Из слуг — только повар, горничная и старый дворецкий. Отец Бодхи погиб при исполнении много лет назад — он работал на правительство. Братьев и сестер у пробудителя не было. Можно сказать, род гуру угасает, если бы не дядя, который лет десять назад поругался с графиней и перестал заезжать к ней в гости. Причина конфликта до сих пор остается загадкой. Так вот, мама перестала выходить на связь. Дозвониться ей Бодхи не смог, поэтому решил вернуться в Неом из своего затянувшегося вояжа по африканским пустыням. Чтобы осуществить задуманное, нашему герою пришлось неделю добираться до цивилизованного города на верблюдах, а потом еще сутки лететь на воздушных кораблях со стыковкой в Мадриде. И вот он здесь, и всё плохо. Слуги куда-то запропастились, в доме творится чертовщина, мать не открывает.

— Что ты видел? — спрашиваю я.

А вот и второй фрагмент истории.

Дом меняет конфигурацию. Самовольно достраивает какие-то эркеры, расширяет балконы и террасы, делает крышу островерхой и оснащает ее флюгером с русалкой. Подробности меня впечатлили — Бодхи весьма наблюдателен. Вот только зайти внутрь пробудитель побоялся. По понятным причинам. Мать злобно таращилась на него из окна, говорила мужским басом на неизвестном языке и метала молнии. Разряд угодил в тротуар рядом с ногой Бодхи и выворотил несколько камней. Гуру поспешил отступить на противоположную сторону улицы.

Я внимательно выслушал друга.

И уточнил:

— А почему ты решил, что демон чует магию?

Бодхи замялся.

— Ну, я попробовал телепортироваться во двор с помощью своего знакомого. Как ты и предлагаешь.

— И что?

— Парадное крыльцо исчезло. В особняк не войти.

— Хм, — я почесал подбородок. — Занятный случай.

Я мог бы сгонять за всякими артефактами, солью и свечами, чтобы провести полноценный ритуал изгнания. Только зачем? Владея высоким тшуммехом, я обойдусь без этой оккультной мишуры. Судя по откровениям моего учителя, речь идет о низших рангах. Мне придется иметь дело с локусом или гейстом.

Плевое дело.

Даже кофе в «Эфиопе» не успеет остыть.

— Один вопрос, — я посмотрел в глаза пробудителю. — Ты же понимаешь, что это простая тема. Мог бы обратиться к одному из ритуалистов ордена. А меня приберег бы на крайний случай.

Бодхи вздохнул.

— Видишь ли… я не хотел рассказывать… в прошлом моя мать была призывателем. Вступила в клан Хантеров. И… я не уверен, что изгнание будет простой задачей.

Я вздрогнул.

Гребаные Хантеры.

Клан, лидера которого я собственноручно убил в Бамбуковом Лесу.

Когда к остановке подъехал троллейбус, я больше не спорил и не задавал лишних вопросов. Мы с Бодхи влезли в переполненный салон и поехали навстречу приключениям.

Глава 24. Храм Разрушения

Троллейбус с шипением сдвигает двери и укатывает в красный закат. Я вижу, как металлическая коробка скрывается за ближайшим поворотом.

Миновав перекресток, мы углубляемся в лабиринт разнокалиберных особняков. Тут есть, где разгуляться архитектурному воображению. Смешение стилей, мания величия, желание переплюнуть соседа — всё в одном флаконе. Минималистичные белые конструкции с панорамными окнами в пол и трехэтажные старорусские терема с навороченными многогранными крышами. Каменные дворцы, облицованные мрамором, и аккуратные коттеджи с новомодными солярными панелями. Земли дохрена, но никто не заморачивается выращиванием еды. Я вижу исключительно скелеты декоративных кустарников и махины деревьев в анабиозе. Норма для этого квартала — трехметровые стены с камерами наблюдения и защитными письменами на воротах.